Тяжёлый комок подкатился к горлу девушки. Симмерская ведьма… Прозвище так прозвище! Разве о таком она мечтала? Это – как клеймо, которое выдаёт злодея, едва только его завидят люди. Так и тут. Кто же станет вести дела с ведьмой? Кто станет любить её и почитать? Неужели ею уже пугают капризничающих детей вечерами?..

– Запомни лишь одно, – произнёс Симмер. – Люди могут называть тебя как захотят, но будешь ты той, кем решишь сама. Но, с другой стороны, если они хотят видеть тебя ведьмой – будь ведьмой! Обрати их страхи против них же, вооружись ими! И сделай своим щитом!

Солана сразу поняла, что имел в виду Симмер.

– Это значит, ещё больше убийств и разорения? Вроде как «хотите ведьму – получайте»? А мне всё равно, ведь я не при чём?

– Вот ведь угораздило найти себе в ученицы шестнадцатилетнюю дуру! – кажется, Симмер и впрямь вышел из себя. – В общем так. Мне надоело тебя нянчить. Думай и решай сама. Я сказал всё, что тебе было нужно услышать. Если тебе достанет мозгов, ты сделаешь верные выводы. Если нет… Я тебя уничтожу!

Солану швырнуло от озера, словно муху, которую щелчком сбили с места. За считанные секунды пролетев те десятки миль, что отделяли её тело от Симмера, она со всего размаху рухнула в окружённую гоблинами рощу…

***

Когда Солана очнулась от своего сна, в небе уже догорал закат. Идти куда-то не имело смысла, да и чувствовала себя девушка не лучшим образом – словно её действительно швырнули с небес на землю. Глаза с трудом разлипались, словно она не спала уже много дней. В голове была какая-то пустота, складывалось ощущение, что Солана висела, подвешенная за ноги.

Очень хотелось снова уснуть, но девушка почувствовала, что очень голодна. Действительно, она не ела почти весь день. Привычно оглянувшись, она обнаружила неподалёку тушку крупного и довольно упитанного суслика. Это стало уже традицией – каждый день гоблины приносили своей правительнице что-то съестное. Конечно, суслик – невесть какое лакомство, но Солана никогда не была привередой.

Костер к этому времени почти догорел – несколько тлеющих ещё крупных головешек были присыпаны белёсым пеплом. Солана подбросила ещё сушняка. Можно было бы в секунду поджечь его огнешаром, но девушке почему-то до тошноты не хотелось сейчас никакого колдовства. Захотелось, как в старые добрые времена, дуть на тлеющие угли, кашляя и утирая слёзы, пока из огневеющих угольков не возродится робкое и неуверенное поначалу пламя. Но затем оно разрастётся, превратившись в необузданную стихию, способную ужаснуть самих богов.

Вот так же и она, Солана… Сейчас она похожа на этот слабенький язычок, то выбивающийся из-под веток, то вновь угасающий. Но она может стать иной – сильной, независимой. Не зависящей от кого-то, кто дует на угли. Если ей хватит воли…

Пламя разгорелось, весело затрещал сухой хворост, и девушка принялась разделывать добычу. Мясо было довольно жёстким и имело несколько странный запах, но голод – лучшая приправа. Спустя пару минут, когда несколько кусков, нанизанных на ветки, уже зашкворчали над огнём, живот Соланы нетерпеливо заурчал. Перебарывая желание впиться зубами в едва тронутое пламенем мясо, Солана повалилась на мягкую подстилку из мха.

И неожиданно почувствовала себе живой и сильной. И готовой бороться. Слова, сказанные Симмером, глубоко запали в душу. Необходимость… Даже если это была лишь красивая выдумка Симмера, она всё равно была хороша, потому что очень уж ловко подсовывала удобные ответы на самые неудобные вопросы. Да, если рассматривать ситуацию с точки зрения демона, всё выходило просто и логично. Она – не злодейка, пока не вершит зла сверх необходимости. А можно ли вообще называть зло, совершенное из необходимости, злом?

Солана была простой деревенской девочкой, неграмотной и, в общем-то, никогда не задумывающейся о высоких материях. Знакомство с Симмером и обучение у него, конечно, заметно обогатили её внутренний мир, поэтому те мысли, что сейчас приходили ей в голову, наверное, в значительной мере были его мыслями. Но поскольку своих у неё не было вовсе, не грех было воспользоваться хотя бы заимствованными.

