– У меня проблема, – гавкнула она. – На улицах порекомендовали обратиться к тебе, Дэш. – Ее голос звучал как у курильщика, но не из тех, что кашляют, а скорее низко, с хрипотцой.

Я не впервые сталкивался со сложными преступлениями. Не скажу, что заработал себе репутацию, но любая собака нашего района – да и соседних тоже – знала, кто в действительности раскрыл запутанное дело о перевернутом мусорном баке.

– Связалась с плохой компанией? – уточнил я. – Потеряла кость? Не сумела найти брошенную палку?

На последнее предположение собеседница оскалилась так угрожающе, как только могла. Но я не хотел тратить время на глупые игры. Тогда она кивнула на коротышку в слишком большом для него пальто, который разговаривал с моим хозяином. Готовность Роя поддерживать диалог с полнейшими незнакомцами, позволяя мне исследовать траву и деревья, служила фундаментом для наших отношений.

– Он никогда раньше не водил меня гули-гули, – поведала дама.

Я мысленно поморщился, услышав это щенячье выражение. Некоторым собакам нужно повзрослеть. Или хотя бы расширить свой словарный запас.

– Это обычно делает моя хозяйка, Шейла, – продолжила собеседница. – Каждое утро она везет меня на побережье. Нам обеим там безопаснее, чем гулять по району. Мы живем на другом конце города.

Теперь ей удалось меня заинтересовать. Про южную окраину ходили ужасные слухи: про состояние тамошних парков, о наглости мяулей. А крошка с бантиком не выглядела как бойцовская собака. Хотя внешность бывает обманчива.

– Так что изменилось сегодня?

– Шейла исчезла.

– Бетси! Эй, девочка, апорт! – крикнул коротышка, говоривший с Роем, и швырнул что-то поверх наших голов в траву.

Моя новая знакомая, не раздумывая, понеслась следом. Лично я не из тех, что гоняется за мячами или палками. Хотя и делаю это – но только чтобы порадовать хозяина. Хорошо, что он редко заставляет меня заниматься пустяками. Мы в достаточной мере изучили предпочтения друг друга.

Бетси принесла мяч своему человеку, который уже утратил к брошенному предмету интерес. Поэтому она прибежала обратно к скамье.

– Расскажи подробно, что именно случилось, – попросил я. – И помедленнее. – Затем задрал заднюю лапу, чтобы отметить свое присутствие. – Не хочу упустить ни одной детали.

Выяснилось, что Шейла исчезла ночью, пока Бетси крепко спала после особенного угощения, которое прибыло за день до того по почте. Хозяйка зачитала приложенное послание: «Для хорошей девочки от доброго друга».

– И она сразу же отдала угощение тебе?

– Да, – ответила Бетси, отводя большие карие глаза.

– Правда?

– Ну… Нет. Мне пришлось сначала съесть свой ужин и поделать… ну, знаешь… – она понизила голос. – Всякие трюки. Ничего особенного. Она много лет назад отказалась от идеи заставить меня прыгать на задних лапах. Просто обычные приемчики вроде «дай лапу», «сидеть», «лежать». Но оно того стоило. Сочнее мяса я не пробовала уже очень давно.

– А потом ты легла вздремнуть?

– После прогулки по улице. Это самая важная часть дня.

– И затем ты уснула.

– Как щенок. Отключилась намертво.

– А после пробуждения?

– Шейла исчезла. Я не нашла ее ни в ночном лежаке, ни в тех, где она иногда отдыхает днем. Зато в комнате с едой остался жуткий беспорядок: вещи перевернуты, разбиты, на полу разлитая жидкость. Будто щенка пустили порезвиться. Хозяйка никогда себе такого не позволяет, она очень аккуратная.

– Можешь рассказать поподробнее про разбросанные вещи?

– Просто вещи. – Бетси непонимающе уставилась на меня.

Да уж, она была совсем чау-чау.

– А твоя игрушка? – Я кивнул на потрепанный тряпичный сверток под ее лапой. – Она была тогда в твоей лежанке?

