– Спасибо, – сказал он. – Красотища.

– Вкуснейшее из блюд в земном пиру[451].

– Это, вроде бы, про сон, – сказал он. – Суп для измученной души.

– Ну, и это тоже. Я подумала, нам не помешает добавка, так что сделала двойную порцию и убрала в морозилку.

– Люблю твои путеводные инстинкты, – улыбнулся он и отпил вина.

– Островные инстинкты. Не то чтобы у нас на Уидби не было супермаркетов. Но люди, похоже, всегда готовились к блокаде.

Анна отломила край буханки и протянула Джейку. И стала смотреть, как он ест.

– Так как это будет? Мне надо задавать вопросы или ты просто объяснишь, что за фигня творится?

В тот же миг, несмотря на целый день без еды, Джейк потерял аппетит.

– Сейчас объясню, – сказал он.

И стал пытаться.

– У меня был студент по имени Эван Паркер. Когда я преподавал в Рипли. И у него возникла эта бесподобная идея для романа. С таким сюжетом… ну, поразительным. Из ряда вон. Об отношениях матери и дочери.

– О нет, – сказала Анна тихо.

Джейка словно ударили, но он заставил себя продолжать.

– Я удивился, потому что в нем не было настоящей писательской жилки, насколько я видел. Он мало читал, а это всегда показатель. И те его несколько страниц, что я просмотрел… Ну, он умел писать, но там ничто не намекало на будущую великую книгу. Разве только в его понимании. Но уж точно не в моем. Но все же… у него была эта бесподобная история.

Джейк замолчал. Ему уже стало нехорошо.

– Так… ты присвоил ее, Джейк? Ты это пытаешься мне сказать?

Его вдруг затошнило. Он отложил ложку.

– Конечно нет. Я ничего не сделал, ну, может, проникся жалостью к себе. Слегка осерчал на вселенную за то, что этому типу, зеленому студенту, досталась такая бесподобная идея. А студент он был кошмарный. Относился ко всем, как к грязи под ногами, и, конечно, ни во что меня не ставил. Иногда я думаю, сделал бы это, не будь он таким мудаком?

– Ну, я бы не стала на это ссылаться, если хочешь знать, – сказала Анна с едким сарказмом.

Он кивнул. Она, конечно, была права.

– Мы с ним говорили разок. Не на семинаре, на частном занятии. Вот, тогда-то он и выложил мне этот сюжет. Но ни слова о чем-то личном. Я не знал даже основных вещей, вроде того, что он из Вермонта или чем зарабатывал на жизнь.

– Значит, из… Вермонта, – сказала Анна медленно.

– Ага.

– Где ты по случайности только что был. Проводил читку и делал правку нового романа.

Она поставила бокал.

Джейк вздохнул.

– Да. В смысле, нет, это не была случайность. И я не занимался правкой. Или читкой, если уж на то пошло. Я встречался с одним из его друзей по Рипли, в Ратленде. Его родном городе.

– Ты ездил в Ратленд?

Она, казалось, была в ужасе.

– Ну да. Я поначалу как бы прятался от этого. Но потом решил, что должен разобраться напрямую. Посмотреть, не смогу ли выяснить чего-то, съездив туда. Может, из разговоров с людьми.

– Какими людьми?

– Ну, с этим другом по Рипли хотя бы. И я был у Паркера.

– У него дома? – сказала она с тревогой.

– Нет, – сказал Джейк. – Ну, да, и там тоже. Но я про бар, которым он владел. Таверну.

Анна немного помолчала и сказала:

– Отлично. Что произошло после того, как ты был его преподавателем и говорил с ним один раз с глазу на глаз?

Джейк кивнул.

– Ну, по большому счету, я о нем забыл или почти забыл. Через каждый год или около того я думал: «Эй, что-то книга эта не выходит; может, он понял, что написать книгу гораздо труднее, чем он думал?»

– И в итоге ты решил: «Он ее никогда не напишет, так что сделаю это за него». И теперь Эван Паркер угрожает рассказать всем, что ты украл его идею.

Джейк покачал головой.

– Нет. Все было не так. И, кто бы мне ни угрожал, это не он. Эван Паркер умер.

Анна уставилась на него и повторила:

– Умер.