Необходимость и выбор, необходимость и свобода… Две противоположности. Применимы ли понятия добра и зла там, где нет самой возможности выбора? Может ли волк считаться злым за то, что ест овец? Может ли палач, пытающий или казнящий по решению магистрата, называться злым? Может ли она почитаться злой у этих тёмных людишек, если она сделала всё возможное, чтобы избежать их печальной участи? В какой мере она, не до конца совладавшая ещё с собственной армией, ответственна за те бесчинства, что гоблины творят без её ведома?

Вспомнилась их проклятая встреча с братом. Вспомнила ту ненависть и страх, что так хорошо читались в его глазах. Он, её плоть и кровь, ненавидел её лишь за то, что она изменилась, что она пришла во главе армии гоблинов. Даже если бы они не сделали ничего плохого, разве перестал бы этот придурок ненавидеть её? Солана очень и очень в этом сомневалась. Что уж тогда говорить об остальных?

Итак, для них теперь она – Симмерская ведьма… Неприятно, конечно, молодой и, в общем-то, симпатичной девушке получить такое прозвище в неполные шестнадцать! Произнося про себя это словосочетание, Солана и сама не могла отделаться от образа старой карги, чьё лицо покрыто волосами, а изо рта торчит один единственный зуб. «Ваше величество, на переговоры явилась Симмерская ведьма!». «Гоните скорее прочь уродливую каргу, спустите на неё моих собак!».

Эта картина так живо представилась Солане, что она даже рассмеялась. Правда смех получился горьким. Почти таким же горьким, каким было мясо, которая она стала жадно откусывать, невзирая на то, что оно было очень горячим.

И тут Солану осенило. Глупым простолюдинам, видевшим её, нетрудно было придумать ей подходящее прозвище, учитывая, как она выглядела! За её растрёпанными волосами и хламидой, болтающейся на ней, словно на иссохшем скелете, сложно было рассмотреть и её молодость, и её привлекательность. Вот если бы она появилась перед ними в том костюме, который она носила в мире грёз Симмера, когда проходила подготовку! Уж тогда никто не посмел бы опоганить её этим мерзким словом!

Вот чего ей не хватало! Она должна выглядеть респектабельно для того, чтобы в ней увидели кого-то большего, чем просто какую-то матку гоблинов. Вот тогда будет иметь смысл думать о переговорах с генералами, возглавляющими войско, а также, возможно, и с самим королём.

План моментально оформился в голове девушки. Нужно разыскать усадьбу какого-нибудь феодала или купца, у которых почти наверняка найдётся дочка или субтильная жена, и подобрать себе наряд по её статусу, раз уж доступ в города ей заказан!

Да, Солане было всего шестнадцать, поэтому некоторые её решения были похожи на ребячество. Тем не менее, она настолько загорелась этой идеей, которую внезапно сочла панацеей, что даже поджаренное мясо суслика вдруг стало казаться ей нежным и вкусным. Поужинав, Солана, с улыбкой на лице, растянулась на мягком мху и уже через несколько минут спокойно уснула, не терзаемая никакими тёмными мыслями или угрызениями совести.

Солана проснулась под утро – костёр уже погас, и было очень холодно. На сей раз она безо всяких душевных терзаний использовала магию, чтобы вновь зажечь огонь. Вокруг сотнями различных звуков жила её армия. Солана уже привыкла, что гоблины, казалось, никогда не спят. Точнее, никогда не спят все. Всегда, даже в самый разгар ночи, находятся те, кто затевают склоки, совокупляются, рыщут в поисках еды, или занимаются какими-то иными недоступными её пониманию гоблинскими делами.

Распалив жаркий костёр, Солана придвинулась было ближе к огню, чтобы поскорее согреться, но вскоре жар стал нестерпимым, и ей вновь пришлось отползти подальше. Была одна из тех редких в это время года ясных ночей, когда даже ущербная луна даёт достаточно света, а звезды, купаясь одновременно и в этом сиянии, и в бездонном мраке неба, кажутся сонмом снежинок, завихрившихся в снежном буране. Разгоревшийся огонь своим тёплым оранжевым светом приглушал буйство небесных огней, но этим делал их ещё таинственнее.