– Более чем довольны, мастер Кроха, – улыбаясь, заверил Кобри. – Не беспокойтесь, я предупредил их, что если они неправильно поведут себя, то будут иметь дело с Гильдией Теней. Но вообще всё это славные ребята – верные и честолюбивые. Для всех их Сарвон был героем, пытающимся защитить родину от влияния Симмерской республики. Они знают, во имя чего было разыграно данное представление, и считают это правым делом.

– Им известно о Герцогине? – встрял Кол.

– Ну зачем же? – всплеснул руками Кобри. – Они знают только то, что требуется. Поверьте, всё это надёжные люди, и они будут молчать не из страха или корысти, а потому что верят в то, что делают.

– Ну а что же Палата? – нетерпеливо спросил Кол, для которого каждая минута здесь превращалась в пытку.

– Заседание назначено на завтра, – с досадой ответил Кобри. – Не всех удалось собрать в столь короткий срок. Но будьте покойны! После такого им уже не удастся отмолчаться. Если они проголосуют против войны, то сыграют теперь против себя и проиграют королю. Народ увидит, что король – их единственный защитник, и что он весьма опасен для фанатиков, раз они организовали подобное.

– Что ж, тогда сообщите нам, как только что-то станет известно, – собравшись с духом, Кол встал со стула, но его тут же повело, так что Кроха едва успел его подхватить.

– Непременно сообщу, – пообещал Кобри. – А вы ложитесь-ка в постель и не вылезайте оттуда, покуда не поправитесь! Мастер Кроха, проследите за этим. Я сам приеду к вам, господа. Сообщите мне свой адрес.

Кроха продиктовал адрес гостиницы, в которой они остановились.

– Слишком людно… – поморщился Кобри. – Вот что, отправляйтесь-ка лучше вот сюда, – он вынул небольшую записную книжку и, нацарапав карандашом адрес, оторвал листок и протянул здоровяку. – Здешний хозяин – мой хороший друг. Он устроит вас наилучшим образом и не возьмёт за это платы. И там будет спокойнее и вам, и мне.

Поблагодарив королевского советника, оба мастера вышли, точнее, один из них почти что вытащил другого. Извозчик, которому было щедро заплачено, ожидал их. Протянув ему бумажку с адресом, Кроха осторожно усадил друга в карету, после чего забрался сам.

– Трогай, – велел он, закрывая дверцу.

***

На следующий день город гудел словно растревоженный улей. Кроха, который, в отличие от Кола, мог выходить на улицу, сообщил, что о грядущей войне с фанатиками болтает каждая торговка на рыночной площади. Все уже знали и о покушении, и о поджогах, причём всё это успело обрасти изрядной долей сплетен и слухов, которые позже неизбежно превратятся в неотъемлемую часть городского фольклора.

Кроха вернулся с прогулки весьма довольным. Официального объявления войны ещё не было, но Палата весьма чувствительна к настроениям людей, и, судя по тому, что он видел и слышал, её членам будет весьма затруднительно проголосовать против. Не говоря уж о том, что многие торговцы хлебом понесли существенные потери, и это была прямая пощёчина Гильдиям.

Так что настроение великана было бы совершенно радужным, если бы не здоровье Кола, которое вызывало всё больше опасений. Рана на ноге выглядела весьма скверно, так что в конце концов Кроха, наплевав на сварливое ворчание наставника, позвал лекаря. Тот долго и с большой озабоченностью осматривал рану и в конце концов объявил, что там, похоже, начинается заражение.

Он обработал потемневшие края раны каким-то снадобьем, но сказал, что было бы лучше прижечь рану. «Это надобно было сделать сразу же, судари мои, а не ждать, покуда нога загниёт». Кол, который, похоже, наконец осознал всю опасность ситуации, мигом превратился в кроткого и смирного пациента, и без проблем позволил медикусу делать всё, что тот посчитает нужным.

Тогда лекарь натёр в разверстую рану какого-то порошка, похожего на трут, но источающего резкий запах. Уже эта процедура причинила Колу сильную жгучую боль, которая, впрочем, мгновенно померкла, едва медикус высек искру. Кол буквально взвыл и едва не лишился чувств. Едкий запах дыма, смешанный со смрадом опалённой плоти, клубами разошёлся по комнате.

