Кайла ни на что не реагировала.

Сколько времени требовалось, чтобы прибыть на помощь?

Мои пальцы онемели. По мышцам рук бежали крошечные разряды. Я пыталась оживить Кайлу – и не могла.

Флетчер втиснулся обратно, красный и запыхавшийся.

– Все, они едут. Я могу еще чем-нибудь помочь?

– Понятия не имею.

Мои конечности двигались как у марионетки, управляемой невидимыми нитями. Я не могла остановиться, хотя была совершенно уверена, что Кайлу уже не спасти.

– У нее есть пульс?

Он изо всех сил старался смотреть на меня, а не на безжизненное тело Кайлы, и винить его в этом я не могла. Мне тоже становилось все хуже и хуже.

– Нет.

– Ты так хорошо держишься, Энни. – Флетчер сглотнул. Вид у него был такой, будто его вот-вот стошнит. – Они приедут с минуты на минуту.

Все будет хорошо. Все должно быть хорошо. Скоро прибудут парамедики, они ее спасут. Мы позаботимся о ней, пока их нет.

Я пыталась отвлечься как могла, но по-прежнему видела лицо Скарлетт, а не Кайлы. Просто разыгралось воображение или я сходила с ума?

Меня трясло, будто я съезжала с крутой американской горки. Пальцы холодели.

Я не знала, на сколько еще меня хватит.

Наконец прибыли парамедики. Я поднялась на ноги, и перед глазами тут же замигали звездочки. Флетчер поддерживал меня, не давая упасть, пока профессионалы делали свое дело. Сам он прислонился к ближайшему книжному шкафу.

– Ты молодец, Энни.

Вот тогда все это стало по-настоящему реальным.

Кто-то принес полотенце, чтобы я стерла с рук кровь Кайлы. Я смотрела на испачканные пальцы, как на чужие. Руки покалывало, будто от онемения. Да все мое тело будто онемело. Этого просто не могло быть.

Флетчер, казалось, прирос к полу.

– Она мертва, да? Я так и знал. Я знал с той самой секунды, как вас увидел. Слишком много крови.

Меня замутило сильнее. Он был прав. Кровь на моих руках высыхала, а Кайла не приходила в себя.

Колени подогнулись.

– Энни, ты в порядке?

Флетчер протянул мне руку. Я прижалась спиной к книжному шкафу и сползла на пол.

Кайла погибла. Погибла в нашем книжном магазине.

Как? И почему?

Она ведь не могла сама себя ударить ножом в живот? А если кто-то ее убил, где тогда его оружие? И как кто-то средь бела дня мог ударить ее ножом и остаться незамеченным? Все это просто не вязалось в единое целое.

– Энни, тебе плохо? – Флетчер встревоженно посмотрел на меня. – Вызвать скорую и тебе?

– Нет. Все в порядке. Мне просто нужно посидеть здесь и вспомнить, как дышать.

Флетчер прикусил щеку, задумался.

– Сейчас принесу тебе воды. Просто дыши. С тобой все в порядке. Никуда не уходи.

Интересно, куда бы я, по его мнению, пошла?

Я обвела глазами книжные шкафы. Всегда так меня радовавшие, теперь они будто надвигались, грозя раздавить. Казалось, что Флетчер пытается меня поддержать уже не ради себя самого, а ради меня. Мы быстро поменялись ролями.

Я всегда хорошо справлялась с чрезвычайными ситуациями. Распадаться на части я начинала, когда все уже заканчивалось. Взять хоть Скарлетт. На ее похоронах я держалась. На выпускном тоже. Я помню, как все восхищались моей выдержкой. Но это был всего лишь шаткий фасад, который рухнул, как только я осталась одна.

То же самое происходило и сейчас, но только теперь у меня не было возможности забиться в уголок и все это пережить в течение нескольких дней, недель или лет. Через несколько часов начиналась коктейльная вечеринка, куда должны были прийти сотни людей. И даже самого преданного фаната детективов вряд ли обрадовало бы настоящее убийство.

Редвуд-Гроув был одним из самых безопасных мест, что я знала. Пиком преступности тут обычно были ежегодные хулиганские выходки старшеклассников: они красили воду в озере в фиолетовый цвет или устраивали на площади контактный зоопарк. Кайла, конечно, была не подарок, но ведь не убивать же ее за это?

