Температура содержимого мисок распределялась так: 15 °C, 20 °C, 28 °C и 35 °C.

С помощью данных ниже подсказок вычислите температуру каши в каждой из мисок, кому из медведей какая принадлежит и кто какие ингредиенты предпочитает добавлять. Удобнее всего будет начертить таблицу или решетку на бумаге, чтобы распределить ответы по ячейкам.

1. В керамической миске находится самая горячая каша.

2. Папа-медведь никогда не добавляет сливки.

3. Малыш Зак ест кашу, которая на пятнадцать градусов холоднее, чем у его сестры.

4. И Мама-медведица, и Крошка Пижма любят ягодные ингредиенты.

5. Тот из медведей, кто добавляет в кашу свежие ягоды, вручную вырезал свою миску из дерева на уроке по столярному делу.

6. Подслащенная каша находится в стеклянной миске.

7. Во вторую по величине температуры кашу добавлены свежие ягоды.

Подсказка № 6 к финальному шифру

Златовласка выросла в семье, где обожают кашу, и любит ее такой же температуры, как и бабушка, которая измеряет все в градусах Фаренгейта и предпочитает есть овсянку погорячее, при 95 °F.

Подсказка, которая понадобится для финального шифра, – имя того из медведей, чью кашу Златовласка сочла правильной температуры (ПАПА, МАМА, ЗАК или ПИЖМА).

На следующее утро гости поместья Брейсестон проснулись поздно. Накануне возвращение из паба сквозь метель стало настоящим испытанием и отняло все силы. Поэтому, дойдя наконец до дома уже за полночь, все сразу отправились по постелям.

Проснувшихся приветствовал вид свеженаметенных сугробов. А низко нависшие тучи обещали новый снегопад.

– Настоящая зимняя сказка, – прокомментировала Дина, выглядывая из окна кабинета, где собралась после неторопливого завтрака вся компания.

– После попытки откопать машину в канун Рождества сказка быстро превратится в кошмар, – мрачно предрек Рой.

– Вообще-то, я остаюсь в деревне на все праздники, – сообщила Дина. – Подруга попросила присмотреть за домом и котом в ее отсутствие. Уж вниз по холму я сумею спуститься при любой погоде.

– Повезло некоторым, – безрадостно заметила Роуз. – А что, если поезда отменят и дороги перекроют из-за снежных заносов?

– Тогда просто все соберемся здесь и отметим Рождество вместе, – с натянутой улыбкой предложила Хелена, которая сидела у письменного стола с несколькими выдвинутыми ящиками.

– Отлично, – проронила Роуз. – В компании дворецкого Ларча[189] и его жены – будет особенно незабываемо. Неужели только у меня от них мороз по коже? Миссис Л. выскакивает из самых неожиданных мест не хуже кукушки из часов. А ее муж возвышается возле дверей с видом часового на посту у Букингемского дворца.

– Как грубо с твоей стороны так о них отзываться, – упрекнула племянницу Хелена, хотя уголки ее губ невольно дрогнули.

– Меня тоже немного нервирует молчаливость мистера Линдена, – призналась Дина. – Я попыталась расспросить его о работе котельной этим утром. Такое ощущение, что горячая вода заканчивается каждый раз, как мне хочется принять ванну. Так вот, после нескольких односложных утвердительных и отрицательных ответов он наконец произнес целое предложение: «Лучше уточните у моей жены». Настоящая победа.

– Что они оба до сих пор делают в поместье? – поинтересовалась Роуз. – Дедушка умер почти год назад.

– Уверена, это все часть его гениального плана, – прокомментировала Хелена и вернулась к изучению содержимого ящиков, тогда как ее племянница направилась к дивану.

– Что-то ищете? – полюбопытствовала Сара, подходя к столу.

