Рядом с кроватью на стуле сидел Моррис. Яна поняла это по его ботинкам. Выше ботинок смотреть не стала. Им же нельзя видеться, а действие зелья иллюзий уже закончилось.

— Как себя чувствуешь?

Какой приятный у викинга голос — заботливый.

— Хорошо. Но где мы?

— У меня.

— В таверне? — не поняла Яна.

— Нет, я купил дом. Градоначальник не может жить в таверне.

Вот с этим Яна была абсолютно согласна. На душе стало тепло. Она ощутила радость за Морриса, потому что дом — это уютно и надёжно. Родные стены согреют и подарят чувство защищённости. Яна по себе знала. В земном мире у неё не было своего дома — она жила в съёмной квартире. А тут у неё появилась настоящая крепость!

— Хотел тебе его показать ещё вчера.

Яна вспомнила, что действительно Моррис куда-то звал её, когда они встретились в храме. Но как бы радостно ей ни было за него, она не преминула возмутиться:

— Но почему мы здесь сейчас?

Яна хотела спросить иначе — какого лешего он её привёз к себе, но использовала более мягкую формулировку.

— Я хотел, чтобы тебя осмотрел лучший доктор.

— Почему именно в твоём доме?

— Потому что он здесь временно остановился.

— Лучший доктор остановился у тебя? – удивилась Яна странному совпадению.

— Да, потому что он мой отец. Он приехал, чтобы поприсутствовать на нашей второй брачной церемонии.

Глава 42. Слишком смело?

Вы когда-нибудь пробовали беседовать с интересным человеком за чашкой чая, глядя исключительно в свою чашку, но не на собеседника? Нет? А Яне пришлось. Как только она взбодрилась настолько, что захотела встать, Моррис организовал чаепитие за небольшим столиком у окна.

Занавесок здесь пока не было предусмотрено. Поэтому третьим участником чаепития была звёздная ночь. Вот на неё Яна и смотрела, когда ей сильно хотелось оторвать взгляд от чашки. А хотелось ей это довольно часто, потому что Моррис говорил вещи очень эмоциональные.

Он рассказывал, как тревожился за Яну, когда она вдруг лишилась чувств в его руках, как негодовал по поводу атайцев, как хотел голову открутить всем причастным к тому, что ей стало плохо. И он поклялся, что обязательно открутит, но более важной задачей на тот момент у него была Яна в бессознательном состоянии.

Моррис принял решение отвезти её к себе, чтобы отец, который остановился у него, срочно её осмотрел и привёл в чувство. У него большой опыт лечения магических недомоганий.

— Я первый раз слышу о музыкальном зелье, — усмехнулась Яна, вспомнив, какие пережила ощущения.

— Отец сам придумал рецепт, — с ноткой гордости объяснил Моррис. — Его втирают в мочку уха. Оно создаёт иллюзию природных звуков и умиротворяющей музыки. Зелье снимает боль и тревогу, даёт магии успокоиться. Отец разработал его для меня, когда я был подростком. С тех пор он усовершенствовал рецепт.

Дальше их разговор пошёл о его отце — Ренарде. Моррис рассказал, какой непростой путь довелось ему пройти. Как тяжело отцу было смириться с тем, что сыну необходим дамарийский ритуал. Начало этой истории Яна уже знала — Моррис как-то рассказывал, что его матери пришлось одной идти к дамарийцам с маленьким сыном на руках, чтобы его спасти. Но оказывается, отец не оставил Морриса. Он двинулся им вслед и встретил сына после дамарийского ритуала. А дальше всё время был рядом — все те годы, пока Моррис взрослел и в нём креп демон.

— Мы прошли этот путь вместе, — закончил он свой рассказ.

Яна прониклась тёплыми чувствами к Ренарду. Вот откуда у Морриса преданность и верность, потребность защитить и взять под опеку. Пример отца всё время был перед глазами.

