— Какую же прорву сена нужно заготовить на стольких лошадей!..

— Сена!.. — фыркнул барон. — Боевые лошади едят почти исключительно один овёс! Сеном кормят разве что коняг, что тягают телеги с грузами! Но и это ещё не всё! У нас только для обслуживания лошадей содержится четыре кузнеца! Я уж молчу про конюхов, ремонтников сбруи, скотников… Видел бы ты наш лагерь, Бруматт! Это — город! Самый натуральный город, не хуже Тавера! Разве что таверн и игорных домов нет, — на этой фразе он уже сально подмигнул Оведу.

— Хотел бы я на это поглядеть!.. — будто бы мечтательно протянул Брум.

— Так в чём же дело? — воскликнул барон. — Мне всё равно давно уже пора наведаться туда, так давай отправимся вместе!

— Когда?

— Да вот хоть через пару дней! Ну или к концу недели… Не беспокойся, я сообщу тебе заранее.

— Что-то ты стал многовато интересоваться военной жизнью, — проворчал отец. — Уж не надумал ли, чего доброго, тоже бросить отца-старика и податься в какой-нибудь легион?

— Что же в этом такого? — Ворлад сегодня был в игривом настроении, и потому теперь заговорщически подмигнул уже Бруму. — Разве для мужчины есть иное достойное занятие кроме военного дела?

— Если все будут просиживать в военных лагерях, кто станет вести хозяйство? — неожиданно резко ответил сеньор Хэддас.

Этот выпад явно был нацелен в самого барона. Действительно, военные продолжали кичиться своим призванием, но, положа руку на сердце, трудно было не признать, что в последнее время армия превратилась в простое сборище дармоедов. Все подвиги, самопожертвования и тяготы остались в далёком прошлом, а ныне же всё это превратилось лишь в разговоры и надувание щёк. И упрёки в этом, особенно от гражданских, были тем больнее, чем острее сами военные осознавали собственную никчёмность.

Хвала богам, барон Ворлад не страдал излишним самоедством, а потому отреагировал на резкую реплику достаточно спокойно. Он воспринял её как крик души родителя, двое старших сыновей которого покинули родовое гнездо, и он, очевидно, боялся, что и последний последует их примеру.

— Не беспокойся, отец, — поспешно заявил Брум, явно опасаясь возможной ссоры. — Никуда я не собираюсь. Военная служба не по мне. Моё призвание — быть землевладельцем. Но барон так интересно рассказывает, и мне действительно хотелось бы увидеть военный лагерь своими глазами!

— Я и не беспокоюсь. Коли есть желание — поезжай…

Бруму пришлось отстраниться от темы, хотя тщеславный Ворлад буквально сам шёл в руки. Но ему не хотелось огорчать отца. Он и так здорово продвинулся сегодня, и, кажется, у него были все шансы закрепить успех. Более того, у него было время увидеться с Шервардом и получить более точные указания, поскольку, говоря откровенно, он был гражданским до мозга костей, а потому плохо представлял — на что именно ему следует обращать внимание.

Однако же, по всему выходило, что быть шпионом — не такая уж и трудная задача! Пожалуй, самое сложное в ней — выносить этого наглеца-барона. Впрочем, знавал Брум работы и потяжелее, так что особенно жаловаться не было никакого резона.

К сожалению, в плане военного опыта Шервард недалеко ушёл от Брума. Он, разумеется, пришёл в восторг, когда узнал, что приятель в ближайшее время отправляется в соседний военный лагерь, но заметно растерялся, когда тот попросил у него совета. На что именно нужно было обратить внимание в первую очередь? Какие вопросы следовало задать? Увы, Шервард почти всю свою жизнь гонялся за кабанчиками и продавал мазанки, и потому не имел необходимых навыков военного разведчика.

Вместе с Бруматтом они всё же составили примерный план. Кроме численности неплохо было бы оценить расположение лагеря, его внутреннее устройство. По возможности — определить, где находятся оружейные, штаб. Шерварда по-прежнему интересовало — откуда набираются легионеры: являются ли они местными жителями, или же собираются изо всех уголков империи.

