Я забрала дневник с собой домой и на выходных, в перерывах между стиркой футбольной формы, готовкой и попытками убедить мужа с детьми, что целиком и полностью уделяю им свое внимание, изучила списки Дамиана. Затем попробовала выявить в них закономерности: напечатала часть на компьютере, выстроила колонками рядом, выделила некоторые буквы и поискала тайное послание. Но все безуспешно. Меня накрыло отчаяние, заставив почувствовать себя специалистом по криптологии в школе кодов и шифров Блетчли-парка, которому выдали учебник с головоломками, но без ключей к ним[185].

В воскресенье утром, пока Майкл был в бассейне с мальчиками, я подумала, что наконец совершила прорыв, когда решила сосредоточиться на трех списках, отмеченных символом, определенно напоминавшим пастуший посох. Хотя уже и отбросила теорию Теда про «Тома».

Мне потребовалось полчаса, чтобы обнаружить некоторые закономерности. К тому времени я пришла к выводу, что по меньшей мере половину позиций в тех списках Дамиан выдумал сам. Еще час усилий понадобился, чтобы отбросить лишние элементы. Я выстроила три списка рядом на компьютере и заметила в каждом по несколько пунктов, включавших животных, например пиво «Старый барсук», неприятно звучащую краску «Освежеванный опоссум» и песню с маловероятным названием «Фиолетовый тигр». Удалив все отмеченные элементы, я посмотрела, что осталось, и выкинула также все личные имена (включая Тома), оттенки и географические объекты (включая эль заманчиво звучащей марки «Бирюзовое озеро», где сочетались оба варианта).

Больше времени заняло вычисление других позиций, которые поддавались группированию, чтобы потом удалить синонимы, такие как свойства предметов и эмоции. Это позволило избавиться среди прочих от пунктов «Вкусное пиво» и «Счастливая охра». Осталось примерно двадцать никак не связанных между собой слов. Я задумалась, не трачу ли время впустую и не делаю ли бессмысленную работу. Вроде обрезки куста до нескольких жалко торчащих веточек. Ради эксперимента я убрала также личные местоимения и союзы. Затем переставила несколько последних слов и расхохоталась, хотя и понимала, что Теда не обрадует полученный результат.

«Думали, все будет так просто? Подумайте еще раз» – вот что гласило послание.

Приятель не просто расстроился, когда я сообщила разгадку. Он не поверил услышанному. Потом, кажется, пришел в ярость. Хотя по телефону это было сложно определить.

– И это все? Брат говорил, что получил вещественную улику преступления. Он что, решил разыграть нас? Подразнить своей дурацкой записной книжкой? Глупо подшутить? Выманить?

Фраза про выманивание показалась странной. Но вся ситуация выходила за рамки того, что считалось обыденным. Хотя головоломка меня заинтриговала, я сильно сомневалась, что Дамиан действительно зашифровал в списках имя убийцы. И хотя преисполнилась гордости, решив одну из загадок, все же испытывала и некоторый дискомфорт от прочтения послания покойника. Интересно, для кого оно предназначалось?

– В дневнике должно быть еще что-то, – заявил Тед. – Брат иногда мог вести себя по-идиотски, но никогда не обманывал, особенно в таких серьезных вещах. Это просто не в его стиле.

Я ответила, что не сумею выделить время на разгадку головоломок в нынешние выходные. Тогда приятель сообщил, что заедет в библиотеку, чтобы забрать записную книжку на неделе, и повесил трубку.

В воскресенье вечером я, как обычно, отправилась на игру в настольный теннис с Эриком и остальными коллегами. Хотя мысли мои витали далеко. Меня встревожили нотки нетерпения (или страха?) в голосе Теда. Возвращаясь домой из спортивного центра после прощания с друзьями, я заметила темную фигуру, скользившую между деревьями на границе рекреационной зоны. Ночь стояла прохладная, и я убедила себя, что видела просто тени от качающихся ветвей. И что стук за спиной по пути домой тоже издавали стволы под порывами ветра, а вовсе не чужие шаги. Однако дважды проверила, надежно ли заперты двери и окна, прежде чем мы с Майклом отправились спать. Он не знал про встречу с Тедом и его просьбу. Я ничего не рассказала о причинах своей рассеянности на выходных, чтобы не вызывать ревность мужа, который до сих пор настороженно относился к другим мужчинам. Когда он чистил зубы в ванной, я выглянула из окна и увидела странную фигуру, державшуюся в тени, как частенько показывают в триллерах. В свете фонарей ненадолго промелькнул лишь силуэт соседской кошки.

