Невольно поежившись, Кейт записала Прайс в свой блокнот. Эту свидетельницу ей теперь приходилось взять на себя.

Корн быстро получил у Прайс подтверждение тому, что она является судебно-медицинским экспертом округа Санвилл и что это она проводила вскрытие и осмотр тела жертвы.

На все заданные вопросы свидетельница отвечала простым, но внушительным «да».

Публика молчала. Корн продолжал задавать обычные в таких случаях вопросы, а Прайс все так же отвечала на них своим громким «да», которое все больше звучало словно треск ломающегося льда. Кейт почувствовала, как по рукам побежали мурашки. Отложив ручку, она потерла их. Даже от одного присутствия мисс Прайс у нее кровь холодела в жилах.

Гарри наклонился и прошептал Кейт:

– В качестве своего первого вопроса спроси у мисс Прайс, что ей известно о ста одном пропавшем далматинце [317].

Кейт спрятала улыбку, прикрыв пальцами губы. А когда опять посмотрела на Прайс, то уже не чувствовала себя такой зашуганной. Уверенность опять возвращалась к ней. Иногда монстры теряют свою силу, когда их выставляют на посмешище. Гарри кивнул ей. Он дал Кейт именно то, в чем она сейчас нуждалась.

Она перевела взгляд на свидетельскую трибуну, возле которой ассистент Корна, Вингфилд, устанавливал большую фотографию жертвы – ту, на которой та лежала в грязи рядом с большой ямой в земле. На лице у нее была кровь, ярко-красная под крупинками темной земли. Кровь так и светилась, почти как красный лак у нее на ногтях. Фотография была реально огромной, почти в натуральную величину. Глядя, как Вингфилд устанавливает подставку, Кейт вдруг заметила у него на пальце большое золотое кольцо. Он находился слишком далеко, чтобы Кейт могла разглядеть узор на кольце, но какой-то рисунок там определенно был. Вингфилд был крупным мужчиной. И очень сильным, так что это вполне мог быть наградной перстень чемпиона или какое-нибудь другое памятное кольцо.

Гарри похлопал ее по тыльной стороне ладони, показал на свой палец, а затем указал на Вингфилда. Он тоже заметил кольцо у того на пальце. Затем встал, прошел по проходу и спросил у Вингфилда, не надо ли чем помочь, получив отказ. Вернувшись на свое место, что-то черкнул в своем блокноте.

«Это кольцо БОП. Вингфилд наверняка бывший полицейский».

Эта организация представляла собой нечто вроде масонской ложи, только для копов. И Кейт ничуть не удивилась тому, что уже видела такие кольца по крайней мере у двух человек. Наверняка их было и больше, просто она этого не замечала. Теперь она будет начеку.

Как только Вингфилд установил фотографию и надежно закрепил ее на подставке, Прайс получила разрешение судьи подойти к ней. Из кармана жакета она достала телескопическую указку, которую умело вытянула во всю длину. Поднесла ее кончик к рукам жертвы и приступила к даче показаний.

– Я перечислю повреждения в том порядке, в каком обнаружила их, мистер Корн. Во-первых, вы можете видеть хорошо различимые синяки на предплечьях у жертвы. Вот здесь, здесь и здесь, – сказала она, указывая на них своей раздвинутой палочкой. – Это указывает на то, что покойная пыталась прикрыться от наносимых ей ударов руками. Она сопротивлялась. Если вы посмотрите на ее левую руку, то увидите, что мизинец и средний палец распухли и деформированы. Мизинец был вывихнут в проксимальном межфаланговом суставе с переломом шейки проксимальной фаланги. Средний палец вывихнут в пястно-фаланговом суставе, дистальная и промежуточная фаланги раздроблены. На голове и лице имеются синяки и рассечения кожи. Ни одна из этих травм не была смертельной.

Кейт закончила записывать сказанное Прайс и, подняв глаза, увидела, что Гарри пребывает в глубокой задумчивости. Выглядел он так, будто хотел что-то сказать, но, чем бы это ни было, пока что держал это при себе.

– И что же стало причиной смерти? – спросил Корн.

– Удушение. Об этом свидетельствуют петехиальные кровоизлияния в глазных яблоках и на лице, наличие и конфигурация кровоподтеков в области шеи и перелом подъязычной кости в передней части горла.

