– С возвращением, мессир! – воскликнул один. – Рады видеть! А я всё хотел сказать вам спасибо, ещё с того дня. Ведь кабы не вы, тот демонюка уходил бы меня в два счета!

– Я рад, что помог вам, друг мой, – улыбнулся Каладиус, но тут же заметно поморщился от боли, так как его узкая ладонь утонула в лапище то ли Бочки, то ли Тарбура.

– Куда давишь, дурачина? – заметив это, рявкнул привратник. – Не хватало ещё, чтобы ты своей заскорузлой лапой руку мессиру сломал!

– Простите, мессир… – перепугался гном, резко бросая руку мага.

– Ничего, друг мой, – против воли Каладиус потёр помятую правую руку левой, восстанавливая кровообращение.

– Веди уже гостей в город, недотёпа, – проворчал привратник. – Да постарайся не отдавить им ноги по дороге! И гляди, не заблудись в тоннеле! – с усмешкой закончил он.

Последняя фраза была тяжким оскорблением для любого гнома, так что Бочка (или Тарбур) моментально стал пунцовым, а борода аж затряслась от гнева.

– Пойдёмте, друг мой, – видя назревающий конфликт, вмешался Каладиус. – Расскажете мне по дороге, какие новости у вас тут случились после моего отъезда.

– Пойдёмте, мессир, – гном шумно выдохнул, будто кузнечный мех, и презрительно повернулся спиной к обидчику. – Не хватало ещё время терять на всяких пустозвонов!

– А на гномов сторожевое заклятие не распространяется? – через некоторое время поинтересовался Каладиус, обратив внимание, что у его провожатых нигде не видно начертанных рун.

– Нет, мессир, – охотно отозвался всё тот же гном, спасённый магом во время битвы с некромантами. – Оно отзывается только на иноплеменников.

– Понимаю, – кивнул Каладиус. – За пределами Дак Анбура во всей Паэтте живёт едва ли сотня гномов.

– И того меньше, мессир. Чуть больше пяти дюжин. Никогда их не понимал: разве уютно ходить, когда над тобою всегда – бездонное небо? То ли дело наш Дуондур с его крепким сводом и стенами. Тут чувствуешь себя в безопасности и покое.

– Каждому своё, друг мой, – философски заметил Каладиус. – Ну, расскажите-ка, какие новости у вас тут произошли в моё отсутствие?

***

Кол вертел головой во все стороны, не жалея шеи. Дуондур произвёл на него не меньшее впечатление, чем ранее на Бина и Мэйлинн.

– Нет, вот куда перееду жить в старости! – восклицал он, с почти детским восторгом оглядывая искусную работу гномов.

Каладиус добродушно посмеивался в ответ. Сам он бывал в Дуондуре ранее, но это было так давно, что память о чудесном городе порядком потускнела. Так что сейчас он был впечатлён немногим менее Кола.

Каждый встречный гном почитал своим долгом снять головной убор и низко поклониться проходящему магу. Почти никто не вступал в разговоры, в редком случае ограничиваясь простым приветствием, но Кол заметил, что почти каждый встречный какое-то время провожал их взглядами. Кажется, все без исключения жители подгорного города знали, кто перед ними, и чем они ему обязаны.

Никто не чинил путешественникам никаких препятствий. Дворцовая стража лишь взяла на караул, отсалютовав особыми алебардами, которыми вооружалась лишь личная охрана подгорного короля. В такой атмосфере почтительности маг и легионер добрались до тронной залы.

Броко Молоторукий вновь сидел на странном величественном троне гномов, окружённый двумя десятками своих подданных. Однако среди этой низкорослой бородатой толпы сразу бросились в глаза четверо людей (точнее, трое людей и одна лирра), стоящие подле трона. Было видно, что они вели какую-то беседу с предводителем гномов, которая прервалась при появлении новых лиц.

– Кол! – прозвенел в древней зале чистый, исполненный радостью голос Мэйлинн, и юная лирра, не стесняясь почтенного сообщества, бросилась навстречу другу.

