На плечах у парня за прилавком была футболка с эмблемой «Металлики», а на физиономии – улыбка, которой, как видно, его научили настолько давно, что он успел забыть, как ее воспроизвести.

– Могу еще чего-нить вам предложить? – поинтересовался он.

– Конечно. Ваши камеры захватывают и какую-то часть площадки за баром? – спросил я.

– Угу-у-у, – протянул этот парнишка.

– Мы следователи. Ты в курсе про убийство, которое произошло на этой площадке?

Я не стал говорить ему, что мы действуем от имени подозреваемого – равно как и врать, будто мы представляем обвинение.

– Ну да, конечно. Просто жуть, – сказал он.

– Можно нам глянуть записи с камер за тот вечер? – продолжал я.

– Угу-у-у, – опять протянул он, как будто был одновременно и обижен, и сбит с толку.

– Это не займет много времени, – заверил я.

– Вы из управления шерифа или что-то типа того?

– Что-то типа того, – сказал я.

– Ну тада лана, – ответил он и поднял откидную часть прилавка, чтобы впустить меня.

Я постучал в витринное стекло, предупреждая Блок. Гарри последовал за мной, но ничего не сказал. В материалах дела, представленных обвинением, не упоминалось ни о каких записях с камер наблюдения. Всегда остается вероятность того, что правоохранители упустят что-то важное – из-за профессиональной некомпетентности или обычного раздолбайства.

Я спросил у парнишки, как его звать, и он сказал, что Дэмиен Грин. Ему был всего двадцать один год, и его ай-кью был явно лишь ненамного больше, но он был нам полезен – вот и все, что сейчас меня волновало.

В подсобке за прилавком стоял небольшой сейф, на письменном столе лежали стопки каталогов «Товары – почтой», а на стене висел план пожарной эвакуации. На другом конце помещения стоял еще один стол с компьютером и сразу двумя экранами, каждый из которых был разделен на четыре отдельных окна с изображениями с разных камер. На большинстве была собственно заправка с разных ракурсов. Одна из камер показывала дорожку, ведущую ко въезду на заправочную станцию, другая – выезд с нее. Я не спеша изучил виды с каждой из камер.

– Северо-западный угол. Второй экран, внизу справа, – сказала Блок у меня из-за спины.

Парень повернулся и спросил:

– А у вас есть какие-нибудь документы?

– Есть, – сказала Блок.

Но даже не потянулась за ними. Не выказала никакого желания их показать.

– Лана, – кивнул Дэмиен – и больше уже ни о чем не спрашивал.

Я опять посмотрел на второй экран. В нижний левый угол. Ну конечно… Это была ближайшая к бару заправочная колонка, за которой виднелось здание бара – в кадр попадали его входные двери и площадка на задах, примерно на ту же длину, что и основная парковка.

– Тут у вас есть запись за вечер четырнадцатого мая? – спросил я. – За тот вечер, когда убили Скайлар Эдвардс?

– Думаю, что да.

Дэмиен присел за компьютер, открыл окно поиска и стал просматривать список дат и чисел, набранных мелким шрифтом.

– Есть! Хотите посмотреть?

– Конечно, – сказал я.

Он щелкнул по одной из дат в списке. Тут же выскочило диалоговое окно: «Не удается найти указанный файл».

Дэмиен попробовал еще пару раз, с тем же результатом. Затем щелкнул по файлу, указанному строчкой выше, от пятнадцатого мая, и его тоже не удалось найти. Записи за тринадцатое и шестнадцатое мая были доступны.

– Кто-то стер этот файл? – спросил я.

– Наверное… Не знаю. Видать, случайно, – сказал Дэмиен.

– Это было бы просто невероятное совпадение, – произнес Гарри.

– Не совсем, – ответил Дэмиен. – Это могло произойти, когда люди из управления шерифа скачивали эту запись на флэшку.

Входя, Том Вингфилд едва не снес дверь в кабинет Корна – лицо его выражало решимость, а в кулаке были зажаты какие-то бумаги. Корн поднялся на ноги, взял протянутые ему страницы и начал читать.