– Мисс Прайс, не могли бы вы подытожить, исходя из перечисленных вами травм, каким образом они были получены?

Кейт хотела встать и выступить с возражением, но промолчала. Ей могла явно понадобиться некоторая свобода действий со стороны судьи Чандлера, который сейчас смотрел в ее сторону, ожидая протеста. Она покачала головой. Чандлер приподнял бровь, уголки его губ изогнулись в легкой улыбке, и он опять переключил внимание на свидетельницу.

– На эту молодую женщину напали, жестоко избили, а затем задушили. Она пыталась отбиться от нападавшего, сопротивлялась, но тот был слишком силен и в конце концов одолел ее.

– Спасибо, – сказал Корн. – Больше вопросов не имею.

Прежде чем он успел доковылять до своего места, Кейт быстро встала и постаралась задать свой первый вопрос так, чтобы его отчетливо услышал весь зал, включая и окружного прокурора:

– Мисс Прайс, будучи окружным судебно-медицинским экспертом, вы вовлечены в расследование абсолютно всех убийств и подозрительных смертей в округе, верно?

– Верно.

Корн наконец подошел к столу обвинения, но садиться не стал. Вместо этого он наклонился и вытянул указательный палец, упершись им в деревянную столешницу, как будто собирался воспользоваться им, чтобы резко распрямиться опять – с возражением.

– Два дня назад вы осматривали тела Коди Уоррена и Элизабет Магуайр, больше известной большинству людей как Бетти. Какова была причина смерти в каждом из случаев?

Спина Корна резко выпрямилась, словно вылетевшее из рукоятки и защелкнувшееся на месте лезвие выкидного ножа. Он на миг перехватил взгляд Прайс, а затем обратился к судье:

– Возражаю, ваша честь, – это сейчас совершенно несущественно.

Кейт хотела поскорее перейти к этому вопросу, пока Корн еще не успел устроиться за своим столом и собраться с мыслями. Возражение он все-таки высказал, но сформулировал его довольно неуклюже, предоставив Кейт возможность, к которой она стремилась.

Прежде чем Чандлер успел принять решение, Кейт нанесла обвинению прямой в челюсть:

– Ваша честь, убийство уважаемого адвоката, который не раз выступал в этом суде, требует внимания окружного прокурора хотя бы исходя из элементарной вежливости. Коди Уоррен и Бетти Магуайр были полноправными членами данного сообщества. Мистер Корн не должен позволять своей враждебности по отношению к этим людям лишить его уважения по отношению ко всем представителям этой профессии в целом.

Судья Чандлер поднял ладони, чтобы разрядить ситуацию, прежде чем будет сказано что-либо еще. Кейт так и не сумела получить никаких свидетельских показаний о том, что Корн ненавидел Коди Уоррена. Не нашлось ни одного свидетеля, который мог бы это сказать, так что и не было никакой возможности заявить это перед присяжными. Однако она только что это сделала.

– Ваша честь, я ничего такого не имел в виду, высказывая возражение насчет… В смысле, я не испытываю абсолютно никакой неприязни к… – начал было Корн, но судья Чандлер оборвал его.

– По-моему, обстановка уже накалилась до предела. Суд признает, что вы не ставили целью кого-либо оскорбить.

Кейт проигнорировала судью, сосредоточившись на присяжных. Тот фермер, Тейлор Эйвери, и еще несколько человек смотрели не на Чандлера – они смотрели на Корна, и в их взглядах, по мнению Кейт, не было ничего похожего на восхищение. В этих взглядах были только вопросы.

Кейт бросила спасательный круг, предложив компромисс:

– Ваша честь, я понимаю суть возражения, но могу закрыть эту тему буквально в двух вопросах, а затем двинуться дальше.

– По-моему, звучит вполне разумно, но я все-таки вынужден спросить, при всем уважении к покойным мистеру Уоррену и мисс Магуайр: какое отношение это имеет к данному делу?

– Присяжным это скоро станет ясно, – ответила Кейт. – Это судебный процесс по делу об убийстве, караемом смертной казнью, и я попросила бы предоставить мне некоторую свободу действий.