Он легонько поцеловал её руки.

– Я знаю, Бин. И я всегда буду помнить и любить…

– Где остальные?

– С ними я уже попрощалась. Они ушли.

– Даже Кол?

– Даже Кол. Мы выяснили всё, между нами не осталось ничего недосказанного.

– А между нами?

– А разве что-то осталось?

– Нет… Ничего…

Бин всё ещё продолжал легонько касаться губами её кожи. Кружилась голова от ощущения непоправимого. Ему хотелось запомнить каждое мгновение навсегда – каждое её движение, каждую чёрточку её лица. Но голова была словно забита ветошью, а восприятие было каким-то отупелым и несфокусированным. Кажется, у него начинался жар.

– Это будет как в прошлый раз? Мне надо уходить? Боюсь, у меня не хватит смелости уйти…

– Не беспокойся, на этот раз никуда идти не нужно. Прощай, Бин… – в первый и последний раз её губы коснулись его губ.

– Прощай, Мэйлинн…

По приезде в Шинтан Каладиус объявил, что собирается остаться в городе на какое-то время.

– Перезимую здесь, а весной направлюсь в Шельдау, – пояснил он. – Захотелось размять косточки. Возможно, это мой последний шанс засветиться в этой войне.

– Так ли уж вам нужно засвечиваться, мессир? – усмехнулся Варан. – Мне кажется, вы своё место во всей этой истории уже заняли. Скажите лучше, что вам не хочется возвращаться в свой пустой дворец. Или что вы не хотите далеко уезжать от своей подопечной!

– Я уже очень стар, мастер Варан, – устало вздохнул маг. – Не знаю, сколько мне ещё осталось, но, думается, что недолго. Двести лет мне хотелось укрыться как можно дальше от мира, а теперь вот наоборот захотелось принести ему хоть какую-то пользу.

– Чувствуется влияние Мэйлинн, – произнося это имя, Варан понизил голос и оглянулся на Бина, сидящего за столом в уголке с нетронутой кружкой эля.

– И вы угадали, друг мой. Наверное, это прозвучит пафосно и нелепо, но мне хочется сделать что-то во имя её. Хочется, чтобы её жертва была не напрасной. Если хотите – теперь это дело моей жизни.

– Я очень понимаю вас, мессир, – серьёзно кивнул Варан. – Сам в последние дни не в своей тарелке. Хочется грызть деревья…

– Так, может, ещё не поздно вернуться? Вы потеряли Мэйлинн, но зачем терять ещё и Солану?

– Прошу вас, мессир, не говорить со мной больше на эту тему. Я не лукавил, когда ответил ей отказом, а потому не вижу необходимости вновь повторять одно и тоже.

– Простите меня, друг мой. Я напрасно вспомнил о нашей юной знакомой. Когда вы уезжаете в Латион?

– Возможно, завтра. Во всяком случае, в самое ближайшее время.

– Бин и Кол отправятся с вами?

– Мы не говорили об этом, но я не думаю, что здесь, в Палатие, их что-то держит. Уверен, они захотят вернуться домой.

– Я тоже так думаю. Может, после окончания войны я заеду к вам на какое-то время. К тому времени вы, должно быть, уже будете главой своего Цеха?

– Всё может быть, – пожал плечами Варан. – Я сейчас ещё не задумываюсь об этом.

Пока мастер Теней и великий маг секретничали у стойки, к Бину и Пашшану за столом присоединился Кол.

– Вот это гостиница! – восхищённо проговорил он. – Почти королевский дворец!

– Поверь, дружище, королевские дворцы выглядят совсем не так, – меланхолично усмехнулся Бин, рассеянно вертя в руках кружку. – Кстати, другой Кол бывал во дворце императора Саррассы, и даже жил там довольно долгое время, пока приходил в себя после ранения.

– Повезло же ему, – покачал головой Кол.

Это было довольно странное общение, но теперь у них словосочетание «другой Кол» стало общеупотребительным. «Этот» Кол постоянно интересовался у Бина похождениями своего предшественника, приходя в восторг от того, что узнавал. Кажется, эти разговоры здорово помогали ему принять надвигающуюся неизбежность.

