— Я поддерживаю лорда Давина! — встал Давил. — Для Стола это единственный способ предотвратить новую Смуту! Если мы в кои-то веки сможем действовать сообща — у Тионита не будет шансов!

— Что ж, первое соображение лорда Давина оказалось весьма дельным, — вновь возвращаясь к образу циничного шута, проговорил Брад Корти. — Не терпится услышать, что он оставил на десерт.

— Благодарю за поддержку, господа. Надеюсь, что и второе моё предложение найдёт отклик. Я уже не раз говорил, что мы сейчас воюем не столько с самим Увиллом, сколько с тем образом, который он создал. Простонародье обожает его, считает своим защитником и благодетелем. Если мы хотим победить — нам нужно затмить этот образ. Я предлагаю действовать методами Увилла! Необходимо, чтобы наши люди, выбирая между нами и ним, выбирали верную сторону!

— И что это означает? — с нотками беспокойства стали спрашивать лорды.

— Всё, что заставит наших подданных думать, что мы — не враги им, но защитники и помощники! Для начала можно снизить оброк! Если помните, это то, с чего начал Увилл, и я не стыжусь подглядеть его шаги, видя, куда они его завели!

— Снизить оброк вполовину? — вскричал Чести Диввилион, почти столь же прижимистый, сколь и недалёкий.

— Не обязательно вполовину. Снизим настолько, насколько это будет приемлемо для нас. Поверьте, сам факт этого снижения уже сыграет нам на пользу! Ведь кто марает стены этими «Знаками короля»? Доведённые до отчаяния и нищеты, сломленные люди, разуверившиеся в своих сеньорах! Дайте им надежду — и они замолчат! Дайте им понять, что на одной чаше весов лежит наша поддержка и стабильность сложившейся за века системы, а на другой — обещания Увилла и кровавая смута! Если мы поставим вопрос именно так — ручаюсь, никто не выберет вторую чашу!

— Порази меня гром, если лорд Давин не прав! — воскликнул лорд Вайлон, всё ещё председательствующий за Столом. — Если мы станем действовать так — через какие-нибудь два-три года все уже позабудут об этом выскочке!

Другие лорды (и две леди, которых мы обычно не упоминаем) одобрительными возгласами дали понять, что целиком и полностью согласны со сказанным. Давин, благодарно поклонившись, с улыбкой сел на место. Кажется, он победил! Пусть пока что была выиграна лишь небольшая битва, но она, вероятно, была самой главной. Теперь оставалось надеяться, что, с благословения богов, однажды будет выиграна и война!

— Мы не можем нападать на Танн! Шпионы докладывают, что лорды готовятся к войне. Бьюсь об заклад — летом они ударят по Боажу! Мы должны сосредоточиться на обороне!

Штаб Увилла проводил очередное совещание. Сегодня в Боаж прибыл человек из Латиона, который сообщил о том, что там начинают сосредотачиваться войска. Похоже, лорды планировали перебросить силы по Труону и отбить домен Боажа, ну или, по крайней мере, его столицу.

Говоривший был никто иной как барон Сейн, командующий основными силами короля. Он и прежде не очень-то одобрял желание Увилла атаковать Танн этим летом, а уж теперь и вовсе считал это самоубийством. Несмотря на то, что Боаж был в их руках, также как и большинство феодальных замков домена, эти земли не выглядели защищёнными.

Несмотря даже на то, что местное население, похоже, вполне благосклонно признало своё новое подданство, в силу малолюдства домена это не давало значительного преимущества. Ухудшало ситуацию и то, что часть боажских баронов, возглавив отряд, преимущественно состоящий из дружинников, отошли к востоку и теперь вполне могли устроить партизанскую войну на манер той, что в своё время проводил и сам Увилл в Колионе.

По всему выходило, что для удержания домена требовались значительные силы, которые сам домен предоставить не мог. А это значило, что основная часть войск короля должна была оставаться здесь. Также нельзя было оставлять без защиты и домен Колиона, хотя туда, возможно, лорды и не сунутся, вспоминая неудачный опыт прошлого лета.