Когда я тупо смотрела, как парамедики кладут ее тело на каталку, мне пришла в голову еще одна мысль. Может быть, мы имели дело с серийным убийцей?

Каковы были шансы, что погибнет еще кто-то из моих однокурсников? Могла ли смерть Кайлы быть связана со смертью Скарлетт? В этом я сомневалась. Кайлу я не видела почти десять лет. Но с другой стороны, разве не очевидно, что мы столкнулись вчера вечером и меньше чем через двадцать четыре часа она погибла?

Что, если дело было во мне?

Может, на мне лежало проклятие?

Вернулся Флетчер со стаканом воды. За ним шел Хэл с перекошенным от ужаса лицом. При виде тела Кайлы он быстро-быстро заморгал, словно пытался прояснить зрение.

– Флетчер мне все рассказал, но я не могу поверить, – пробормотал он, прижимая ладонь к груди.

Я осторожно сделала глоток воды. Руки так дрожали, что я боялась ее разлить. Умом я понимала, что в гибели Кайлы нет моей вины, но сердцем чувствовала иначе. Этого никогда бы не случилось, если бы не Фестиваль тайн. Видеть такое страдание на лице Хэла было невыносимо. Этот день должен был стать началом чего-то нового, светлого и радостного для нашего любимого книжного магазина.

– Энни, это вы ее нашли? Кто мог такое сотворить?

Кустистые белые брови Хэла взлетели. Он оглядел комнату, словно ожидая, что преступник будет стоять рядом, держа в руках окровавленное орудие убийства.

– Понятия не имею, – честно ответила я, прижимаясь губами к холодному краю стакана.

– Сколько она тут пробыла? – пробормотал Хэл, не отрывая глаз от пола и нервно теребя в пальцах край кардигана.

Я не знала, ко мне он обращается или к парамедикам. В гостиной были только Флетчер, я, Хэл и врачи. С моей точки обзора на полу были видны лишь самые нижние полки с книгами.

– Мы оцепили комнату и велели всем оставаться на местах. Детектив уже в пути, – сказал один из парамедиков, отключая рацию, висевшую у него на поясе. – Она ответит на ваши вопросы.

– Как ее убили? – настаивал Хэл, обматывая вокруг пальца ниточку, выдернутую из кардигана, и бродя, как в тумане, из угла в угол.

Было так странно смотреть, как он то и дело останавливается перед полками с книгами Ф. Д. Джеймс[162], в то время как мы сами становились героями триллера. Он был в таком же шоке.

– Здесь, в магазине? Когда?

– Простите, на такие вопросы будут отвечать полицейские и детектив, – повторил парамедик.

– Что нам делать с фестивалем? – спросил меня Хэл.

– Не знаю. – Я обвела взглядом зал, куда совсем недавно приносила всевозможные чаи и лакомства для гостей. Мы организовали чайную в стиле мисс Марпл – фарфоровые чайники, многоярусные витрины с макарунами, птифурами и шоколадными трюфелями. – А сколько времени?

Закатав рукав, Хэл посмотрел на часы.

– Почти пять.

– Коктейльная вечеринка будет меньше чем через два часа. – Я услышала в собственном голосе истерические нотки. – Отменить ее? Не знаю, сколько все это займет времени.

– Вечеринка будет здесь? – спросил один из фельдшеров.

– Нет, в отеле. – Я внезапно осознала, что сижу на полу и надо вставать.

– Полиция, скорее всего, захочет на время закрыть книжный магазин, чтобы провести должную проверку, но просить вас отменить мероприятие в другом месте у них причин нет. – Фельдшер повернулся так, чтобы закрыть мне вид на тело.

– Можно мне подождать детектива? – Я попыталась встать, но ноги не слушались. Они тряслись так, будто я только что пережила очень интенсивный сеанс пилатеса. – А то у меня уже клаустрофобия.

– Да, хорошо. Только не выходите из комнаты.

Хэл и Флетчер, взяв меня за руки, помогли мне подняться.

– Я могу и сама идти, – возмутилась я, но, по правде говоря, мои колени напоминали комочки размокшей овсянки.

Хэл крепче сжал мою руку, повел меня к эркерным окнам.

– Садись, – предложил Флетчер, указывая на мягкие бледно-желтые кресла.