— Знали бы, уже искали. А нашли, мстили бы очень долго. Но нет. Не осталось в живых никого, кто вы его видел. Дед мой раненый был, да и не успел сказать. Говорил только, что практик огненный, очень сильный!

— Мне жаль, что так вышло, но уверяю, мы без злого умысла.

Ивор достал небольшой пучок трав из тех, что он успел насобирать и сунул Косоглазу.

— На вот, разотри место, куда игла вошла. Быстрее заживет.

Шептала оценил жест доброй воли и благодарно кивнул.

— Вот что я скажу. Друга вашего мы вернем, — он махнул остальным, чтобы принесли Ивана. — Из леса выведем, но взамен просьба у меня одна будет к вам, позволишь?

Ивор с трудом удержался, чтобы не закатить глаза. Кажется, на его пути не существовало никого, кто, повстречавшись с ним не захотел о чем-то попросить. С другой стороны, Шепталы оказались кем-то вроде местных лесных духов, а Ивор очень уважал природу, потому и кивнул головой.

— Косоглаз слыхал, что вы Дуб у лукоморья искать идете. Коль найдете, спросите за нас у Баюна, кто Храм обокрал, да наших всех повыкосил.

— Ну, тут и думать нечего. Мы с этим вопросом к коту и собираемся. Так что и про вас не забудем.

Наконец притащили Ивана. Тот был связан лианами, а во рту торчала толстая дубовая корка. Глаза Царевича были огромными и испуганными, но увидев Ивора он малость успокоился и больше даже не брыкался, а смирно ждал, пока Шепталы его развяжут.

Костолом снова махнул рукой, почти все разошлись, а сам он в сопровождении двоих его соратников медленно пошел вперед.

— Ну, пойдемте. Выход из леса этого один, ведет на запад. В аккурат в начало Гиблых Топей выйдем. А там уже решать вам, куда идти. Дальше леса мы не пойдем.

— И этого достаточно, спасибо.

Они шли достаточно долго. Где-то наверху, за пышными кронами деревьев уже начало светать. Лабиринт постепенно оживлялся и становился светлее, а по мере того, как они приближались к выходу, то и деревья начали редеть. Ивану коротко объяснили ситуацию с Шепталами, на что тот поспешно перевел их из разряда злых и ужасных монстров в воинственных лесных духов.

Некто украл руну из Лесного Храма и сделал это несколько десятилетий назад, да так, что лишь Шепталы знали об этом, и то только потому, что вор оплошал и полностью не почистил за собой пути отхода.

Выйдя у самого края Гиблых топей, Костолом попрощался с героями, скрываясь в лесу, в тот же миг деревья на глазах начали перестраиваться, стирая любые доказательства появления лабиринта.

Ивор выдохнул.

— Ну что Иван, сойдет за героическое приключение?

— Да, думаю да, — нерешительно проговорил он.

— Домой нам нужно. Как следует подготовиться. Нелегким будет поиск Дуба лукоморского. Чувствую. У меня за столько лет инстинкты на этом срабатывают идеально. Во всяком случае мне нужно пополнить запас трав, тебе провиант. Местность, как ты говоришь, тебе известна, так что лишнего проводника нам не потребуется.

— Нельзя нам домой.

— Это почему?

— Отец ждет, что я невесту приведу. Если я вернусь с пустыми руками, то он сердится будет.

Ивор задумчиво провел пальцем по переносице, после чего выхватил стрелу из колчана Ивана и коснулся лягушки.

Тогда она засияла ярким светом, да таким, что темные дремучие топи превратились в самое светлое место в этом лесу.

В то же мгновение вместо лягушки перед Ивором и Иваном оказалась девушка, которая была словно божественный цветок, распустившийся среди мертвых земель. Белая и нежная кожа, словно снег, а алые губы, будто свежая кровь. Ее глаза были ясными как звезды, а волосы, цвета колосящегося поля ниспадали ниже плеч, будучи сплетенные в толстую косу.

Ее фигура была стройной и изящной, как у молодой лебедки, а короткие движения такими же легкими и грациозными. Когда она появилась, воздух наполнил сладкий и тонкий аромат нектара цветов, заставляя сердце стучать быстрее.