– Ну да. И, между прочим, давно. Где-то через пару месяцев после окончания учебы в Рипли. Он так и не написал свою книгу. Или, во всяком случае, не дописал.

Анна помолчала и спросила:

– Как он умер?

– От передоза. Ужас, но это никак не связано с его книгой или со мной. И когда я об этом услышал… Я, конечно, боролся с искушением. Но просто не смог устоять. Перед таким сюжетом. Понимаешь?

Анна отпила вина. И медленно кивнула.

– Окей. Продолжай.

– Я продолжу, но хочу, чтобы ты поняла кое-что. В моем мире сюжетные заимствования… Мы их признаем и уважаем. Произведения искусства могут перекликаться или как бы резонировать между собой. Даже сейчас, когда все так трясутся над авторскими правами, как на пороховой бочке, я считаю, в этом есть своя красота, в том, как какие-то истории рассказывают и пересказывают разные люди. Благодаря этому истории живут в веках. Можно проследить, как какая-то тема развивается в творчестве разных писателей, и лично я считаю это мощной и классной штукой.

– Что ж, на словах это очень художественно и волшебно, и все такое, – сказала Анна несколько натянуто, – но, ты уж прости меня, то, что вы, писатели, считаете каким-то духовным взаимообменом, остальные люди воспринимают как плагиат.

– Да какой же это плагиат? – сказал Джейк. – Я не видел ничего, кроме пары страниц, из того, что написал Паркер, и всячески избегал любой мелочи, какую мог вспомнить. Это не плагиат, даже ни разу.

– Ну хорошо, – признала Анна. – Может, плагиат – не самое подходящее слово. Может, правильней назвать это кражей сюжета?

Джейку стало очень больно.

– Ага, как Джейн Смайли украла «Тысячу акров» у Шекспира или Чарльз Фрейзер «Холодную гору» – у Гомера?

– Шекспир и Гомер были мертвы.

– Как и этот тип. И, в отличие от Шекспира с Гомером, Эван Паркер так и не сумел написать книгу, чтобы из нее можно было что-то украсть.

– Насколько ты в курсе.

Джейк опустил взгляд в свой безнадежно остывавший суп. Он успел отведать всего несколько ложек, и ему казалось, что это было очень давно. Анну угораздило задеть его больное место.

– Насколько я в курсе.

– Окей, – сказала Анна. – Значит, Эван Паркер – не тот, кто написал мне. Кто же тогда? Ты это знаешь?

– Я думал, что знаю. Я думал, это кто-то из Рипли. То есть, если он рассказал о своей книге мне, почему он не мог рассказать кому-то из студентов? Ведь за этим они там и собрались – делиться своим творчеством.

– И учиться быть лучшими писателями.

Джейк пожал плечами.

– Само собой. Если это вообще возможно.

– Сказал бывший преподаватель писательского мастерства.

Он взглянул на нее. Она очевидно все еще сердилась на него. И поделом.

– Я думал, что смогу разобраться с этим. Думал, что смогу уберечь тебя.

– Почему? Ты думал, это будет слишком для меня – какой-то жалкий тролль из интернета? Если какой-то неудачник решил травить тебя, потому что ты достиг чего-то в жизни, это его забота, не твоя. Пожалуйста, не надо это скрывать от меня. Я на твоей стороне.

– Ты права, – сказал он, но голос у него дрожал. – Я сожалею.

Анна встала из-за стола. Она отнесла свою почти нетронутую тарелку супа к раковине и вылила. А затем вернула на стол бутылку вина и снова наполнила их бокалы.

– Милый, – сказала Анна, – надеюсь, ты понимаешь, меня нисколько не заботит этот гад. Тот, кто делает такие вещи, не заслуживает никакого сострадания, каким бы правым он себя ни считал. Меня заботишь ты. И, насколько я вижу, тебя это по-настоящему травмирует. Ты же весь извелся.

«Что ж, это чистая правда», – хотелось ему признать, но он лишь сказал:

– Ага.

Несколько секунд они сидели в молчании. Джейк не мог понять, рада Анна или нет тому, что теперь знает, как была права все это время насчет его мучений. Но она не держала зла на него. Возможно, сейчас ее возмущала его скрытность, но сочувствие к нему пересиливало. Ему просто нужно было все ей рассказать.

Он отпил вина и продолжил.