Ещё одной темой, которую они затронули во время чаепития, было, конечно же, проблемное поведение метки Яны. Она не стала говорить, что слышала разговор Морриса с отцом о том, как можно избавиться от метки, а сам он этот способ не предлагал. Поэтому они обговаривали свой первоначальный вариант — пробраться к атайцам и потребовать, чтобы они избавили Яну от метки.

— Я думаю, они будут сговорчивыми, — предположил Моррис.

— Почему?

Не очень-то Яне верилось в сговорчивость ушлых атайцев.

— Ему сейчас не до тебя — тому, с кем ты связана ритуалом. У него большие проблемы.

— Поэтому у меня так сильно болела поясница?

— Да.

Яна пообещала, что день и ночь будет работать над артефактом, который позволит пробраться к атайцам. И как только он будет готов, они с Моррисом тут же и отправятся в опасное приключение. Оставалась единственная проблема: как им путешествовать вместе, но при этом друг друга не видеть? Сегодняшнее чаепитие и то на грани фола, а что уж говорить о совместном походе?

— Я что-нибудь придумаю, — в который раз пообещал Моррис.

Когда чай в чашке закончился, Яна попросила его отвезти её в лавку. Ночь и так была насыщенной. Он согласился, но взял с неё обещание, что завтра она снова будет его гостьей.

— Познакомлю тебя с отцом. И потом, нужно, чтобы он тебя ещё раз осмотрел.

Когда Яна вернулась в лавку, было уже около трёх часов ночи, но спать она ложиться не стала — до рассвета работала в мастерской. Её посетило вдохновение. У неё осталась не использованной часть Атайской стрелы — наконечник. Вот он-то ей и был нужен. Острый и опасный — очень подходит для особенного артефакта.

Яна предположила, что эту стрелу мог выпустить не просто какой-то абстрактный атаец, а вполне конкретный — её предназначенный. И если это так, если стрела принадлежала ему, то из неё может получиться артефакт, который поможет установить с ним связь. Вдруг Яне удастся сделать из предназначенного союзника? Да и не мешало бы узнать, что там у него за большие проблемы.

Слишком смело? Да. Но где наша не пропадала. Яна с энтузиазмом обрабатывала наконечник стрелы разными растворами и читала над ним заклинания. Через некоторое время тот покрылся медно-зеленоватым налётом. Это хороший знак. Яна почувствовала, что ей удалось насытить наконечник магической энергией.

Но что дальше?

Она полностью положилась на интуицию — вернулась к себе и зашла в ванную комнату. Ей нужно было зеркало. Она встала напротив него, приподняла блузу и прислонила наконечник-артефакт к пояснице самым остриём.

Ожидала болевые ощущения, но их не было. Только немного потемнело в глазах. И то она быстро поняла, что это не в глазах потемнело — это поверхность зеркала сделалась мутной.

Яна напряжённо вглядывалась в этот туман, пока он немного не рассеялся. И вдруг она увидела в зеркале молодого мужчину в полотняных штанах и тунике. Ура! Получилось! Вот ты, Янка, даёшь! Вот ты сильна! Хотелось верить, что это у неё не галлюцинации, а магическая связь с предназначенным.

Он показался ей широкоплечим и высоким. Его чёрные как смоль волосы были схвачены на затылке лентой. Раскосые карие глаза смотрели не на Яну, а куда-то в сторону.

— Эй, предназначенный, — позвала она его, но он не обратил на неё ни малейшего внимания.

Связь, что, односторонняя? Это Яну не устраивало. Она собиралась его обо всём расспросить. А просто пялиться на него, хоть он и оказался не уродом, в её планы не входило.

— Эй! — стукнула она костяшками пальцев по стеклу.

Ноль эмоций. Мужчина продолжал напряжённо смотреть в сторону. Ещё предназначенным называется. Предназначенная тут его зовёт, а он ничего не слышит.

Яна ещё и ещё постучала по стеклу, но результата это не дало, и стало ясно, что беседы не получится.

Жаль, конечно, но нужно хотя бы извлечь максимум информации из картинки — попытаться понять, что там за проблемы у предназначенного. Непохоже было, что он болен — выглядел вполне свежо, а значит, проблемы со здоровьем можно исключить.