Яна принялась рассматривать комнату, в которой он находится. Та производила мрачноватое впечатление. Пыльно и неустроенно. Она заметила какую-то полку, приделанную к стене. Кровать не кровать. А больше никакой мебели. Откуда-то сбоку падал тусклый свет, и ещё немного ночного света лилось из окна. Окно странное — с металлической решёткой, как в тюрьме. Атайцы живут в таких жутковатых помещениях? Неудивительно тогда, что у них и ритуалы жуткие.

Взгляд Яны задержался на окне. Она заметила там кое-что необъяснимое. Облако отплыло в сторону и открыло луну. Сегодняшней ночью Яна уже видела её в окно экипажа, когда возвращалась в лавку. Тогда луна была полная. Плыла себе по небу круглой сырной головкой. Но теперь Яна видела сквозь прутья решётки только тоненький серпик.

Разве луна может в течение одной ночи поменять свою фазу с полнолуния до новолуния? Разумеется, нет. Что бы это значило? Какая-то другая луна светит предназначенному, не та, что Яне. Другая луна могла означать другой мир. Догадка пришла в голову настолько невероятная, что Яна ей не поверила, но всё же проговорила вслух:

— Он что, на той стороне? В земном мире?

Глава 43. Сегодня особенный день

Яна и Этьен поднимались по винтовой лестнице храмовой башни, взявшись за руки. Наверху, на крыше, их уже ждал магистр и Моррис со своим отцом. Сегодняшней ночью должна пройти вторая брачная церемония.

Яна вспоминала первую и думала о том, сколько всего успело произойти в промежутке между церемониями. За эти несколько дней Яна стала немного другой: более опытной, более уверенной в себе, более самодостаточной.

У неё случился большой прогресс в артефакторском деле. Она удачно сделала несколько мелких заказов, в том числе артефакт для повышения урожайности тыкв. И уже не боялась браться и за более сложные проблемы — у неё был готов артефакт, повышающий женскую силу.

Пока она не знала, правильно ли работают её творения. Это станет ясно, через какое-то время, когда её клиенты придут с благодарностью… ну или с обвинениями и угрозами.

Последние дни она работала не только над заказами со стороны, но и над артефактом для себя и Морриса. Сразу после второй церемонии они отправятся в своё опасное приключение к атайцам, чтобы решить самую актуальную на сегодня проблему со знаком Атай.

 На самом деле существовал ещё один довольно актуальный вопрос — по поводу предназначенного. Яне удался лишь один непродолжительный сеанс односторонней связи с ним. Больше, сколько ни пыталась, ничего не выходило. Из того, что она успела увидеть, напрашивался весьма тревожный вывод — предназначенный находится в земном мире, причём, загремел в полицейское отделение. За что? Буянил? Сквернословил? Стрелял из лука? Атайцы — ребята очень странные, так что он вполне мог устроить дебош. Но удивляло даже не это, удивляло, когда, как, зачем и почему он оказался в земном мире, и не причастна ли к этому Вивьен.

Судя по тому, что поясница время от времени побаливала, дела у предназначенного шли неважно. Яна даже подумывала о том, чтобы при случае отколоть кусочек от священного обсидианового монолита и сделать артефакт, способный переместить в земной мир, чтобы там, на месте, разобраться с Вивьен и помочь предназначенному уладить дела с полицией. Она поставила этой задаче второй приоритет после совместного с Моррисом похода к атайцам.

Яна с Этьеном преодолели последние несколько ступеней и оказались на крыше храма. Сегодня она выглядела совсем не так, как во время первой церемонии. Тогда всё было необыкновенно просто: только небо и звёзды, Яна и Моррис. А теперь пространство крыши было украшено цветами: лилии, тюльпаны, левкои, розы и какие-то эффектные экзотические растения, название которым она не знала, — все снежно-белые.

Яна догадывалась, кто распорядился украсить крышу — Ренард, отец Морриса. За день до церемонии он спрашивал у Яны, какие она любит цветы. Она ответила — любые, если они белые. Теперь она поняла, почему он интересовался. Хотел сделать Яне приятное.

