Перед спуском в преисподнюю круизного лайнера докторша объяснила ему, что на первой нижней палубе они сначала пройдут через зону, предназначенную для служащих отеля, занимающих в корабельной иерархии более высокое положение: горничных, барменов, официантов и прочего обслуживающего персонала. Еще ниже, на палубах В и С, жили члены экипажа судна: рабочие и работницы кухни и прачечной, техники, обслуживающие установку по сжиганию мусора и установку по опреснению морской воды, а также команда машинного отделения. Здесь жили люди, которые никогда не попадались на глаза пассажирам, оплатившим круиз.

Видимо, зона проживания обслуживающего персонала должна была быть более комфортабельной, чем зона, предназначенная для экипажа судна, однако уже на палубе А у Мартина возникло такое чувство, что они проходят мимо бесконечного ряда тюремных камер. Из-за закрытых дверей до него доносился мужской и женский смех, кто-то громко орал на незнакомом ему языке, а в каюте, мимо которой они сейчас проходили, сидели два парня в коротких шортах, играли в карты и слушали рэп.

Когда полуобнаженные матросы увидели проходившую мимо стройную, высокую докторшу, они высунули языки и часто задышали, как загнанные псы. Один из них запустил руку себе в трусы.

— Хотите попробовать то, что я держу сейчас в руке, док? — крикнул он вслед им по-английски.

— Если ты можешь удержать это в одной руке, то мне это не интересно, — парировала она.

В ответ матросы с довольным видом заржали как жеребцы.

Затем Мартин и докторша свернули в более широкий поперечный проход, в котором стояли несколько тележек и сервировочных столиков.

— Сейчас мы находимся на Бродвее, — пояснила доктор Бек и показала на нарисованную на полу табличку с на званием американской улицы, — все переходы и коридоры на палубе, на которой размещается экипаж судна, носят название улиц Манхэттена.

— И это помогает ориентироваться?

— Более или менее. В данный момент мы с вами идем по окраине в направлении к площади Таймс-сквер, центру отдыха для обслуживающего персонала, где можно поиграть в настольный теннис, а для тех, кто обожает азартные игры, в игровые автоматы. Если вы заблудитесь, вам нужно будет просто вернуться на Парк-авеню, откуда мы только что пришли, а оттуда снова пройти на Центральный вокзал, через который мы попали на эту палубу. Здесь повсюду указатели.

— Предельно просто, в расчете на дураков, — саркастически заметил Мартин, — даже дети месяца за два снова смогут выбраться отсюда, не так ли?

Елена Бек остановилась. Ее взгляд помрачнел. Однако, очевидно, причиной этого был не он, а те обстоятельства, которые привели их сюда, вниз. Она осмотрелась, не подслушивает ли их кто-нибудь, и, понизив голос, сказала:

— Я переживаю, так же как и вы, и мне тоже не по себе.

— Да что вы говорите? И почему же вы тогда сразу не подключили полицию?

— Потому что тогда я бы подвергла жизнь девочки опасности, — с загадочным видом заметила Елена.

— Что вы имеете в виду?

— Капитана шан… — начала она, но тут же осеклась и покачала головой.

— Шантажируют?

— Забудьте об этом. Я не имею права говорить об этом. Кроме того, вы же из полиции, не так ли?

Да, верно.

Правда, его жетон полицейского имел на борту «Султана» примерно такую же силу, как звезда шерифа, которую он подарил Тимми, когда тому исполнилось пять лет.

— К слову, капитан просит вас не фотографировать и не снимать видео, — сказала докторша. — Лучше всего, если ваш мобильник останется у вас в кармане.

— Предполагаю, что вам это неприятно слышать, — возразил Мартин, — но от вашего стремления делать из всего тайну мало толку. О существовании девочки уже сейчас знают слишком много людей. Возможно, Добковиц и не самый надежный источник. Ну а горничная…

— Шахла? — Доктор Бек покачала головой. — Она не проговорится.

— Почему?

— Бедная женщина работает не разгибая спины восемьдесят часов в неделю за пятьсот долларов в месяц, из которых две трети она отсылает семье в Карачи.

— То есть пароходная компания пригрозила ей увольнением?