На следующее утро меня разбудил телефонный звонок от Теда.

– В поместье сегодня вломились грабители, – без преамбулы сообщил он. – Не сомневаюсь, что они еще вернутся. Все опрокинуто вверх дном. Насколько я могу судить, ничего не взяли, но думаю, они искали предполагаемую «улику». И теперь более чем убежден, что именно они убили Дамиана в попытке забрать ее.

Я вспомнила свою тревогу прошлым вечером от мелькающих теней, подозрительных звуков и даже от вида уверенно скользнувшей в свете фонарей черной кошки. Неужели жизнь Теда теперь оказалась в опасности? И не рискую ли я тоже, если продолжу помогать ему? Пробормотав что-то неопределенное, я солгала Майклу, что разговариваю с коллегой.

– В среду утром состоятся похороны Дамиана, – добавил Тед. – В девять тридцать. Сможешь заскочить туда и принести дневник?

Как раз так получилось, что в тот день я работала во вторую смену, поэтому меня ждали в библиотеке не раньше полпервого. Любопытство перебороло страхи. Как только Майкл ушел, я выбрала свой самый строгий наряд, сунула дневник со списками в сумку и поехала к крематорию.

Здание выглядело современным и стильным. Светлые деревянные стены и изящные букетные композиции бело-зеленых тонов только усиливали впечатление мрачности ситуации. До церемонии Тед представил меня группе людей, среди которых были садовник Колин и бывший учитель Дамиана в шестом классе (по имени Том!), в качестве нового «опекуна» загадочных списков. Под предлогом, что семья передавала все дневники в библиотеку. Это оказалось для меня новостью.

На церемонии Тед зачитал короткую, но душевную речь о брате. Я пыталась не отвлекаться, но постоянно испытывала желание оглянуться и никак не могла избавиться от ощущения дискомфорта. Приятель так настаивал на том, чтобы я вернула записную книжку, однако не спешил ее забирать. Поверенный семьи, Эндрю Уэзерби, в темно-зеленом костюме с белой рубашкой и широким черным галстуком, украшенным затейливой булавкой, тоже поднялся для произнесения речи. Седые кудри и борода, неуправляемым каскадом падавшие на плечи и грудь, добавляли облику маниакальности. Адвокат зачитал короткое стихотворение с экрана смартфона и поделился воспоминанием о том, что благодаря длительной дружбе с Джеффри Фейрчайлдом и почетному членству в семье через брак дочери с Тедом имел возможность наблюдать, как Дамиан превращается из «безмятежного ребенка» в «совершенно особенного молодого человека». После еще одного постукивания по экрану телефона на стене позади начало воспроизводиться слайд-шоу с подборкой фотографий.

Поминки проводили в поместье. Тед с женой прибрались там и избавились от хаоса и мусора после недавнего вторжения. Большая гостиная свободно вмещала всех гостей. Буфет организовали в примыкающей столовой. Пока я пыталась определиться между брускеттой с оливковой тапенадой и тресковыми стрипсами, прежде чем взять и то и то, Колин целенаправленно подошел к столу с напитками, вытер рукавом лоб и открыл банку пива. Кстати, черно-белая этикетка гласила «Старый барсук» – значит, это была существующая марка! Я представилась и выразила соболезнования. Садовник пожал плечами.

– Я здесь только потому, что этого хотел бы дедушка ребят, – прокомментировал он, делая большой глоток. – Мы с Дами никогда не ладили.

Меня так и подмывало спросить, не из-за этого ли сокращения его имени отношения оставались прохладными.