— Смотри всё, что можешь, — напутствовал он начинающего лазутчика. — Запоминай.

Ещё они договорились, что Бруматт всё же будет брать с собой в город Динди, как и прежде. Во-первых, внезапное отсутствие девушки при их обычных встречах могло кому-то показаться подозрительным, ну или, по крайней мере, вызвать лишние разговоры. Но, откровенно говоря, была и другая, не менее важная причина. Шервард очень скучал и по Динди, и по малышке Риззель. Вряд ли что одна, что другая могли стать угрозой для их предприятия…

Поездка в военный лагерь случилась не к концу недели, как обещал барон, а лишь к концу следующей. Быть может, интендант Ворлад и справлялся со своими обязанностями в полной мере, но посещениями места службы он явно пренебрегал. Когда Брум несколько раз нетерпеливо напоминал барону о данном ранее обещании, тот всякий раз оправдывался, что ему сперва необходимо побывать в Тавере, где едва ли не в полном составе пребывало сейчас командование (за исключением легата, который, как известно, предпочёл провести зиму в Кидуе).

Брум всё больше опасался, что болтливый барон не сдержит данное за столом обещание, но, к счастью, эти опасения не оправдались. Наконец они отправились в Тавер, а оттуда — вдоль побережья на запад, куда из города вела отлично проторённая дорога, куда более широкая и ровная, чем та, по которой обычно приходилось ездить Хэддасам.

От посещения военного лагеря у Брума остались смешанные чувства. С одной стороны, он был несколько разочарован — хвастун Ворлад явно преувеличил его размеры. Признаться, молодой человек действительно ожидал увидеть целый город, но ничего подобного не было. Конечно, пространство лагеря, обнесённое добротным частоколом в два человеческих роста, было достаточно велико, но до Тавера ему было далековато.

Да и по оживлённости он заметно проигрывал. На своеобразных улицах, образованных рядами казарм, было совсем немного народу. Оно и понятно — жизнь легионеров была подчинена определённому распорядку, и им, в отличие от суетливых горожан, не нужно было постоянно сновать туда-сюда. Сейчас, когда особой работы или службы не было, бойцы, похоже, просто отдыхали в своих длинных казармах.

Брум спросил — можно ли ему будет заглянуть в одну из них, но барон неожиданно ответил отказом, сказав лишь, что там всё равно не на что смотреть. Наверное, так оно и было — казармы представляли собой длинные бревенчатые срубы с небольшими бойницами через равные промежутки. Такие срубы в случае гипотетической атаки могли бы превратиться в форты, если врагу каким-то чудом удастся проникнуть на территорию. Сейчас из-за морозов бойницы были закрыты ставнями. Ну а внутри действительно было почти не на что глядеть — значительная часть пространства была занята грубыми узкими полатями и некоторым количеством другой мебели, позволяющей обеспечить минимальный уют.

Брум ещё во время поездки задал почти все вопросы, интересующие Шерварда, и на большинство из них получил более или менее определённые ответы. Увы, юноше всё больше казалось, что барон, даже не зная ответа, не желал в этом признаваться и потому мог попросту привирать, что, разумеется, снижало общую ценность полученной от него информации, ведь Брум не мог отличить правду от лжи.

Увы, но оказавшись внутри лагеря, Брум при всём желании не мог бы перемещаться по нему свободно. Он хвостиком ходил за Ворладом, а когда тот дошёл до штаба, то и вовсе был вынужден провести едва ли не целый час в каком-то небольшом, плохо пахнущем помещении — что-то вроде караулки, где находилось несколько легионеров. Те словно бы не замечали юношу, занимаясь своими делами и болтая на темы, которые Брум предпочёл бы не слушать.

Затем, когда барон вернулся (судя по исходившему от него запаху жареного лука и вина, он уже успел как следует подкрепиться и даже выпить), они вдвоём отправились на какие-то склады. Склады эти были забиты под завязку мешками, тюками, ящиками и бочками, но что было в них — Брум не имел ни малейшего представления.