– Я понимаю, просто… после того, как первое чтение так затянулось, я уже стала поглядывать на Вэнди, типа… это нормально?

Анна пожала плечами.

– Для них это было очень важно.

– Анна! Ты слишком добра. Там все кричало: Слишком. Много. Доброты. Завязывай уже!

– Окей! – она улыбнулась. – Отставим доброту. Отныне буду злюкой.

– Нет, я понимаю, – сказала Вэнди, выискивая взглядом официанта. Ей хотелось вина. – Это ради Джейка. Это… честно, я была тронута. Мы должны были больше вложиться.

«Теперь-то легко говорить», – подумала Анна. Но предпочла отмахнуться.

– Да ну, что вы. Проект изначально был очень личным. «Макмиллан» уже столько сделал для Джейка.

– Как и он – для «Макмиллана», – заметила Матильда, высказав очевидное.

Вскоре подали вино. Анна, разлюбившая красное после поездки в Рипли, попросила себе «Кира»[376].

– Кто-нибудь замахнется на это ассорти морепродуктов? – сказала Матильда. – Они тут что надо. Я бы с радостью поделилась с кем-нибудь и поела французского хлеба.

– Мне бы и одного хлеба хватило, – сказала Вэнди. – Но он у меня сразу в руки идет, плечи пухнут.

– Настоящие француженки не переживают о руках, – сказала Матильда.

– Это потому, что у настоящих француженок восхитительные руки, – сказала Вэнди.

– Потому что вместо еды они курят.

– Когда-то, может, так и было, – сказала Анна.

– О да. Куснут фуа-гра и выкурят сигаретку. Вместо обеда. Еще бы им переживать!

Кто точно не переживала о руках, так это Анна, и этот разговор ей порядком наскучил.

– В общем, за тебя, Анна, – сказала ее издательница, когда официант удалился выполнять заказ. – Хорошую писательницу, хорошую жену, хорошего человека.

Анна подняла свой коктейль и чокнулась с их винными бокалами.

– Сказать по правде, я ужасно рада, что вечер завершился именно так, а не иначе. На самом деле спасибо, что спасли меня. А то я боялась, что мне придется вести их всех на ужин, а потом помогать с поиском агентов. Может, еще и придется, – сказала она, вспомнив про автора нумерологических триллеров. – Но быть здесь с вами обеими гораздо приятнее. Если, конечно, вы заманили меня не затем, чтобы говорить о бизнесе.

Она заметила, как ее собеседницы переглянулись. И настроение у нее слегка упало. Ей не хотелось выслушивать внушения, что пора бы приниматься за вторую книгу.

– Ну, не совсем о бизнесе, – сказала Матильда.

Вопреки обыкновению, Матильда пришла с распущенными волосами, и каждый пышный каштановый локон наводил на мысль о тщательной укладке. А в ямку у основания шеи идеально ложилась крупная жемчужина-уродец. Внезапно Матильда приняла озабоченный вид.

– Дамы, вы меня пугаете, – сказала Анна с усмешкой.

– Вообще-то мы никого пугать не собирались, – сказала Вэнди.

Анна подумала, что именно так говорят люди, которые хотят напугать.

– Мы с Вэнди тут кумекали кое о чем, – сказала Матильда. – Это скорее заноза в заднице, чем что-то серьезное, но в свете нашего общего…

– …опыта, – вставила Вэнди.

– Ну да. Лучше отнестись серьезно, пока все не стало и вправду серьезно.

– Что ж, – сказала Анна, не на шутку встревожившись, – надеюсь, вы не думаете, что я понимаю, о чем речь?

В этот момент им подали еду. Над тремя ярусами льда поблескивала пирамида моллюсков, которую Матильде предстояло съесть единолично, поскольку у Анны резко пропал аппетит.

– Кто-то прислал мне отрывок рукописи, – сказала Вэнди. – Самотеком, понятное дело. В сопроводительном письме говорилось, что это глава из романа. Окей, хорошо. Говорилось, что там о матери, которая убивает свою дочь и выдает себя за нее. Хорошего мало, но не сказать чтобы я прямо встревожилась. После такой книги, как «Сорока», совсем неудивительно, что возникает всплеск похожих книг от писателей, которые не в состоянии придумать ничего своего. Чего я не понимаю, так это на что они рассчитывают, – она повернулась к Матильде. – Неужели они думают, нам смерть как охота издавать очередную серию книг о мальчике-волшебнике, который едет в школу волшебства? Или очередной роман о том, как мальчик выживает после бомбежки музея, став обладателем бесценной картины? Поздно! Об этом уже написаны блестящие, успешные книги, а теперь всем писателям нужно постараться написать о чем-нибудь еще.

