Ропот прокатился над толпой бойцов. Они непонимающе глядели на своего предводителя и довольно явно выражали своё недовольство. Однако, надо отдать должное молодому ярлу — он держался непринуждённо и, похоже, был полностью уверен в том, что контролирует ситуацию.

— Да, парни, — не давая ропоту перейти в гул, продолжил он. — Признаюсь, я знатно поскользнулся на тухлой рыбине… Поспешил и дал маху… Когда было решено совершить набег, я тут же велел собирать бравых ребят, которые подзасиделись без настоящего дела. Но потом кое-что изменилось, и ярл Враноок отложил поход. Слышите, отложил, а не отменил! Всё будет, но позже. И вам это точно понравится парни, потому что, скажу я вам, затевается нечто небывалое!

Гул голосов вновь стал слишком громким — собравшиеся на берегу не могли удержать в себе мыслей и спешили поделиться ими с соседями, так что ярлу Желтопузу пришлось замолчать и поднять руку, призывая людей к тишине.

— Ярл Враноок договаривается с вождями шеварцев, чтобы начать большую войну против империи. Север материка снова будет свободен от южан! Вы не ослышались парни — мы идём войной на Кидую!

Вот теперь уже одного поднятия руки было бы недостаточно, чтобы утихомирить галдящих. Новость была столь неожиданной и удивительной, что дружинники, похоже, не до конца верили своим ушам. Желтопуз понимал, что людям нужно выговориться, и потому замолк на некоторое время. Постепенно гул голосов вновь стал стихать — выдвинув самые необычные предположения, мужчины замолкали, ожидая услышать подробности от своего ярла.

— Зачем нам биться за шеварцев? — возвысив голос, обратился к Желтопузу один из бойцов — здоровый немолодой детина.

— Мы и не станем, — тут же ответил тот. — Келлийцы будут биться только за самих себя! Вы представить себе не можете, насколько богата империя! Те из нас, кто ходил в набеги против прибрежных шеварцев, никогда не оставались в накладе, не так ли? Но богатства Шевара — лишь жалкие крохи того, чем владеет Кидуа! Сколько оружия, сколько металла, сколько зерна мы сможем заполучить там! Не говоря уж о том, что Серое море станет лишь нашим, и мы ни с кем не будем его делить!

— А шеварцы? — крикнул кто-то.

— Шеварцы не враги нам. Это империя заставляет их вести с нами войну. Не станет Кидуи — и с Шеваром будет вечный мир! А коли они забудут об этом — мы быстро напомним снова! — вздымая над собой топор, гаркнул Желтопуз.

— Так что теперь-то? По домам, что ль?

— По домам, — кивнул ярл. — Ко своим делам, мужики. Но только до зимы. Зимой все, кто горазд, будет рубить лес на драккары. Нам понадобится много кораблей. Шеварцы тоже помогут. Из их лесов выйдут добрые драккары!

— Так это только через две-три зимы корабли-то готовы будут! — заметил один из бойцов.

— Так что ж! — не смущаясь, отвечал Желтопуз. — Что у нас — на острове работы мало? Станем готовиться как следует! Такие дела не творятся с наскока! Многое нужно сделать. Эту войну следует готовить тщательнее, чем дерево для драккара! Ваши наручи останутся при вас! Как придёт пора, мы снова вас кликнем. И уж тогда-то разгуляемся как следует!

Шервард чувствовал разочарование. Хоть перспективы, обрисованные ярлом Желтопузом, выглядели весьма красочно, но их отдалённость удручала. Много воды утечёт за это время — кто знает, что будет дальше? Разрастётся семья, прибавится хлопот… Да и долги, которых он наделал в Реввиале, заставляли горько задуматься о недалёком будущем.

Кто уж точно был рад, так это Тробб, хотя он и скрывал это настолько, насколько мог. Для него всё разрешилось чудесно — он вернётся в Скьёвальд бравым дружинником, едва не завоевавшим Шевар, и, по крайней мере, на время позабудет про походы.

Шервард же с тоской направился к своим вещам, чтобы собрать их в обратную дорогу. Особенно сожалел он о боевом топоре, что был выдан ему от щедрот ярла Желтопуза. Топор был простецкий и ничем не выдающийся, но юному воину он был по душе, и сейчас парень больше всего боялся, что его заберут. Почти с отвращением подумал он, что вскоре ему вновь придётся гонять кабанят по лесу да возить в Реввиал мазанки.