Цветы — не единственный его подарок. Изящное белое платье, украшенное жемчугом, в котором сейчас была Яна, тоже подарил отец Морриса. Она приняла подарок, потому что у Ренарда был железный аргумент:

— Вторая церемония посвящается гостям, значит, нельзя отказывать их желаниям.

В умении настоять на своём отец был очень похож на сына.

Говорил Ренард с Яной, конечно, не только о подарках. Их беседа с глазу на глаз длилась более трёх часов. Они затронули много самых разных тем.

— Вы отважная девушка, Вивьен. Не каждая бы решилась быть рядом с Моррисом, — Ренард был очень откровенен. — Мой сын — непростой человек. Нам обоим пришлось пережить многое.

Он рассказал о том, через что прошёл, когда Моррис был ребёнком. Яна уже знала эту историю, но взглянула на неё под другим углом — глазами отца.

Оказалось, что Ренард стал целителем-магом только потому, что хотел помочь сыну, приобретшему дамарийскую сущность, легче пережить магические метаморфозы. У Ренарда от рождения был дар врачевания, но не было призвания. Выращивать орешник на плантациях нравилось ему гораздо больше. Но когда сыну потребовалась помощь, призвание проснулось.

Преданность детям — это ещё одна их с Моррисом семейная черта.

— Я боялся, что мой сын, приобретший дамарийскую сущность, никогда не сможет стать счастливым, — поделился Ренард. — Но сейчас он счастлив. И я знаю, кто тому виной.

Он улыбнулся, а Яна покрылась румянцем.

— Вы всегда можете рассчитывать на мою поддержку, что бы ни случилось, — сказал он тепло, но твёрдо. — Я знаю, что вы не обещали Моррису все семь "да". Но даже если брачный процесс не будет доведён до конца, я буду благодарен вам за одно то, что имел возможность увидеть сына счастливым…

Именно эти слова вспомнились Яне, когда Этьен вёл её к постаменту, возведённому посредине крыши. Там уже стояли Ренард и Моррис.

Отец и сын. Они были очень похожи. Оба высокие и мощные. Оба в красивых белых камзолах. Оба голубоглазые.

Яна переводила взгляд с одного на другого, но остановила на Моррисе. Как она соскучилась по своему викингу. Эти дни они виделись совсем мельком, будь оно неладно — правило не видеться в промежутках между церемониями.

Яна знала, что и Моррис соскучился. Чего только она не прочла в потемневшей синеве его глаз. "Тосковал… Злился, что нельзя… Мучительно хотел… Ждал… Ждал… Ждал… Наконец-то… Хочу обнять, прижать и стиснуть. Крепко! И целовать…Долго!"

Хмельные поцелуи Морриса… По ним Яна тоже соскучилась…

Этьен завёл её на постамент. Теперь там собрались все участники церемонии. Магистр встал напротив них и, выдержав торжественную паузу, произнёс:

— Дети мои, сегодня особенный день. Однажды вы уже сказали "да". Каждый — сам себе. Теперь должны повторить. Пусть ваши близкие услышат о вашем желании связать судьбы.

Яна знала, что нужно развернуться лицом к Этьену, смотреть в глаза. Ему, своему брату, признаться честно, чего хочет Яна. Хотя слово "честно" здесь лишнее. Разве можно солгать самому близкому человеку?

— Слушай только своё сердце, сестрёнка, — Этьен взял её за плечи. — И знай: что бы ты ни ответила этому мужчине, как бы ни сложилась твоя судьба, я всегда буду на твоей стороне. Всегда.

Его взгляд был полон безусловной братской любви.

— Скажи, сын мой, — обратился к Моррису магистр, — согласен ли ты идти по жизни рука об руку с этой женщиной?

— Да.

Викинг опять ответил быстро и не задумываясь. Он уже всё решил. Дали бы ему волю, сразу бы сказал все семь "да". Почему он так непоколебим в своём решении? Испытывает к Яне сильные чувства? Но он ни разу не говорил ей об этом. А она хотела бы услышать.