– Ходатайства от Флинна. Они хотят освобождения под залог, исключения признания Дюбуа, смены места рассмотрения дела и предоставления всех материалов обвинения. Посмотрите на последнее ходатайство. Они утверждают, будто мы утаили записи с камеры наблюдения, и теперь хотят их получить. Судья назначил слушание на пятнадцать ноль-ноль.

Корн кивнул, бегло просматривая страницы. Был уже почти полдень.

Челюсть у него ходила вверх и вниз, а глаза бегали из стороны в сторону.

– Помощнички Ломакса создали нам проблемку… – протянул он. – Ты видел какие-нибудь записи камер наблюдения с этой заправки?

Том покачал головой.

– Нет, не видел.

– Я тоже. И не похоже, что этот парень с заправки, Дэмиен Грин, сейчас лжет, так ведь?

– Не вижу, каким образом он может быть замешан в этой истории. Может, этот Флинн подкупил его, или еще чего?

– Сомневаюсь. Дэмиен не знает, кто конкретно из помощников шерифа скопировал запись и стер оригинал, – знает только, что тот был одет в форму. Если б Флинн платил за дачу показаний, то попросил бы этого заправщика быть более конкретным.

– Мне позвонить Ломаксу? – спросил Том.

– Нет, с шерифом я сам разберусь. У нас этой видеозаписи нет, так что на этом всё, насколько это касается судьи. И нет смысла переживать насчет того, что Дюбуа выйдет на поруки: у его родни нет ни шиша, чтобы внести залог. Вероятность того, что судья исключит признание, равна нулю. Насчет этого тоже можно не беспокоиться. Нет, главная проблема – это ходатайство об изменении места рассмотрения дела. Помощник шерифа Леонард на этой записи практически признает, что Дюбуа не сможет добиться справедливого судебного разбирательства в Бакстауне.

Том переступил с ноги на ногу, и Корн заметил, что он поигрывает золотым кольцом на среднем пальце правой руки. Он постоянно теребил его, крутя вокруг пальца.

– Ты ведь служил в шерифском управлении Бакстауна до того, как перевестись сюда… Кто из помощников шерифа мог скопировать эту запись с камеры и зачем им это понадобилось?

– Даже близко не представляю, – ответил Том.

Досадливо крякнув, Корн бросил страницы на стол и повернулся к Тому спиной. Наклонился, упершись руками на бедра и опустив голову. Крепко сжал мышцы чуть выше колена, и губы у него задрожали от боли.

Потом он резко выпрямился, подобрал со стола сотовый телефон и набрал номер губернатора. Телефон у того был выключен. Он глянул на часы.

– У меня уже нет времени ехать в Монтгомери на встречу с губернатором, чтобы вернуться сюда к трем. Скажи девушкам за дверью, чтобы они продолжали названивать в офис губернатора, пока кто-нибудь не ответит на этот чертов звонок.

– Но губернатора сейчас нет в Монтгомери. Он за городом, на химическом заводе. Они пытаются пересмотреть условия сделки с банком, и Пэтчетт сейчас там – хочет попробовать помочь им продлить кредит, – сказал Том.

Сняв пиджак с вешалки в углу, Корн просунул руки в рукава и, сдернув с головы застрявший на макушке воротник, направился к выходу из кабинета. Том последовал за ним.

– Позвони на завод, скажи, что мне нужно ровно пять минут пообщаться с губернатором. А потом обзвони новостные телеканалы, радиостанции и газеты. Объяви им, что в час дня возле проходной завода состоится пресс-конференция.

– Есть какие-то пожелания касательно того, с какими конкретно новостными каналами, радиостанциями и газетами стоит связаться?

– Со всеми, – сказал Корн. – По всему штату, по всей стране, если получится.

– Как мне подать тему этой пресс-конференции?

– Пока никак. Просто скажи им, что она того стоит, и пусть лучше они будут там, иначе я этого не забуду.

Через десять минут Корн уже сидел за рулем своего «Ягуара», и дорога летела ему под колеса. Подключив свой одноразовый мобильник к системе громкой связи машины, он ждал, пока шериф ответит ему по собственному одноразовому телефону. У обоих на всякий случай имелись такие.

– Где пожар? – спросил Ломакс, отвечая на звонок.