Мы незаметно ушли со ступенек. Проходя мимо автомобильчика для служителей зоопарка, который стоял на обочине аллеи, мы услышали потрескивание рации и слова: «Потерявшиеся дети по-прежнему не найдены. Полиция извещена, скоро полицейские прибудут на место». Мы вздрогнули. Шутки кончились, за дело взялась полиция. Нам хотелось отказаться от своего плана и пойти искать мисс Дженнингс. Но, с другой стороны, раз мы столько всего проделали, раз ситуация в самом деле стала серьезной, то если Директор нас найдет, он станет самым геройским героем.

А поскольку Директор был явно не способен нас разыскать, мы решили сами его найти. До чего же утомительно все-таки все делать самим.

Мы шли, внимательно глядя по сторонам, чтобы не пропустить Директора, но его нигде не было. В конце концов мы случайно вышли туда, куда хотели направиться с самого начала – к вольеру «Африканская саванна».

Тут мы забыли про Директора, потому что пришли в полный восторг. Там в огромных смежных вольерах были львы, пантеры, жирафы, зебры, бегемоты, носороги, гориллы. Зрители находились уровнем выше зверей, поэтому их всех было прекрасно видно.

Мы немножко постояли, любуясь львами. И вдруг услышали: «Мои маленькие проказники! Вот вы где!» Мы обернулись: это был Директор, он нас нашел. Наконец-то!

Директор бросился к нам и ощупал с ног до головы, чтобы убедиться, что мы живы, здоровы и никто не поранился.

– Где же это вас носило? – спросил он.

– В зоопарке! – ответила я.

– «В зоопарке!» В зоопарке, но не с нами! – стал нас отчитывать Директор. – Вы нас так напугали, знаете ли! Пошли со мной, найдем мисс Дженнингс. Вот она обрадуется!

Наш план вот-вот сработает! Но едва мы послушно двинулись за Директором, как он вдруг добавил:

– Теперь, когда вы нашлись, я наконец смогу отдать ей письмо.

– Какое письмо? – спросила я.

– Я… я ей написал письмо, – признался Директор.

– Любовное письмо?

– Ну-уу… да. А ты откуда знаешь?

– Когда мужчина пишет женщине письмо, обычно это бывает любовное письмо.

– А у меня, когда папа пишет маме, это одни ругательства, – уточнил Отто.

– И что там говорится, в вашем письме мисс Дженнингс? – не унималась я.

– Э-э… – Директор колебался. – Я ей признаюсь в своих чувствах. Я несколько недель трудился над этим письмом, но мне так и не хватило духу отдать его ей. Сегодня мой последний шанс, потом будут каникулы…

– Не хотите прочитать его нам? – предложила я. – А мы вам скажем, что про него думаем.

Директор решил, что это прекрасная идея, и достал из кармана пальто большой конверт. Внутри было письмо, по крайней мере страниц на десять. Интересно, что такого он мог понаписать мисс Дженнингс.

Директор взял в руку письмо и начал читать:

– «Дорогая, самая дорогая Мэри-Джейн. Я долго колебался, прежде чем написать вам эти строки…»

– Почему вы говорите «дорогая», а потом еще «самая дорогая»? – перебил Отто.

– Чтобы подчеркнуть свою привязанность, – ответил Директор.

– И почему вы пишете Мэри-Джейн? – спросил Томас. – Я думал, вы влюблены в мисс Дженнингс. Вам надо выбрать из них двоих!

– Мисс Дженнингс зовут Мэри-Джейн, – объяснил Директор. – Я продолжу, если не возражаете…

Нет, мы совсем не возражали. Мы просто пытались ему помочь. Но едва Директор собрался читать дальше, налетел сильный порыв ветра. Его листки улетели и оказались на ветках дерева, которое росло в вольере с носорогами.

– Мое письмо! – жалобно закричал Директор.

Поскольку дерево росло уровнем ниже, Директор мог дотянуться до веток, в которых угнездились его листки. Тут он перешагнул заградительный канатик – что строго запрещено – и залез на бетонный парапет – что строжайше запрещено! Встал на цыпочки и ухватил один листок, потом другой, и еще. Он собрал их все, кроме одного: последний повис прямо на стволе. Отчаянным движением Директор встал одной ногой на ветку, чтобы опереться, и, медленно потянувшись рукой, ухватился за драгоценный листок и зажал его двумя пальцами.

