У подножия лестницы обнаружился письменный стол, а также шкафчики, словно в раздевалке спортзала, в которые адвокаты могли убрать свои мобильные телефоны. На столе лежал регистрационный журнал. Единственный охранник что-то просматривал на своем телефоне и жевал сэндвич, от которого пахло почти так же мерзотно, как и от камер.

– Кейт Брукс и Гарри Форд к Энди Дюбуа, – сообщила Кейт.

Охранник посмотрел сначала на нее, затем на Гарри, не спеша дожевал и проглотил откушенный кусок сэндвича, а недоеденное положил на стол. Потом встал, поддернул ремень и ответил:

– Его еще не привезли.

– Мы подождем, – сказала Кейт.

– Делайте что хотите, – сказал он, возвращаясь к своему сэндвичу.

Кейт оглядела маленькую и очень душную квадратную комнатку. Направо вел узенький коридор, предположительно к камерам. Стены здесь были выкрашены особой разновидностью промышленной краски – бездушно-бежевой. На стенах висели инструкции по технике безопасности, касающиеся посещения заключенных и обращения с ними. Пластиковые плафоны потолочных светильников потемнели от пыли, никотиновых пятен и слоя дохлых насекомых. Кейт присмотрелась к стене за письменным столом охранника. Там висела белая доска с расчерченной на ней таблицей. В левой колонке были написаны номера камер, а справа – имена их обитателей и всякие особые указания.

Судя по этой таблице, все восемь камер были на данный момент заняты. А в четвертой строке вместо имени было написано просто «убийца». Больше никаких сведений об этом сидельце не приводилось.

– По-моему, вы сказали, что Энди Дюбуа здесь нет. Да вон же он – в четвертой камере!

– В четвертой? – переспросил охранник, поворачиваясь к таблице. – С чего вы взяли, что это он?

– Его имя не указано. Все камеры заняты. Его уже привезли сюда из управления шерифа, и шериф не хочет, чтобы мы с ним разговаривали. Вы хотите, чтобы я продолжила? – поинтересовалась Кейт.

– Дайте-ка проверю, – сказал охранник.

Сняв с пояса связку ключей, он исчез за углом узкого коридора. Кейт слышала, как он там с кем-то перешептывается. Выглянув из-за угла, она увидела, что охранник разговаривает с помощником шерифа. Это был Шипли, тот крупный темноволосый коп с мертвыми глазами.

– Полагаю, Энди только что доставили? – спросила Кейт.

Оба обернулись.

– Конечно, – сказал охранник. – Идите за мной.

Гарри лишь покачал головой, пристраиваясь вслед за Кейт. Свернув за угол, она увидела широкую спину Шипли, исчезающую за дверью в конце коридора. Охранник отпер зарешеченную дверь слева, ведущую в более широкий коридор с камерами – по четыре с каждой стороны, с прочными стальными дверями.

Кейт и Гарри проследовали за охранником к камере под номером четыре. Тот отпер дверь и пропустил их внутрь. Это было помещение размерами всего восемь на восемь футов, выложенное плиткой, с деревянной скамьей, подковой огибающей стены. Молодой человек, который, судя по его виду, давно уже как следует не ел, лежал на этой скамье, прикрыв руками голову. Спиной к двери.

– Покричите или постучите, когда захотите выйти, – сказал охранник, прежде чем с грохотом захлопнуть дверь.

Кейт была рада, что Гарри сейчас с ней. Скрежет засова и лязг, с которым тот задвинулся до упора, относились к тем вещам, которые неукоснительно действовали Кейт на нервы. Медленно и ровно выдохнув, она произнесла:

– Энди?

Тощий парень обернулся.

Кейт сразу узнала Энди Дюбуа по фотографиям, которые видела в интернете, в газетах и по телевизору. У него было симпатичное, славное круглое лицо, большие глаза и маленький подбородок.

– Меня зовут Кейт Брукс, а это Гарри Форд. Мы работаем с Эдди Флинном, адвокатом, который виделся с вами вчера в вашей камере. Мы здесь, чтобы помочь.

Парнишка закрыл глаза и отвернулся от нее.

– Энди, – сказал Гарри. – Кейт хочет сказать, что мы здесь для того, чтобы попытаться вытащить тебя из тюрьмы. Сегодня. Примерно через два часа.