Несмотря на ее небрежный тон, Хелена явно оскорбилась и с вызовом откликнулась:

– Я не пытаюсь раскопать потерянное завещание, если вы на это намекаете. – Затем резко выдохнула и уже тише добавила: – Понимаю, вы просто выполняете работу, за которую заплатил мой отец. Но для тех, кто еще по нему горюет, от этого не легче, знаете ли. – Сара отступила и уже планировала покинуть собеседницу, когда та продолжила: – Вообще-то я искала семейные фотографии. – Затем указала на стены кабинета, увешанные картами в рамах и с надписями. – Папа ничего не выставлял на всеобщее обозрение, хотя вечно снимал всех на камеру. – Хелена махнула на небольшой ворох изображений на столе. – Это все, что мне пока удалось обнаружить.

Она разложила их. Несколько фотографий были цветными, включая ту, где виднелась разномастная группа собравшихся под вывеской, которая гласила «Столетний юбилей литературного и научного сообщества Северного Йорка, 1913–2013». Среди участников торжества выделялись Эдвард в костюме с иголочки и Джеймс в яркой цветастой рубахе. Но остальные снимки были в основном черно-белыми. И довольно эстетичными, по мнению Сары, а не обычными семейными портретами.

– Похоже, ваш отец считал себя профессиональным фотографом, – заметила она.

Хелена пожала плечами, затем выбрала два изображения.

– Думаю, эти он сделал сразу после того, как купил поместье. Вот тут, за одним из боярышников, еще сохранились руины старой стены, которую отец восстановил почти немедленно, как только заселился. А здесь… – Она протянула Саре снимок фасада поместья Брейсестон, где дверные проемы и окна создавали игру света и тени. – В главном вестибюле еще висят цветочные шторы. Их выбросили, как только папа въехал.

– И заменили на тяжелые гардины из дамаста, вместо которых уже я предложила в позапрошлом году использовать куда более подходящие льняные занавеси, – вклинилась в обсуждение Дина, присоединяясь к ним. Она взяла фотографию из рук Сары и сощурилась, разглядывая детали. – Это что, мистер Линден на заднем плане? Я его с трудом узнала. Боже, как же жизнь здесь его состарила.

– Мы все не молодеем со временем, – вздохнула Сара, изучая изображение самого` Эдварда, который смотрел прямо в объектив камеры. – Хотя ваш отец с возрастом стал выглядеть только благороднее. Тут он определенно напоминает Харрисона Форда.

– Правда? – удивилась Хелена. – Хм-м, пожалуй, действительно есть что-то. Думаю, из-за шляпы. – И после паузы добавила: – Если он на кого-то и похож так это на моего брата Тристана.

– Его смерть от несчастного случая, вероятно, стала потрясением для всей семьи, – мягко заметила Сара, вспоминая, как сама узнала о трагической гибели молодого человека.

– Такая бессмысленная потеря. – В голосе Хелены звучали страдание и горе. – Он даже не планировал тогда лезть на гору. – Она резко выдвинула еще один ящик и уставилась на его содержимое: точилку для карандашей и зажимы для бумаги. – Мы с ним собирались встретиться в баре, чтобы решить, какой подарок купить матери на день рождения. Но я отменила все в последний момент из-за головной боли, потому что не хотела сидеть в шумном месте. И Тристан решил совершить восхождение.

– Нельзя винить… – начала Сара.

– Себя? – перебила ее Хелена. – Конечно же, можно. – Она закрыла ящик с такой силой, что несколько фотографий слетели со стола, и, собрав их с пола, поинтересовалась: – Думаете, нам опасно находиться здесь?

– Опасно? – переспросила Сара, наблюдая за Диной.

Та вернулась в свое кресло и принялась шарить в своем бауле с клубками шерстяной пряжи. Этим утром копна черных кудрей владелицы магазина смотрелась особенно буйной. Пара вязальных крючков с трудом удерживала пучок волос.

Хелена окинула быстрым взглядом остальных присутствующих и тихо произнесла:

– Моего отца жестоко убили в этом самом доме. Кто-то сумел проникнуть сюда незаметно либо… – Она нервно растерла себя руками и понизила голос до шепота: – Либо преступник уже находился здесь.

– Вы имеете в виду гостей прошлогодней рождественской вечеринки? – тоже едва слышно уточнила Сара.

– Возможно, – кивнула Хелена. – Полиция не отрицала такой вероятности, судя по тому, как они допрашивали нас всех.