— Дьеру Джозефу так не терпится поскорее увидеть тебя, что он назначил встречу прямо сегодня. Мы с тобой приглашены на ужин в его столичный особняк, — добил отец.

Тересе нравилось, что она тут, в академии, под фамилией деда и её коварный женишок не догадывается, что перед ним его невеста. Но если уж дело зашло так далеко, она согласна предстать перед ним и под фамилией отца. О, его ждёт большой сюрприз.

— У нас есть немного времени на сборы, а потом отправимся в столицу, — отец довольно улыбнулся.

Он всегда оживлялся, когда речь шла о столице и приёмах. Выросший в глубокой провинции, он грезил перебраться поближе к цивилизации, как он выражался. Тереса нежно любила отца, и прощала ему его маленькую слабость. Но она, конечно, не даст своему прохвосту-отцу повлиять на своё решение. Пока она ещё достаточно юна и не созрела для брака, а когда созреет, то мужчина, который захочет предложить ей руку и сердце, должен будет сильно постараться, вне зависимости от того, будет ли он жителем столицы или провинции.

Их разговор с отцом был в самом разгаре, когда в комнату заглянула Валерия. Сделала это предельно тактично — в приоткрытую дверь просунулась только её голова.

— Чай готов. Дьер Патриций, не желаете присоединиться к студенческому чаепитию?

— Отчего же нет? — отец поднялся с кресла. — С удовольствием.

Он подхватил свой дорожный баул и пошёл вслед за Валерией. Она гостеприимно повела его в общую комнату. Тереса шла за ними.

За столом собралась почти вся группа. Друзьям, понятное дело, было любопытно познакомиться с отцом Тересы. Не было только Бланки — её никогда не бывает на внеурочных импровизированных мероприятиях, и Вилзорта со Златой. Они должны были появиться сегодня вечером. Жаль, Тереса в это время будет в столице. А она уже соскучилась по друзьям.

Роль организатора чаепития взяла на себя Валерия — видимо, чувствовала, что Тереса выбита из колеи. Подруга представила отцу одногруппников и принялась раскладывать по вазочкам угощения — конфеты и печенье.

Отец на сладости посмотрел скептически.

— Эх, молодёжь, разве так чай пьют? — крякнул он и полез в свой баул.

Сначала он выудил оттуда огромный кусок ароматной ветчины, следом на стол были выложены два кольца копчёной до малинового цвета колбасы, затем свиной окорок и нежный бекон, дразнящий чередующимися прослойками мяса и сала.

Вся группа заворожено следила, как стол постепенно начинает ломиться от деликатесов. У парней особенно разгорелись глаза.

— Из собственной коптильни, — с нотками гордости произнёс отец. — Дай-ка мне, Валерия, нож.

Нож тут же материализовался в руках отца. И вскорости деликатесы были нарезаны и разложены по тарелкам. Давно Тереса не видела такими счастливыми сразу столько одногруппников.

Отец делился с благодарными слушателями хитростями коптильного ремесла, а когда мясное чаепитие подошло к концу, велел Тересе собираться.

— Надень что-нибудь из того, что мы покупали по поводу этого, — наказал он.

И несмотря на всю туманность фразы, Тереса поняла, что отец имеет в виду. Когда они собирались в гости к жениху первый раз — до того, как он отказал, родители знатно обновили её гардероб. Выбирать было из чего, но Тересе из упрямства хотелось поехать в академической униформе. Однако она решила не давать отцу повода для волнений на пустом месте. Ему и так ещё предстоят испытания.

Тереса остановила выбор на платье с модным по нынешним временам асимметричным вырезом горловины. Одно плечо прикрыто, второе открыто. Что-то в этом есть.

Валерия помогла уложить волосы. Подруга, конечно, была жутко заинтригована, куда это Тереса собралась. Но Тереса решила рассказать Лере всё по итогу. Сначала съездит "познакомиться" с женихом, а уж потом доложит все подробности.

К назначенному времени к входу в общежитие подъехал экипаж. Разумеется, отец нанял самый роскошный, какой только существует в природе. Огромный шестиместный лакированный салон, изнутри драпированный парчой, и четыре белые лошади! Тереса давно такого не видела, максимум две встречала. Впрочем, её устраивало, что прибытие к жениху будет громким и помпезным — пусть запомнит этот день.

