– Я – древний старик, и чувствую, что мне осталось совсем недолго. В своей жизни я сделал много того, что современники почитали великим, а потомки – невероятным. Долгое время я думал, что вся моя жизнь была только ради Башни и её искательницы, и что теперь, исполнив предназначение, я могу спокойно уйти, ни о чём не жалея. Признаться, я считал, что ничего более грандиозного теперь уж не случится ещё долгие и долгие годы.

Каладиус, произнеся эти слова, горько усмехнулся и отпил немного вина из прекрасного бокала. Сейчас он был скорее грустным, чем раздражённым, но, по крайней мере, он не выглядел измученным и уставшим. В нём вновь разгоралась жизнь, которая хотя и не могла победить многочисленные недуги тела и поднять великого мага с кресла, но, во всяком случае, позволила крови быстрее бежать по жилам, окрашивая пергаментные щёки в лёгкий румянец. Даже речь его стала быстрее и твёрже, чем накануне.

– Когда я узнал о цели, которую преследует Солана, я подумал, что это могло бы стать очередным славным приключением, и меня повергло в уныние осознание того, что теперь это уже невозможно… Увы, но столетия отшельничества в этой пустыне так и не научили меня смирению… Я до сих пор иной раз чувствую крайнее изумление, когда думаю о том, как этот мир продолжит своё существование после моей смерти. Я настолько привык вершить историю, что не могу постичь того, что столь великие события могут пройти и без моего участия.

Оба мастера Теней молчали, не зная, что следует отвечать на подобные излияния. Во всяком случае, оба они прониклись ещё большим уважением к этому великому человеку, который мог вот так вот признать собственные недостатки.

– Я напишу рекомендательное письмо магистру Алтисану, – помолчав некоторое время, чтобы собраться с мыслями, вновь заговорил Каладиус. – Если эти документы подлинные, убеждён, Орден чернокнижников сумеет вам помочь.

– То же самое говорила и Солана, – поддакнул обрадованный Кол. – Но она опасалась, что чернокнижники не станут с ней сотрудничать.

– Зато они станут сотрудничать со мной, – усмехнулся великий маг. – Уж поверьте, за Орденом накопилось немало долгов перед вашим покорным слугой, так что они окажут вам всяческую помощь, какая только будет в их силах.

– Благодарю вас от имени Соланы, мессир! – поклонился мастер Теней.

– Не стоит благодарностей, друг мой! – улыбнулся Каладиус. – Это мне следует поблагодарить её за этот последний шанс почувствовать себя живым! Ах, кабы мне отправиться с вами! Схватка с одним из самых сильных демонов мира – вот на этой ноте я с радостью бы ушёл на Белый Путь!.. Но всё же я сделаю всё, что смогу, не так ли, господа?

– Солана передаст Симмеру привет от вас, мессир, – рассмеялся Кол. – Перед тем, как низвергнуть его в Хаос.

– О большем я и не прошу! – засмеялся волшебник в ответ. – Впрочем, нет. Пообещайте мне ещё одну вещь, друзья мои. Не поленитесь сделать крюк на обратном пути и заехать, чтобы рассказать о том, что найдёте в Саррассе.

– Обещаю, мессир, – поклонился Кол.

Посланцы Чёрной Герцогини пробыли у Каладиуса целый месяц. Великий маг объяснил, что спешка не приведёт ни к чему хорошему, рассказав гостям про Вастиней, с которым он так хорошо был знаком. Поэтому не было нужды торопиться в Найр – всё равно затем пришлось бы ожидать, покуда штормы в Великом океане утихнут настолько, чтоб нашёлся хоть один смельчак, дерзнувший бы повести своё судно на юг, в Саррассу.

Мастера Теней приняли предложение волшебника, не боясь злоупотребить гостеприимством. Кол видел, что их приезд словно вдохнул жизнь в угасающего старика, и потому считал, что все только выиграют от того, что они с Крохой останутся здесь подольше, вместо того чтобы оказаться на целый месяц, а то и больше, в городе греха Найре.

Всё это время Кол охотно болтал с великим магом. Каладиус, несмотря на всю свою легендарность, оказался весьма приятным собеседником. В нём не было той саркастичности и циничности, что частенько были свойственны Солане. Наоборот, волшебник с большим вниманием и искренним интересом выслушивал Кола, когда тот рассказывал истории из своей жизни, а также то немногое, что знал о Бине, Варане и Солане.