Похоже, большинство его соратников чувствовали примерно то же самое. Едва ли не половина из них была людьми вроде самого Шерварда — теми, кто ещё недавно был простым работягой. Вольная военная жизнь поманила их, но почти сразу же исчезла, подобно лесному мороку, и теперь их ждали постылая работа, постылая семья и постылые хибары на постылом острове. Так что на берегу царило унылое молчание, и лишь изредка слышалось чьё-то недовольное ворчание.

Сборы были недолгими, и ещё задолго до вечера драккары отплыли на запад, возвращаясь в Реввиал. Серое море, словно разделяя настроение горе-вояк, ярилось не на шутку. Высокие волны обиженно били в крутые борта, окатывая людей холодными горько-солёными брызгами.

Шервард отыскал взглядом брата. Тот снова сидел поодаль от остальных — настолько, насколько это позволяло небольшое пространство палубы. Теперь ему уже не к чему было бодриться и делать вид, что он рад присутствию этих людей. Уже завтра он уйдёт и — Шервард был в этом убеждён — больше уже не вернётся на этот драккар.

— Эй, приятель, — возникший рядом Лебланд вывел его из задумчивости. — Фейёр хочет видеть тебя.

Фейёр был форингом Желтопуза, который командовал «Дригзелью». До сих пор у Шерварда почти не было возможности общаться с ним, так что этот вызов был довольно странным. Однако же он, предчувствуя нечто необычное, направился за приятелем в небольшую, словно сундук, каюту Фейёра.

— Шервард из Гриммандов! — приветствовал его форинг. — Что думаешь о нашем скором возвращении?

— Я рассчитывал на иное, — не стал лукавить Шервард.

— Дион высоко ценит тебя, парень, — кивнул Фейёр. — Он сказал, что из тебя выйдет отличный воин. Ты не только силён и вынослив, но ещё и умён. И все в отряде тебя уважают.

— Благодарю, форинг, — кивнул немного смущённый этим потоком комплиментов Шервард, пытаясь понять, к чему клонит собеседник. — Надеюсь, я ещё пригожусь в будущем походе.

— А ты очень соскучился по прежней жизни? — лица Фейёра было не разглядеть во мраке каюты, но юноша буквально кожей чувствовал его взгляд. — Говорят, твоя жена скоро подарит тебе сына? Наверное, ты рад вернуться к ней?

— Рад, — не особенно задумываясь, подтвердил Шервард. — Но я не очень скучаю по прежней жизни. Признаться, мне больше по нраву быть воином, чем охотником и торговцем.

— Рад это слышать, потому что у меня есть к тебе предложение. Ярл Желтопуз сейчас разыскивает толковых парней. Нам нужны разведчики, Шервард. Нужно будет отправиться в Шевар и провести там всю зиму до будущей навигации. И не просто провести, а разнюхать всё, что только возможно. На побережье стоят имперские легионы. Нужно отыскать все их слабые места, куда можно будет нанести удар. Нужно отыскать людей, готовых помочь тебе — Враноок утверждает, что таких много в Шеваре. В общем, нужно подготовить всё к большой войне. Как думаешь — справишься ты с этим?

— Я не знаю имперского, кроме нескольких слов… — слегка замялся Шервард, но тут же вскинулся. — Но это не проблема. Я согласен.

— Отлично, я так и думал! Что ж, тогда отправляйся пока домой, дождись рождения сына. Можешь побыть с ним до конца лета, а там отправишься в Шевар. Слыхал о Тавере?

— Слыхал, — сердце Шерварда пело от радости.

— Вот туда и отправишься. Там неподалёку стоит легион — присмотришься, разузнаешь что к чему. Надо будет действовать очень осторожно — в Тавере полно тех, кто сочувствует империи. Но я уверен, что ты справишься.

— Справлюсь! — подтвердил юноша.

— Ты станешь отличным воином, Шервард из Гриммандов! А однажды — кто знает? — может, дорастёшь и до ярла!

Когда Шервард вышел на палубу, небо уже не казалось ему таким хмурым, ветер — пронизывающим, а море — враждебным.

Он шёл так быстро, как только мог, не обращая внимания на натужно пыхтящего позади Тробба. Шервард был охотником почитай с самого детства, и для него не было проблемой прошагать те шесть-семь миль, что разделяли Реввиал и Скьёвальд, в таком же темпе. Тробб — другое дело. Для него такие переходы были делом нечастым, и сейчас он всё больше изнемогал, пытаясь не отстать от младшего брата.