Дорога прошла спокойно. Отец беспрестанно рассказывал семейные новости. Когда экипаж подкатил к роскошному столичному особняку, у Тересы было превосходное настроение — к бою готова.

Их встретил лакей. Приветливый и расторопный. Тереса с отцом отправились вслед за ним к портику, поддерживаемому колоннами с чудаковатой лепниной. Когда Тереса заходила в особняк, боковым зрением заметила, что к входу подъезжает мобиль. Прибыл ещё один гость? Эта мысль быстро вылетела из головы, потому что нужно было сосредоточиться на делах более насущных.

— Дьер Джозеф ждёт вас в гостиной, — церемонно произнёс лакей и повёл шикарными коридорами к нужной двери.

Тереса с интересом крутила головой, изучая полотна, которыми были украшены стены. Целая картинная галерея.

Лакей распахнул дверь гостиной и сразу же испарился, а навстречу Тересе и отцу поднялся из кресла высокий в меру обаятельный мужчина с фигурной бородкой. Он улыбнулся лисьей улыбкой. Он и в целом был похож на лиса. Только не рыжего, а чернобурого.

— Рад видеть вас, дьер Патриций.

Он подошёл к ним, подхватил руку Тересы и галантно коснулся губами тыльной стороны ладони.

— Рад знакомству, лерра Тереса.

Точно лис. Тереса хлопала глазами не понимая, что этот чернобурый делает в особняке Джозефа и как ей на него реагировать. Помог отец.

— Позволь представить, девочка моя, дьер Джозеф Готцкий, твой жених.

Тереса ушам своим не верила. Джозеф Готцкий??? Не Тоцкий, а Готцкий? И что, отец сватал Тересу именно ему? Именно про него рассказывал, когда приехал из столицы восторженный и довольный? А Тереса, выходит, неправильно расслышала его фамилию? О, отец произносил её с таким придыханием — неудивительно, что послышалось что-то другое. Тем более, что в основном он называл предполагаемого будущего зятя уважительно по имени — дьер Джозеф.

Вот это подвох! Тоцкий — Готцкий, одна маленькая буковка всё меняла. Тереса уже привыкла думать, что её несостоявшимся женихом был проректор, но ошибалась дважды: и не проректор, и не несостоявшийся. Её тут на самом деле замуж отдать собираются.

Согласился, отказался, согласился — это, оказывается, про него, про Готцкого. Выходит, это его Тереса должна невзлюбить и проучить? Она смотрела на лисью физиономию и не ощущала ни малейшего желания становиться его головной болью. Она по-прежнему хотела являться в страшных снах своему проректору, допечь его и довести. Хоть логики теперь в её желании было ноль. Коварство проректора с учётом неожиданно открывшихся обстоятельств сводилось только к тому, что он не был объективен и непредвзят, когда выбирал себе ассистента. Зловредно придумывал всё новые и новые испытания, лишь бы не отдавать эту должность Тересе. Но основной грех с него снят. Он не отказывался быть её женихом, как она думала. Правда, и не соглашался.

— Лерра Тереса, вы обворожительны, — Готцкий подхватил её вторую руку и галантно поцеловал тыльную сторону ладони.

Если так пойдёт дальше, никаких рук не хватит.

— Ваш отец рассказывал, насколько вы очаровательны. Моё воображение нарисовало восхитительную красавицу, но в реальности вы оказалась в сто крат прекраснее, — ещё одна лисья улыбка озарила лицо Готцкого.

Такого количества комплиментов в единицу времени Тереса не слышала не только в свой адрес, а даже и в адрес первой красавицы академии Моники.

— Она не только красива, Дьер Джозеф, она ещё и очень умна, — отец сиял как люстра в бальном зале. — Я же говорил вам, моя дочь — сокровище.

И отец туда же.

— Да, дьер Патриций, после ваших слов такой её и представлял — умной рассудительной и славной.

Если бы в княжестве существовала премия на самое лукавое выражение лица, её бы без колебаний присудили Готцому.