— Во славу великого Тенгри и нашего каганата, я приказываю тебе, Рисбо! Иначе и Сати, и та девка, которую ты притащил и так отчаянно хочешь спасти сдохнут самой ужасной смертью прямо на твоих глазах! Я буду отрезать их плоть по маленькому кусочку и заставлять тебя слушать их болезненные стоны. Ты ведь не хочешь этого, верно?

Рисбо нервно замотал головой. Грудь сдавило невидимой силой, а руки дрожали, так будто бы молния ударила в его тело.

— Так вот иди и закончи то, что должен! Он даже не шевелится, я уже все для тебя подготовил. Ну не лучший ли подарок от твоего любимого кагана?

Медленно переставляя ноги, артефактор преодолел расстояние, отделяющее его от бывшего друга. Он остановился всего в половине шага и глядел в уставшие, заплывшие болью глаза, в которых было так много ненависти к нему и всем хазарам, сколько никогда не доводилось видеть.

Избитый и израненный Ивор даже не мог говорить. Его губы слегка подрагивали, проливая струйками бесценную кровь. Но он все еще решительно смотрел вперед.

Трясущимися руками Рисбо взялся за свой пояс и вытащил из него короткий кинжал.

Слезы полились из его глаз ручьем. Он не мог этого сделать, не хотел, но в последний момент в голове его пронеслись вереницей воспоминания из далекого прошлого. Он вспоминал отца и его прощальный подарок. Не Вирхора, тот взял его к себе лишь потому, что женился на его матери, а настоящего отца, что ушел, когда ему даже не стукнуло пяти лет. Почему-то он никогда не придавал значения тем словам, но сейчас последняя фраза его родного папы отчетливо возникла в его голове.

«Тело не сможет увидеть путь, поскольку в душе твоей кроется суть. Как только покинешь ты дом свой родной, дорогу увидишь на берег другой».

Он проворачивал в голове ее снова и снова, сопоставлял с тем, что ему удалось узнать, используя кристалл душ. В сердце артефактора зародился маленький лучик надежды на то, что его предположения окажутся верными.

Рисбо крепко взял Ивора за руку, незаметно вложив в нее какой-то маленький предмет. Его шепот звучал так тихо, что даже Захария не смог его услышать и счел за мимолетную слабость в желании попрощаться.

— Прости меня. Прости за все. Я очень надеюсь, что я прав и это поможет. Что бы не случилось дальше, прошу тебя, держи это крепко в руке. Не смей отпускать, Ивор! Ты слышишь меня. Не смей разжимать свою левую ладонь!

Кинжал Рисбо вонзился в грудь ледяного практика, лезвие прошло прямо под сердцем.

Все это время Звездочка не переставала кричать, ее кулаки были полностью разбиты, а по костяшкам пальцев стекала нежно-алая кровь. Границы внутреннего мира покрылись паутиной трещин, но все еще не поддавались, а когда кинжал вошел в тело юноши, она упала на снег.

По ее щекам текли тоненькие ручейки слез. Она не страшилась смерти, ведь приняла ее еще в тот момент, когда оказалась проклятой Венцом и свалилась с Божественной Обители в мир смертных. Ее больше огорчала смерть Ивора, который за все это время стал для Валькирии больше, чем просто напарником по путешествию.

Перед ней исказилось пространство, медленно проявляя фигуру Ивора. В момент, когда был нанесен удар, он окончательно отключился, но было еще маленькое мгновение, и последняя частичка духовной силы, чтобы провалиться во внутренний мир.

Даже тут он выглядел израненным и уставшим.

Юноша медленно опустился на колени рядом со Звездочкой и крепко ее обнял.

— Прости, что подвел тебя. Я так и не смог собрать всех артефактов. И теперь тебе придется погибнуть вместе со мной. Если бы я мог, я бы отказался от того контракта душ, чтобы ты смогла пожить еще немного.

Валькирия крепко обняла Ивора в ответ и уткнулась мокрым лицом в его грудь.

— И какой смысл мне жить, если рядом не будет такого идиота.

Он смотрел на ее густые персиковые волосы и металлическую заколку в виде крыла, пока их тела медленно тускнели. Когда в последний раз он чувствовал такое тепло? Когда мог вот так отринуть все и просто обнять родного человека?