Быстро пробежав ту сотню футов, что отделяла её от Кола, Мэйлинн с ходу бросилась ему на шею, крепко обвив её руками. К счастью, рана Кола затянулась настолько, что даже такое испытание не причинило ему боли. Бывший центурион так крепко сжал в объятиях хрупкую худенькую фигурку, словно собирался переломить её пополам. Лирра что-то щебетала ему в ухо, заливаясь счастливым смехом, но он не понимал ни единого слова. Он просто был счастлив от того, что она снова была рядом. Минувшие три недели, прошедшие с тех пор, как они расстались, теперь казались ему вечностью. Он соскучился так, словно прошло не двадцать дней, а двадцать лет.

Следом подошли остальные. Мэйлинн наконец удалось отлепить от Кола, и он смог поприветствовать остальных друзей. Крепкие объятия от Бина. А в нём что-то изменилось, вскользь отметил Кол. Он словно бы повзрослел, или, скорее, возмужал. Долгое твёрдое рукопожатие Варана. Сейчас Кол относился к нему так же, как и к любому другому участнику их похода (исключая Мэйлинн, конечно же). И ему было чертовски приятно видеть своего былого недруга.

Пашшану Кол всего лишь кивнул, но не потому, что тот был слугой. Просто оба понимали, что именно так и надо. И Пашшан вернул ему такой же лаконичный кивок, так что Кол понял, насколько баинин рад его видеть.

Каладиуса приветствовали, конечно, более уважительно и сдержанно. Краткие объятья Мэйлинн и рукопожатия остальных, за исключением Пашшана. Баинину и его хозяину не понадобилось даже кивков, чтобы выразить взаимную радость встречи. Затем все направились к чёрному трону, где их поджидал гномий король.

Несколько позже, когда Каладиус и Броко остались одни, разговор наконец зашёл о цели визита к гномам. До сих пор предводитель оставался в неведении на этот счёт, хотя нужно отметить, что он и не старался это узнать. Молоторукому было вполне довольно того, что Каладиус явился достаточно вовремя для того, чтобы спасти город гномов от заклинателей демонов.

– Я уже говорил, государь, что явился в Дак Анбур с важной целью, – проговорил Каладиус. – Настало время поговорить о ней.

– Я давно ждал этого разговора, мессир, – ответил Броко. – Надеюсь, мы сможем вам помочь.

– Лишь вы и сможете, государь. Мне необходим куб из мангила, сделанный точно по чертежам, которые я предоставлю. И затем нужно будет покрыть его сигилами, точные начертания которых я предоставлю также.

– Гм, – задумчиво огладил бороду Броко. – Мангиловый куб, покрытый магическими рунами… А позволено мне будет спросить, мессир, для чего он вам надобен? Не хочу вас обидеть, только вот не так давно к нам уже захаживали маги, просившие сковать им мангиловую хреновину…

– Разумеется, друг мой, я скажу, для чего нужен мне этот куб! В этом нет никакой тайны. Этот куб нужен мне, чтобы перевезти в нём мощный артефакт, необходимый для поиска Белой Башни.

– Вы ищите Белую Башню? – Молоторукому удалось совладать с лицом, лишь брови несколько поднялись от удивления.

– Госпожа Мэйлинн ищет Белую Башню, – поправил Каладиус. – А я и остальные её спутники лишь помогаем ей по мере сил.

– И вы верите в успех этой затеи?

– Всем сердцем.

– Кажется, это самый необычный заказ, который давали нашим мастерам на моей памяти, – Броко задумчиво поскрёб подбородок. – Что ж, я думаю, что сделанное нами изделие не послужит злу, а потому мы берёмся за дело!

– Благодарю, государь, – поклонился Каладиус. – Весь необходимый материал мы привезли с собой, а что касается оплаты…

– Не вздумайте больше ни разу заикнуться об оплате, мессир, после того, что вы для нас сделали! – перебил мага гном. – Мы сделаем это, чтобы хотя бы частично вернуть вам долг.

– Хорошо, – легко согласился Каладиус, понимая, что его возражения могут обидеть гномьего короля. – Спасибо, государь!

Броко велел позвать главного кузнеца, а также главного мастера рун. Из личных покоев Каладиуса, которые были отведены ему ещё в тот самый день, когда он покинул Дуондур, принесли сундучок, в котором хранилась книга Биалла Пивилийского.

Подошедшие мастера с огромным интересом принялись разглядывать чертежи, сделанные в книге безумного философа.