Елена снова покачала головой:

— Напротив. Они в три раза повысили ей зарплату, чтобы она трижды в день приносила Анук еду и убирала в палате. Они уволят Шахлу только в том случае, если она кому-нибудь расскажет об этом, но при возможности получить полторы тысячи долларов за один-единственный месяц работы она скорее ляжет под гладильный пресс, чем проболтается.

— А как насчет вас? — устало спросил Мартин. — Чем шантажируют вас?

Докторша подняла руку и пошевелила безымянным пальцем. Обручальное кольцо было простеньким, но подобрано со вкусом, из платины с маленьким бриллиантом в оправе.

— У нас с Даниэлем в декабре свадьба.

Вот оно что. Она ложится в постель с врагом.

— Поздравляю, — сказал Мартин с нескрываемым сарказмом. Собственно говоря, несмотря на обстоятельства, которые свели их вместе, она показалась ему довольно симпатичной. — Другими словами, вы сделаете все, что от вас потребует ваш будущий супруг?

— Я сделаю все, чтобы помочь ему.

— Включая похищение ребенка?

Она открыла рот, но потом, видимо, решила не реагировать на это замечание, к тому же в этот момент они проходили мимо совсем молоденькой горничной. Горничная уступила им дорогу, шмыгнув за свою подметально-уборочную машину, из-за которой виднелась лишь растрепанная грива выкрашенных в черный цвет волос.

Мартин еще успел подумать, разве на таком фешенебельном лайнере, как «Султан» допускаются горничные с пирсингом в носу или смущенно уставившаяся в пол девушка вынуждена была вынимать украшение из носа всякий раз, когда отправлялась на пассажирскую палубу?

Они еще некоторое время молча шагали по коридору и наконец остановились перед дверью лифта. После многочисленных ответвлений, которые они миновали, Мартин окончательно потерял ориентацию.

— Где мы теперь находимся? — спросил он.

На большинстве участков пути им постоянно встречались люди в форменной одежде самых разных национальностей. Однако, с тех пор как они миновали ярмарку для обслуживающего персонала, где в очередях в столовые и закусочные стояли в основном азиаты, им никто так больше и не встретился.

— На каждом круизном лайнере имеются три зоны, — пояснила Елена. — Одна для пассажиров, одна для экипажа. И третья зона, в которую ни один человек из этих двух групп никогда не захочет войти добровольно.

Из заднего кармана своих форменных брюк она вытащила кодовую карту и вставила ее в считывающее устройство двери лифта.

— Мы называем эту запретную зону «Адской кухней». Сюда мы перевели Анук.

Створки двери распахнулись, и Мартин вошел внутрь лифта, в торцевой стене которого виднелась еще одна дверь.

— Почему все избегают этой зоны?

— Из суеверия. Это карантинное отделение.

Докторша вошла первой, и Мартин последовал за ней со смешенными чувствами.

— Если у нас на борту появляется больной с заразным вирусом или тяжелой бактериальной инфекцией, он переводится сюда, чтобы предотвратить распространение эпидемии. После пожара наибольшую опасность на борту пассажирского судна представляет собой вспышка эпидемии, — пояснила доктор Бек и подождала, пока за ними закроются алюминиевые двери с электроприводом.

— Все выглядит совсем новым, — сказал Мартин, не заметивший на стенах из высококачественной стали никаких следов того, что этим лифтом когда-либо пользовались. И никаких кнопок, чтобы приводить лифт в действие.

— Так оно и есть. «Адскую кухню» еще ни разу не использовали. К тому же в случае реальной опасности это было бы крайне непрактично. Правда, имеется еще один грузовой лифт, с помощью которого можно транспортировать кровати, но я думаю, что даже такой путь не в состоянии выдержать ни один смертельно больной человек. Тем не менее ходят слухи, что здесь, внизу, пароходная компания проводит эксперименты над своими строптивыми служащими. — Она рассмеялась. — Или над пассажирами, которые не могут оплатить свои счета. Конечно, это мистификация, но персонал избегает приближаться к «Адской кухне», как вегетарианец к мясному прилавку. Это значит, что уборщицы предлагают друг другу деньги, лишь бы самим не убирать здесь.