Ивор завороженно смотрел на девушку, он и представить себе не мог, что она может оказаться настолько невообразимо прекрасной.

«Ой не по зубам тебе Иван эта девушка. Либо сильным тебе надо стать, либо отберут у тебя ее», подумалось Ивору и даже как-то стало жалка Царевича.

Но Иван сейчас не думал. Он всецело восхищался этой неведомой красотой, которую затруднились бы передать даже самые опытные летописцы.

Девушка непонимающе посмотрела на свои руки, а потом на Ивора и Ивана.

— Но как?.. Я же проклята. — голос девушки оказался очень сладким и мелодичным, что соответствовало ее внешности.

— Не обольщайся, — задумчиво проговорил Ивор. — Эффект временный, это из-за стали стрелы. Она являет истинный облик. Вопрос лишь в том, как долго ты сможешь в нем находиться.

— Как здорово вновь почувствовать себя человеком.

Они двинулись вперед, в сторону, где находилась Аркона. Иван по дороге расплывался в комплиментах. Его красноречию удивился даже Ивор, который в свою очередь тоже не лез за словом в карман.

«Что ж, один сумасброд, рискующий жизнью ради красоты у нас уже есть. Остается надеяться, что второго эта красота тоже подстегнет на геройства», Звездочка, как всегда, была в своем репертуаре.

«Ты, кстати, была первая, ради кого я рисковал жизнью. Так что мы связаны с тобой кое-чем большим, чем просто контракт душ. А учитывая, что ты ранее его ни с кем не заключала…», Ивор ехидно смеялся в мыслях.

«Нет! Не смей этого говорить! Не смей об этом думать! О Один, Я не хочу слышать эти мысли!»

«… То я у тебя первый, хе-хе».

«От тебя это звучит удручающе извращенно, ты знал?».

«Я старался».

Спустя ровно лучину времени облик девушки снова сменился на лягушачий. Этого было более чем достаточно, чтобы Иван представил невесту царю Берендею, а после, под предлогом свадебного путешествия они бы двинулись на поиски Дуба.

Сборы заняли чуть больше времени, чем обычно, потому как Берендей решил закатить пирушку в честь того, что его непутевый сын наконец поймал удачу за хвост. В конце концов сущность лягушки удалось скрыть и через два дня они отправились в путь.

Дойдя до места, где Ивор приставил стрелу к горлу Ивана при первой встрече, он усмехнулся, подумав о чем-то своем.

— Иван. Не смей терять эту стрелу, ты меня понял?

Юноша принял эту фразу, как сквозящую угрозой, потому очень быстро закивал.

Они шли вдоль скалы до самой темноты. Тогда было решено остановиться на ночлег. Иван уснул сразу, а вот Ивор совсем не чувствовал себя уставшим, вместо этого он сел, подогнув под себя ноги и провалился во внутренний мир.

Он подошел к своему Духовному Древу и медленно провел Черную Ель по ее шершавой коре.

— Ну что, самое время узнать, какую силу ты в себе таишь.

Ивор пребывал в своем внутреннем мире, окруженный магической атмосферой Черной Ели. Он сидел у ее корней, стремясь проникнуть в тайны этого великого древа и открыть его скрытые возможности.

Погрузившись в созерцание, Ивор начал осознавать глубинное значение Ели в мире. Он ощутил, как его сознание слилось с энергией древа, а временной пульс в его внутреннем мире замедлился. Мгновения стали тянуться медленно, словно нити времени были растянуты на пределе своей упругости.

Юноша чувствовал, как его дыхание синхронизируется с пульсацией древа, как его сознание погружается в глубины мироздания. Он знал, что Ель — это не просто растение, а символ жизни и смерти, вечности и обновления. Ель была священным деревом, которое соединяло небо и землю, мир людей и мир Нави. Первозданное древо Морены — богини зимы и смерти, которая даровала ему свое наследие — Морозную Сферу Абсолютного Льда.

Ивор пытался постичь суть Духовной Ели, ее законы и принципы. Вечнозеленое растение, которое словно заморозило себя, ограждая от постороннего вмешательства. Сезоны не имели власти над елью. Или же оно замораживало не себя, а все вокруг?

Он просидел так очень долго. Его разум потерял счет времени, но по внутренним ощущениям прошло около пятнадцати лучин.