Матильда ограничилась кивком.

– А кто прислал? – спросила Анна с тревогой.

– Некто, пожелавший остаться инкогнито. Ни имени, ни адреса. Если бы моя ассистентка не позаботилась сохранить конверт, у нас бы не было даже почтового индекса. Но что это нам дает? Кто угодно может поехать куда угодно и отправить что-то оттуда, ведь так? Хотя в сопроводительном письме говорилось еще много чего. Якобы Джейк украл идею для «Сороки» у автора этого отрывка. Кого-то из его учеников в Вермонте, откуда вышли и сегодняшние студенты. Как будто он мог стянуть идею у кого-то из них! Знаешь, не хочу обидеть никого из этих весьма прилежных писателей, но они ведь не Айову окончили!

– Рипли, – сказала Анна.

Она столько раз за вечер произнесла это слово, но теперь оно обрело новую степень враждебности.

– Верно. Знаешь, я не понимаю, что движет людьми, выбирающими подобное место, правда, не понимаю. Ладно бы они рассчитывали на одну из стипендий Стегнера[377] в Стэнфорде или Колумбии, но кто потащится в какой-то Рипли, чтобы стать великим писателем? Один раз я толкала речь на Брэд-Лоуфской конференции[378], и кто-то спросил мое мнение о магистерской программе по писательскому мастерству. Я сказала: просто возьмите деньги, которые собирались потратить на эту программу, снимите где-нибудь дешевое жилье и купите «Как писать книги» Стивена Кинга в бумажной обложке. Такой был скандал.

Матильда рассмеялась.

– Надеюсь, ты не рассчитываешь, что тебя пригласят еще раз?

– Не рассчитываю, – сказала Вэнди – она собиралась заняться дуврской камбалой, которую заказала.

– Но… это ужасно, – сказала Анна, самочувствие которой отчетливо ухудшалось.

– Ну да. Там говорилось, что тот, у кого украл Джейк, уже умер, но успел написать перед смертью боˆльшую часть романа.

– Хорошо, что не после, – съязвила Матильда. – По крайней мере, это не какой-то медиум, транслирующий мертвого писателя. Такое мне точно не улыбается. И это еще: боˆльшую часть романа? Это одна из самых расплывчатых формулировок, с которыми я сталкивалась. Знаете, я постоянно спрашиваю авторов, какая часть их книги уже готова. И что они мне отвечают? Боˆльшая часть!

– Что ж, там так и написано.

Матильда достала устрицу с самого верхнего яруса, положила себе на тарелку и, похоже, охладела к ней.

– А сам отрывок рукописи? – спросила Анна. – Он из этой почти дописанной книги?

– Ну, надо полагать. Фрагмент теоретического шедевра, с которого Джейк якобы содрал «Сороку», – Матильда закатила глаза.

Анну охватил тихий ужас. Он возник в глубине ее горла и пульсировал, расходясь по всему телу ноющими электрическими разрядами.

– И как… это похоже на шедевр? – услышала она свой вопрос.

Агент с издательницей переглянулись.

– Вообще ничего так, – сказала Матильда, очевидно также читавшая рукопись. – Слог вполне выдержанный. Но я, наверно, выражу наше общее мнение, если скажу, что нас не волнует, каким слогом это написано. Нас волнует то, что это пришло на адрес «Макмиллана» с сопроводительным письмом, в котором обвиняется в плагиате наш покойный автор. Ну, может «волнует» – не совсем подходящее слово. Меня просто бесит, что мы снова имеем дело с чем-то подобным.

– Да, – горячо согласилась Вэнди.

– В любом случае последнее, что я собиралась делать, это напрягать тебя. Я поделилась с Матильдой, потому что – не мне тебе говорить – мы уже прошли через эту хрень с Джейком после выхода «Сороки», и наверно, ни одна из нас не представляла, как это сказывалось на нем, пока… В общем, мысль о том, чтобы снова терпеть подобные выходки и никак не реагировать с позиции силы, была просто…