Лекарь обещал навещать больного дважды в день, но при этом деликатно намекнул, что если улучшений не наступит, ногу, возможно, придётся отнять. Кол был в отчаянии. Пустяковая, как ему казалось вначале, царапина грозила оставить его без ноги, а то и вовсе убить… Хорошо ещё, что, осмотрев рёбра, медикус заключил, что они вполне целы, хотя и признал, что ушиб очень сильный и серьёзный.

Кобри явился уже поздно вечером. Он, разумеется, соблюдая приличия, первым делом осведомился о здоровье Кола, но было видно, что мысли его заняты совсем другим. Его буквально распирало от радости.

– Мы всё-таки указали Палате её место! – объявил он, тут же позабыв о Коле и его ноге. – Они проголосовали! Даже те, кто всегда пытался подбрасывать нам камни под колёса. Король Сарвон теперь герой всего простонародья! Посмотрим, как они впредь посмеют ему возражать!

– Я так понимаю, что никто ни о чём не догадался? – улыбнувшись, спросил Кроха.

– А с чего бы? – отмахнулся Кобри. – Давно уже в Палатие не было серьёзных потрясений, мастер Кроха. Наша политика порядком замшела, да и люди замшели тоже. Торгашество в нашей крови, но мы не воины и даже не политики. А потому нам и в голову не придёт, что кто-то способен подстроить подобное.

– Самокритично, но, мне кажется, вы преувеличиваете, – рассмеялся Кроха. – Умных людей хватает повсюду, так что я на вашем месте не очень-то расслаблялся бы. В нашем плане есть тонкие звенья, и однажды они могут лопнуть.

– Пусть это вас не беспокоит, господа, – ответил Кобри. – Ручаюсь, что эти люди не доставят проблем. Главное – у нас всё получилось. Палата одобрила войну.

– И когда же вы начнёте? – просипел Кол из кровати.

– Его величество просит отсрочки, – с чуть виноватым видом проговорил Кобри. – Он надеется, что удастся заручиться поддержкой Латиона.

– Палатий, как всегда, хочет загрести жар чужими руками, – усмехнулся Кроха.

– Ну, до сих пор у нас неплохо получалось, – Кобри ухмыльнулся в ответ. – Так почему бы не попробовать снова? В Латион уже отправлен голубь, мы просим о встрече где-нибудь на границе. Постараемся решить всё максимально быстро. Дайте нам две недели.

– Хорошо, – кивнул Кол. – Прошу вас известить также её светлость. Полагаю, она ждёт вестей.

– Разумеется, – Кобри пожал руки мастерам Теней. – Что ж, выздоравливайте, мастер Кол. Как только что-то станет известно, я немедленно сообщу вам.

– Похоже, что Сарвон рассчитался с Герцогиней, но крупно задолжал нам, – проговорил Кроха, глядя на закрывшуюся за советником дверь. – Поглядите на Кобри, он только что не светится от самодовольства. Судя по всему, мы с вами попутно разрешили политический кризис в Палатие.

– Главное, пусть сдержит своё слово, – вымученно проговорил Кол. – Остальное меня не касается.

Ему очень хотелось отвернуться к стене, но проклятые рёбра болели дьявольски, так что пришлось остаться в том же положении – лежать на спине и глядеть в потолок. Нога будто жарилась в костре, и Кол страстно желал сейчас отрезать её, чтобы она перестала болеть. До прихода лекаря оставалось ещё несколько часов, и было бы неплохо уснуть, но об этом нечего было и мечтать.

– Попроси хозяина принести самого крепкого пойла, какое у него найдётся… – слабо попросил он Кроху.

– У вашего друга заражение крови, – тихонько проговорил лекарь, когда они с Крохой вышли в коридор, оставив стонущего Кола одного. – Рана гниёт и отравляет кровь. Если не отнять ногу, он может умереть.

– Неужели ничто не может помочь? – в отчаянии прошептал здоровяк. – Может быть, есть какие-то снадобья, которые чистят рану?

– Есть, – подтвердил лекарь. – Да только насколько они хороши… Будь ситуация не столь угрожающей – можно было бы пробовать их все вместе или каждое по отдельности. Но всё идёт к тому, что… – он сделал лишь красноречивый жест.