– Нет, валялась на полу рядом с перевернутой штукой и острой штукой, отчасти в липкой луже, которая пахла Шейлой, но на вкус оказалась отвратительной.

– Именно так, как пахнет сейчас? – уточнил я, обнюхивая игрушку.

– Да, именно так. – Собеседница зарылась носом в рваное тряпье.

Мы продвигались в нужном направлении. Но слишком уж медленно. Я хотел получить более внятную информацию и очутиться подальше от происходящего и потому сразу подумал об одной овчарке, которая задолжала мне услугу. Настало время расплатиться по счетам.

Ланс жил по соседству от моего дома, всего в паре улиц. Мы уважали территории друг друга и держались на почтительном расстоянии, не метя чужие мусорные баки. Но пару недель назад я спас его от унижения, когда его загнали в угол две не в меру наглые чихуахуа. И да, знаю, что фраза избыточна и в меру наглых мне пока не встречалось. Ланс был вполне разумным псом и, что еще важнее, завсегдатаем южных районов. Его хозяин раз в неделю наведывался туда за припасами.

– Что за припасы? – как-то поинтересовался я у овчарки. – Корм? Печенюшки?

Он пожал внушительных размеров плечами и по очереди вытянул задние лапы, совсем как на тех занятиях йогой, которые иногда смотрит на своем большом экране Барни, и предположил:

– Может, человеческие печенюшки?

Тем вечером на прогулке мне выпала прекрасная возможность пообщаться с Лансом. Улицы уже погрузились во тьму, тротуары холодили лапы. Высоко в ветвях деревьев мигали и качались яркие огоньки, но на уровне носа царили тени, среди которых шныряли черные силуэты мяулей. На участке, заросшем травой, возле ограждения игрового парка я увидел Ланса и, хотя не слишком хорошо читаю, все же сумел понять смысл надписи на табличке: несчастного вида пес, перечеркнутый огромным красным крестом.

Итак, в парк нам заходить запрещалось. Но в солнечные деньки даже по эту сторону ограды можно было прекрасно посидеть и понаблюдать, как человеческие детеныши бегают, качаются и бьют друг друга. В тот холодный зимний вечер на площадке стояла тишина, если не считать скрипа ржавых цепей, которыми играл ветер.

– Как дела? – спросил я после завершения традиционного ритуала обнюхивания.

– Не особо, – ответил Ланс. Его хозяин тяжело опирался на перила, бормоча что-то в говорильную коробочку. Слова приглушал капюшон куртки. – Он плохо себя чувствует. Много дней сидел дома. Живот дурно пахнет. – Собеседник поднял нос по ветру, который донес едва уловимые нотки переполненных мусорных баков. – Приятно снова выйти на прогулку.

– Значит, в последнее время вы не бывали в южных районах? – уточнил я, настороженно наблюдая за Роем, который вежливо держался в стороне от хозяина Ланса.

– Никак нет, – покачал головой Ланс, не спуская взгляда со своего человека. Тот завершил разговор, убрал коробочку в карман и нетерпеливо побарабанил пальцами по колену. – Хотя, может, как раз сегодня туда и отправимся.

Я рассказал, что мне требовалось. Собеседник ответил, что постарается изо всех сил.

Пропала человеческая самка. Не исключено, что из-за темных делишек в южных районах. Ситуация казалась срочной, но мои лапы были связаны. Оставалось надеяться, что новый сопровождающий Бетси – человек привычек. У меня имелись вопросы, однако я не мог сидеть возле парка целый день и ждать, пока она появится.

На следующее утро тучи рассеялись. Не буквально. Дни стояли очень мрачные много недель. Но судьба мне улыбнулась, озарив лучами удачи. Когда мы с Роем добрались до парка, готовые, как обычно, сделать по нему пару кругов, там уже находились Бетси и ее новый человек. Наши хозяева вежливо кивнули друг другу и зашагали бок о бок. Какое-то время я бежал за ними в надежде разузнать что-нибудь интересное. Однако они обсуждали только спортивные матчи и как Дианальди уберут в следующем сезоне. По опыту я знал, что эти сведения совершенно бесполезны.