В свою очередь, Каладиус, как и все старики, обожал порассказать о собственных приключениях, хотя, конечно, редкий старик мог бы поспорить с ним в плане их удивительности и уникальности. Чаще всего он вспоминал свои последние путешествия, связанные с поисками Башни. Он много рассказал Колу о его тёзке, всякий раз повторяя, каким особенным и замечательным был этот человек.

Охотно говорил он и о Солане, и всегда с неизменной теплотой. Впрочем, похоже, что старый маг в значительной степени ассоциировал Чёрную Герцогиню с другой его старой знакомой, и потому в его голосе было столько нежности, а в глазах – грусти.

В общем, Кол и Каладиус настолько поладили друг с другом, что впервые мастер Теней решил открыть кому-то свою тайну. Он чувствовал полное доверие к добродушному волшебнику, а кроме того, кто если не великий маг Каладиус мог бы объяснить столь фантастическое явление?

А тот был абсолютно поражён услышанным и буквально засыпал собеседника вопросами. Бесплотен ли он, или же осязаем? Во всём ли он похож на отца? Возникает ли в те моменты, когда Кол подсознательно этого желает? Как долго он пребывает в видимом состоянии? Сообщал ли он что-то, что заведомо не могло быть известно самому Колу? В общем, это действительно были десятки вопросов, на которые мастер Теней отвечал как мог.

– Появлялся ли он с тех пор, как вы прибыли ко мне? – не скрывая волнения, поинтересовался Каладиус.

– Нет, мессир. Также как он ни разу не появлялся в башне Соланы. Он говорил, что не мог проникнуть туда – якобы, для него башня была окутана словно непроницаемым пологом.

– Магическая защита, да… – пробормотал Каладиус, говоря скорее с собой. – Мой дворец защищён от всяческих воздействий извне, полагаю, что и башня Соланы тоже. Значит, фантом имеет магическую природу…

– Так вы полагаете, что это – не галлюцинация? – с явным облегчением спросил Кол.

– Сложно ответить, друг мой. Никогда прежде я не сталкивался с подобным феноменом. Откровенно говоря, существование призраков противоречит самим основам той космологической концепции, которой я придерживаюсь. С другой стороны, за свою жизнь я самолично разрушил немало научных парадигм. И всё же… Пока что я поостерегусь утверждать, что вы действительно видите дух вашего покойного отца. Но и для галлюцинации этот фантом кажется мне слишком сложным, хотя многое в его поведении намекает на подобное предположение.

– Да уж, не очень-то вы помогли, мессир… – грустно усмехнулся Кол, который действительно верил, что Каладиус сейчас всё ему объяснит.

– Увы, друг мой, – с сожалением пожал плечами маг. – Всё, о чём вы говорите, совершенно непостижимо и непонятно, и я думаю, что в мире не найдётся никого, кто мог бы ответить на ваши вопросы. Говорили ли вы об этом с Соланой?

– Нет, мессир. Вы первый, кому я рассказал об этом.

– Да, понимаю, – кивнул Каладиус. – Впрочем, уверен, что она ничем не могла бы вам помочь. Ах, кабы я мог связаться с Мэйлинн… Если кто-то и мог бы объяснить данный феномен, так лишь она одна. Но не отчаивайтесь, друг мой. Я перерою всю свою библиотеку – вдруг там отыщется что-то, что нам поможет. Не заметили ли вы чего-нибудь необычного в поведении фантома?

– Необычного?.. – хмыкнул Кол. – Ну, кроме того, что теперь он всё время трезв… Впрочем… Есть ещё одна странность. Он постоянно таскает с собой какую-то непонятную игрушку – детский волчок.

– Волчок? – переспросил Каладиус.

– Да, мессир. Ну, знаете, такой обычный волчок, с каким играют дети. Деревянный, вот такого размера, – мастер Теней развёл пальцы примерно на четыре дюйма.

– И он говорил вам о том, для чего ему эта игрушка? – явно заинтересовался великий маг.

– Толком ничего не говорил. Он словно не понимает, что в этом особенного. Ведёт себя так, будто всю жизнь таскал его с собой.