Это мгновение навсегда останется в его сердце.

— Теперь ты сможешь отдохнуть, — прошептала Звездочка. — И я отдохну вместе с тобой.

Она медленно подняла глаза и слабо улыбнулась.

Напоследок мигнув пару раз, их тела навсегда растворились в белоснежном внутреннем мире.

Тем временем снаружи Ивор продолжал стоять на ногах.

Захария подошел к Рисбо и, схватив за плечо, злобно откинул его назад.

— Ну что за бабский удар, ты никчемное создание. Даже бессильного противника добить не можешь! Все нужно делать самому.

Клинок хазарского кагана вылетел из ножен, молниеносно нанося режущий удар. Голова Ивора слетела с плеч покатившись к ногам, а бездыханное тело наконец рухнуло на землю.

Рисбо стиснул зубы, сдерживая крик ужаса, глаза его не прекращали потока слез. Он перевел взгляд на левую руку своего бывшего друга, которая была крепко сжата в кулак и неуверенно кивнул.

Но едва отрубленная голова закончила движение, весь мир окрасился в темную синеву. А крик, прозвучавший следом, заставил содрогнуться не только пространство, но и саму ветвь Мирового Древа, где находилась Явь.

Лишь дай мне посмотреть в последний раз в твои глаза

Я потерял дорогу к ним, я потерял себя

Ольга вернулась в лагерь, выставленный у подножия возвышенностей. Позади нее воины Исы несли тело Чистовода. Едва завидев мертвого князя все практики уважительно склоняли голову, будь то тиверцы, берканцы или даже крадовцы. Каждый из них, несмотря на разные мировоззрения безмерно уважал князей и прекрасно знал, что эту жертву они приносили для того, чтобы сохранить жизнь своему народу.

Как только Зимницкая узнала, что сражения к востоку от холмов закончились, она рванула сюда, к лагерю. Вед и Лучезар до сих пор находились там и восстанавливались. Они подтвердили, что ледяной практик был с ними во время сражения, а сейчас должен находится в одной из соседних палат.

Знахарь, которого приурочили восстанавливать Ивора лишь пожимал плечами, сказав, что едва он отвернулся, как юноши и след простыл.

Обойдя весь лагерь, лишь на заставе Ольга узнала, что Ивор, вместе с какой-то девушкой из Исы рванул к западу от горной гряды.

Не теряя ни вдоха, она бросилась туда. Вскоре густые деревья расступились перед ней, являя отряды Ветроступа. Тиверцы вытаскивали тяжело раненных и отправляли к лагерю. Наконец путь отступления был расчищен. Сам же князь победоносно стоял рядом с мертвым телом хазара. Он тяжело дышал, его тело покрывали многочисленные раны, однако главным оставалось одно. Он победил Салеха —хазарского военачальника, а значит эта битва закончена. Но нужно было сформировать отряд из практиков, которые еще в силах сражаться, дабы отправиться на подкрепление к тем, кто бился глубже в лесу.

Среди людей, которые отступали были и ученицы Восточного Вихря. Она отчетливо помнила, что отряд Моравской должен идти одним из передовых, а значит они отступали оттуда, где все еще продолжалось сражение.

«Чертова сука уводит своих учениц, в то время как остальные отдают жизни за родную землю. Ты не изменяешь себе».

Ольга рванула к девушкам, выбрав одну из них. Она крепко схватила ее за одежду, глядя ледяным взором прямо в глаза.

— Представься!

— Д…Дана из Голевиц.

Девушка даже не успела понять, что произошло, уже после того, как она назвала свое имя, перед ее глазами предстала Ледяная Дева. Сердце девушки сжалось в страхе. Велена всегда рассказывала своим ученицам, что самый страшный человек во всех княжествах, которого стоит опасаться была демоница управляющая льдом.

— Где Велена?!

— Я… Я не

— ТВОЙ МАСТЕР! ГДЕ ОНА?

— Она… отправилась спасать свою личную ученицу, а нам велела отступать. Мастер до сих пор сражается там.

— Гм… спасает, а вот это на нее не похоже. Ты видела моего ученика? Темноволосый парень, Ивор. В броне Исы.