Когда Энди повернулся обратно, то сделал это быстро. На лице у него отразилось удивление, рот приоткрылся в виде буквы «О», но он быстро сник. Как будто что-то вспомнил, – может, то, что не стоит верить обещаниям адвокатов?

– Твоя мама скоро будет здесь. Мы считаем, что выйдет лучше, если вы с ней побудете дома во время судебного разбирательства. Как сам-то думаешь? Ты хотел бы вернуться домой? – спросила Кейт.

Энди выпрямился.

– Он велел мне не разговаривать с вами. Сказал, что для меня и моей матери будет лучше, если я не буду общаться с адвокатами.

– Кто это тебе сказал? – спросила Кейт.

Говорила она мягко и негромко, побуждая Энди прислушиваться.

– Шериф Ломакс. Он типа как позаботится обо мне. И о моей маме, когда меня переведут в тюрьму штата после суда.

– А он сказал тебе, что произойдет после? – спросил Гарри.

– Он даст маме немного денег. Нет смысла с этим бороться. Я просто должен смириться с тем, что так все и будет.

– Энди, шериф и прокурор хотят, чтобы тебя казнили. Тебе либо сделают смертельную инъекцию, либо посадят на электрический стул, – сказал Гарри.

Энди помотал головой.

– Шериф сказал, что этого не произойдет, если я буду сотрудничать. И дал мне подписать какую-то бумагу. У меня не было возможности прочесть ее, но он сказал, что это защитит меня и гарантирует, что с моей мамой все будет в порядке.

Кейт открыла папку и достала судебный документ, составленный окружным прокурором и подтверждающий, что тот добивается смертной казни. Деликатно присев рядом с Энди, она дала ему прочесть написанное.

– Этого не может быть… – пролепетал он.

– Еще как может. Смотри – вот печать суда, заверившего этот ордер.

Энди посмотрел на печать, прижал кулаки ко лбу и произнес:

– Ничего не понимаю… Тут что-то не то. Я никого не убивал.

Отыскав в своих бумагах клиентское соглашение, Гарри передал его Кейт.

– Нам нужно, чтобы ты подписал эти бумаги и тем самым официально заявил, что мы действуем от твоего имени и сделаем все возможное, чтобы спасти твою жизнь и доказать суду, что ты не убивал Скайлар Эдвардс.

– А как же моя мама? Я не хочу, чтобы с ней случилось что-нибудь плохое! Коди пропал – шериф добрался до него. Я это знаю. Он и до вас доберется. Он сказал, что сегодня вечером ко мне в камеру подселят какого-то нового парня. Который объяснит мне, что не стоит разговаривать с адвокатами.

Гарри и Кейт обменялись взглядами, после чего Гарри опустился рядом с Энди на корточки и сказал:

– Мы не допустим, чтобы с тобой или твоей мамой что-нибудь случилось. Она хочет, чтобы мы помогли тебе. И мы обязательно это сделаем. Ты умный парень, но тебя обманули и запугали, принудив к кое-каким действиям, которые навредили твоему делу. Теперь с этим покончено. Мы здесь, чтобы защитить тебя и бороться за тебя. И шериф ничего не сможет нам сделать. Мы – команда, и мы довольно крепкие ребята. Если ты хочешь выжить, ради своей мамы, возьми ручку и подпиши эту бумагу. Нам нужно вытащить тебя отсюда уже сегодня же.

Энди некоторое время размышлял над этими словами. Пожалуй, даже слишком уж долго. А потом взял ручку и нацарапал свою подпись. С такой силой, что кончик ручки оставил на деревянной скамье вдавленный след.

– Отлично, когда с этим разобрались, у меня есть кое-какие вопросы, – сказала Кейт.

– Какого рода вопросы? – спросил Энди.

– Важные. Давай начнем хотя бы с этого. Есть свидетель, Райан Хогг, который утверждает, будто вы со Скайлар из-за чего-то поцапались, когда уходили с работы в тот вечер. Это правда?

– Мы со Скайлар никогда не ругались. Мы были друзьями.

– Ты видел еще кого-нибудь со Скайлар в тот вечер после работы?

– Нет. Она собиралась встретиться со своим парнем на какой-то вечеринке, но я не знаю, добралась ли она туда. Я пошел домой пешком.

– Ладно, хорошо. А вот вопрос немного посложнее. Полиция говорит, что у тебя были царапины на спине. А под ногтями у Скайлар обнаружили частички твоей кожи и ДНК. Можешь объяснить, как это могло произойти?