Так или иначе, но сил на полномасштабное вторжение в Танн попросту не оставалось, да и распылять ресурсы и людей в то время, когда, наоборот, требовалась их особая концентрация, было неразумно. Все эти доводы Сейн приводил Увиллу со свойственной ему горячностью. Король же, напротив, до поры помалкивал и лишь улыбался.

— Всё это так, Сейн, — наконец заговорил он. — Ты, без сомнения, прав во всём. Но тогда скажи мне, во что превратится наша война? Как ты видишь дальнейшее развитие событий? По-твоему, однажды лорды устанут и разбредутся по домам? Или же мы должны отказаться от новых завоеваний?

— Нам всего лишь нужно время, чтобы укрепить позиции, государь, — возразил Сейн. — Потратим год на то, чтобы Боаж стал такой же непобедимой твердыней, как и Колион. Чтобы Стол понял, что возвращение этих территорий не принесёт им никакой пользы, и что сами жители вышвырнут Локора Салити, едва лишь он покажется на пороге! И вот тогда мы сможем двигаться дальше!

— Сколько тебе лет, Сейн?

— Тридцать один, государь.

— А мне — тридцать четыре. Ты предлагаешь завоёвывать в год по домену. У нас осталось ещё шестнадцать непокорённых доменов, то есть, если мы будем продолжать двигаться теми же темпами, я стану императором в пятьдесят лет. Как считаешь — не поздновато ли?

— Уверен, это займёт куда меньше времени, государь! В какой-то момент, когда все центральные домены будут в ваших руках, мы сможем начать широкомасштабную войну против всего запада разом. А может быть, к тому времени оставшиеся лорды и сами сдадутся на милость победителя! Если мы всё сделаем взвешенно и расчётливо, то через три-пять лет в наших руках будут все земли восточнее Труона!

— Что думаете? — обращаясь к другим присутствующим, осведомился Увилл. — Кто из нас прав?

Отличительной особенностью Увилла было то, что при всём своём болезненном себялюбии, при всей своей вере в собственную исключительность он совершенно удивительным образом умел воспринимать чужую точку зрения, если оппоненту удавалось как следует её обосновать. Также не чужд он был и таких вот коллегиальных решений. Нельзя сказать, что Увилл всегда прислушивался к чужим мнениям, но всё же неверно было бы утверждать, что это бывало лишь исключением из правил.

Вот и сейчас большинство присутствующих, включая и барона Гардона, который уже почти оправился от неприятного ранения и теперь был назначен наместником короля в Боаже, поддержали именно Сейна. Увилл слегка нахмурился, как делал всегда, когда сталкивался с неприятием собственных идей, но, как обычно, ему хватило ума понять, что на сей раз будет лучше прислушаться к мнению большинства.

— Будь по-вашему! — мотнул головой он. — В этом году — никаких походов. Ограничимся тем, что будем время от времени пощипывать пёрышки соседям, чтоб не дремали. Этим, а также защитой Колиона займутся Корли, Балтон и Соррен, мы же останемся здесь и подготовимся к обороне Боажа. Теперь-то ты доволен, Сейн?

— Да, ваше величество. Всегда приятно, когда к твоим словам прислушивается король!

— Так, стало быть, эти хитрецы хотят прибыть сюда водой? — Увилл уже переключился на текущую проблему.

— Да, государь. Говорят, Савалан сейчас собирает суда. Он ведёт переговоры с торговцами и, похоже, хочет собрать всё, что способно плавать по Труону.

— Но где ему отыскать столько судов, чтобы переправить шесть тысяч человек? Полагаю, они соберут не меньше!

— Скорее даже больше, государь. Это пока неизвестно. Возможно, часть армии отправится пешком. Лорд Давин, например, может атаковать Боаж с востока.

— Что ж, либо так, либо им придётся доставлять войска в несколько этапов. Так или иначе, но это играет нам на руку. Как бы то ни было, а врагов будет вдвое больше! Кстати, мы должны объявить сбор ополчения Боажа. Нам бы набрать хотя бы тысячу.

— Наберём, государь. Мы уже объявили простонародью, что снижаем оброк вдвое, и теперь, думаю, многие охотно примкнут к нашим полкам.