Нужно отдать должное Колу – он вёл себя молодцом. Складывалось впечатление, что его нисколько не заботил тот факт, что ему осталось жить немногим более месяца, а то и меньше. Возможно, сказывалась многолетняя военная привычка человека, привыкшего рисковать жизнью ежедневно, а может быть он просто смирился. Или устал.

– Какие дальнейшие планы вы имеете, молодые люди? – подошёл к столу Каладиус. – Предупреждая ваши вопросы, сразу скажу, что я покамест дальше не поеду. Эту зиму я решил провести в Шинтане.

– А мы отправимся дальше, в Латион, – по выражению лица Бина не было очень уж заметно, что он удивился или расстроился.

Вообще, с тех самых пор, как они очнулись в одной из гостиниц Тавера, юношей безраздельно владела какая-то апатия. Мысли его словно витали где-то не здесь, и не нужно было быть убелённым сединами мудрецом, чтобы догадаться – где именно.

Однако был и положительный момент – он вновь сблизился с Колом, причём настолько, что теперь они практически не расставались. И Бин, пожалуй, был единственным, за исключением разве что Пашшана, кто не стеснялся смотреть в глаза легионеру. И Каладиус, и Варан в разговорах непроизвольно отводили взгляды в сторону, хотя, казалось бы, житейского цинизма у каждого хватило бы на пару дюжин таких, как Бин.

– Да, – подтвердил Кол, отхлёбывая морса из кружки – даже находясь в преддверии смерти, он больше не собирался возвращаться к алкоголю. – Доживу свои последние денёчки в какой-нибудь замёрзшей канаве.

– Поживёшь у меня, – всё так же меланхолично проговорил Бин. – Сестры будут рады.

– Ага, – невесело усмехнулся Кол. – Кто же не обрадуется гостю, который гарантированно вскоре избавит их от своего присутствия! Эх, и чего я не остался в императорском дворце, когда была такая возможность!.. В Саррассе сейчас тепло – самое время нежиться на песке и пожирать фрукты. Говорят, они страшно полезны для здоровья.

– А поехали в Саррассу! – лицо Бина внезапно ожило.

– Зачем? – опешил Кол от столь внезапной перемены.

– Как – зачем? Валяться на песке и пожирать фрукты! Я покажу тебе издали императорский дворец. Хотя не советовал бы останавливаться в Золотом Шатре – премерзкий город!

– Боюсь, мой друг, император не вспомнит вас, – заметил маг. – Заклятие пока что действует и на него.

– Да и плевать! – если минуту назад Бин был апатичен, словно ящерица, сидящая на холодном камне, то теперь, казалось, он едва мог усидеть на месте. – Лично я не захотел бы вернуться в Шатёр, даже если бы император пообещал мне уступить своё собственное ложе. Нет, дружище, мы поселимся в каком-нибудь непритязательном трактирчике в двух шагах от моря, станем купаться и бездельничать!

– А что, мне нравится эта идея! – улыбнулся Кол. – Только вот на что мы жить будем?

– На этот счёт не беспокойтесь, друзья, – заверил Каладиус. – Я могу дать вам столько денег, что вы будете жить, словно князья.

– Лично я от такого не откажусь! – тут же согласился Кол с бесстыдством умирающего. – Может, поедете с нами, мессир?

– Весьма соблазнительное предложение, мой друг, но я всё же откажусь. Думаю, я куда нужнее буду здесь, в Шинтане.

– Жаль. Ну а ты, дружище Варан? Составишь компанию двум гулякам?

– Прости, друг, но я тоже откажусь, – мастер Теней, как обычно, смотрел куда-то мимо легионера. – Если я упущу эту возможность стать мастером седьмого круга, другая может уже и не представиться.

– Мне казалось, ты не хотел становиться мастером седьмого круга, – заметил Бин.

– Мне тоже так казалось, – усмехнулся Варан. – Всё меняется. Судя по всему, я тоже.

– Ну тогда отправимся вместе хоть до Латиона! – предложил Бин.

– Обязательно! Когда вы собираетесь?

– Да прямо завтра поутру и поедем! Ты не против? – спросил Бин у Кола.

– Чем быстрее, тем лучше, – улыбнулся тот.

***

О чём может мечтать человек, которому осталось жить считанные дни? О том, чтобы не умереть? Но это настолько глупо, что даже смешно. Смерть неотвратима, и срок отмерен достаточно точно. Поэтому стоит ли об этом думать?