– Победа! – воскликнул он.

В этот момент ветка, на которую он наступил, не выдержала, и Директор скатился в вольер к носорогам. Мы все бросились посмотреть, что с ним. Совершенно ошалелый Директор сидел на земле.

– Не волнуйтесь, дети, все хорошо! – крикнул он нам. – Я… я сейчас вылезу.

Один из носорогов подошел к нему поближе. Директор встал на ноги. Вид у него, бедняги, был совсем очумелый. Мы стали искать поблизости кого-нибудь из служителей, чтобы он помог, но если кто-то понадобился, его, естественно, никогда не бывает на месте.

Вид у носорога был сперва изумленный, а теперь стал разъяренный. Он замотал рогом и начал рыть ногой землю. Отто, который все обо всем знает, сказал, что носорог наверняка затопчет Директора. Надо было найти выход, прежде чем бедного Директора насадят на рог. Но носорог, нагнув голову, уже ринулся на Директора, боднул его сзади и повалил на землю.

– Не волнуйтесь, дети, – крикнул Директор, растянувшись во весь рост. – Все хорошо!

Но мы решили, что все не очень хорошо. И тут мы заметили в дальней части вольера для носорогов ворота, выходившие в соседний вольер, вроде бы пустой. Мы подсказали Директору, чтобы он перебрался в пустой вольер, пока не подоспела помощь. Директор кинулся к воротам, которые были заперты на большие скользящие засовы. Он сдвинул засовы, открыл металлическую дверь и, оказавшись в соседнем вольере, тщательно запер ворота за собой.

Мы крикнули Директору:

– Никуда не уходите, господин Директор. Мы позовем кого-нибудь на помощь и вернемся.

Но тут Джованни увидел большой щит, который мы не заметили и на котором было написано, что в вольере, где теперь находился Директор, обитают гепарды.

Отто сказал, что это дело серьезное, потому что гепарды – все-таки страшные хищники. Мы подумали, что Директору, пожалуй, лучше будет вернуться к носорогам, но не успели ему сказать, потому что услышали его крики. Мы заглянули в вольер: вынырнув из высокой травы, к Директору с рычанием приближались три гепарда.

Отто объяснил, что при виде диких зверей ни в коем случае нельзя бежать, у них срабатывает инстинкт хищника. Но прежде чем мы успели что-то сказать Директору, он помчался к другим воротам, выходившим в другой вольер. Один из гепардов прыгнул Директору на спину, тот опять закричал и скинул пальто, чтобы избавиться от зверя. Гепард набросился на пальто и стал его рвать, а Директор успел добежать до ворот. Отодвинул засовы, как и в первый раз, и кинулся в следующий вольер.

Вид у бедного Директора был совсем перепуганный, но он сказал:

– Не волнуйтесь, дети! Все хорошо.

Мы помчались смотреть, какой зверь там живет. Томас первым добежал до щита и сказал: «Все в порядке, тут обезьяны».

– Все в порядке, тут обезьяны, – повторили мы Директору.

Но Отто, большой знаток животных, только охнул, когда увидел щит:

– Это горилла «серебряная спина», самый крупный и самый сильный самец гориллы из всех!

И тут Директор опять закричал. Мы побежали посмотреть, что происходит, и увидели гигантскую гориллу, высившуюся перед Директором. Рядом со зверем Директор казался совсем маленьким. Он поднял голову и сказал:

– Не волнуйтесь, дети! Все хорошо.

Не успел он это произнести, как горилла схватила его и начала трясти во все стороны. Директор орал как резаный. Мы должны были спасти Директора, ведь он оказался там отчасти и по нашей вине.

Томас сразу заявил, что покажет горилле приемы карате. С этими словами он залез на бетонный парапет и заглянул вниз. Прямо под ним была огромная охапка листьев. И он прыгнул.

Когда Томас приземлился на листья, горилла ужасно испугалась и отпустила Директора. Она отошла от него и оглядела Томаса.

Отто сказал, что если нас будет много, мы удержим гориллу на расстоянии. И тоже спрыгнул, и мы все спрыгнули, потому что мы банда и всегда заодно.

Едва мы оказались внизу, как сверху донеслись крики. У парапета столпились посетители и все кричали по очереди: