Она взяла в руки канделябр и решительно двинулась в один из коридоров — сложилось впечатление, что звук доносится оттуда.

Заблудиться Тереса не боялась — у башни не должно было быть сложной системы ходов. Первый этаж когда-то был жилым, но насколько Тереса знала, здесь всего несколько комнат, в том числе гостиная с камином, где переодевался Джозеф.

Именно в эту комнату и привёл коридор. Тереса осматривалась, крутила головой. Здесь канделябр был не нужен. Камин ещё не погас. Его пламени было достаточно, чтобы разглядеть кое-какие детали. Старинная мебель казалась нетронутой временем. Софа, кресла, шкафы, ширма, за которой исчез Джозеф, когда Тереса беззастенчиво наблюдала за ним через окно.

Перед глазами ясно встала картина, как он стоял тут в неровном свете пламени камина. Таинственный, мужественный, завораживающий, красивый, как древний бог. Кто ж знал, что это он каверзу с переодеванием затевает? У, зловредный.

Вообще, о чём Тереса думает? С такими мыслями она провалит новое испытание. Хотя до сих пор не было уверенности, что это действительно продолжение второго тура.

Она прислушалась. Ей снова чудились сдавленные звуки. Откуда они доносятся? Из шкафа?

Тереса подошла и резко открыла дверцу. Подумалось, сейчас оттуда выпрыгнет Джозеф. Интересно, в каком образе? Старец с бородой? Дама в шляпке? Она даже представила себе эту картину и даже отпрянула на всякий случай. Но никто не выскочил. Шкаф был пуст.

Тереса принялась изучать внутренности. Какие раньше делали шкафы! Огромные — туда бы легко поместился гардероб всей Тересиной группы. А материал какой — красное лакированное дерево. Хотя… не такое уж и идеально лакированное. Она вдруг заметила на внутренней стенке шкафа глубокие царапины. И не просто царапины… Да это же руны! Магические древние символы. Захотелось разглядеть их получше. Тереса зашла в шкаф и коснулась рукой гравировки. В то же мгновение раздался лёгкий щелчок, и вдруг пол под ногами исчез. Полностью! Мгновенно! Неотвратимо! Внизу чёрная пустота.

— А-а-а-а-а-а-а-а-а!!!!! — крик родился сам по себе.

Чувство полёта, невесомость и темнота. Куда ты, Тереса?!!!

— А-а-а-а-а-а-а-а-а!!!!!

Джозеф вышел из особняка кузена и направился к аптеке. Благо, идти было недалеко — все торговые точки располагались на центральной улице коттеджного посёлка. Он издалека увидел, что вывеска до сих пор зазывно светится, значит, аптека ещё работает.

Радовало, что получится купить мазь уже сегодня и, наконец, унять боль. Но это не решение проблемы. Хотелось как можно скорее выяснить, кто наслал порчу, как и почему, и главное — немедленно её нейтрализовать.

В планах было отправиться к магу-проклятийнику с самого утра. Вот только какого беса Джозеф велел своим ассистентам явиться завтра в его кабинет в шесть? Получается, договориться о встрече со знающим человеком нужно на ещё более раннее время. Согласятся ли его принять ни свет ни заря в выходной день? А вот это Джозеф собирался выяснить прямо сейчас.

Из всех знакомых магов-проклятийников больше всего он доверял профессору Остену Стець-Йемскому. Тот в таких вопросах лучший. И живёт недалеко — тут же, в профессорском коттеджном городке. Несмотря на поздний час, Джозеф решился связаться с ним по мобильному кристаллу. Стець-Йемский — холостяк, вряд ли ложится так рано.

Джозеф на ходу записал и отправил ему голосовое сообщение. Ответное пришло тут же:

— С такими вопросами лучше не тянуть. Приходи прямо сейчас. Сегодняшний вечер у меня свободен.

Довольный тем, что решение проблемы близко, Джозеф быстро приобрёл мазь, и уже через несколько минут дёргал дверной колокольчик особняка Стець-Йемского.

Хозяин встретил радушно, но повёл не в гостиную, а в маленькую тёмную комнату в дальней пристройке.

— С порчей и проклятиями работаю только здесь, — объяснил он, приглашая присесть на кушетку. — Сам понимаешь, в моем деле нужна осторожность и строгая санитария.

Комната освещалась синей лампой и производила мрачноватое впечатление. Стены были увешаны пучками сушёных трав, Какие-то веники даже с потолка свисали.

Но больше всего взгляд приковывал небольшой стол, уставленный множеством склянок и бутыльков. Содержимое некоторых светилось ядовитыми цветами. Другие пузырились и булькали. Больше было похоже на алхимическую лабораторию, чем на кабинет проклятийника.

Джозеф устроился на кушетке, как ему и велели, и с любопытством наблюдал за действиями Остена. Тот взял со стола бутыль с синеватой жидкостью и намочил ею тряпицу.

— Как говорил мой учитель Антонио Антонетти, а говорил он только мудрые вещи, настоящий проляктийник — не тот, кто заразных проклятий не боится, а тот, кто не забывает про дезинфекцию. Другими словами, не имей сто полсотенных, а имей противопроклятийный антисептик.

Свою речь он сопровождал действиями — тщательно протёр тряпицей лысину и руки.

— Думаешь, моё проклятие заразно?

Только этого не хватало.

— А это мы сейчас проверим.

Остен подошёл к Джозефу и довольно бесцеремонно выдернул из его шевелюры волос. Вернувшись к столу, он зажёг одну из чёрных свечей, которая дала чёрное пламя, и поднёс к пламени волос.

Тот вспыхнул удивительно ярко. Пару мгновений искрил белым и фиолетовым, а когда огонёк погас, от волоса не осталось и следа.

— Порча индивидуальная, настроена конкретно на тебя, не заразная, — сделал вывод Остен. — Но вид порчи редкий, я с таким не сталкивался.

— Но чьих рук дело?

— Работал сильный проклятийник с уникальным даром.

Услуги такого мага стоят недёшево. Кому Джозеф настолько встал поперёк горла, что не поскупились раскошелиться?

— Тебе в последнее время какая-нибудь девица не снится? — прищурился Остен. — Не чувствуешь внезапной любовной тяги?

Какая ещё девица? Какая тяга? Никто Джозефу не снится, ни к кому не тянет. В последнее время у него на это времени нет. Мысли постоянно заняты тем, как избавится от мелкой въедливой пигалицы, рвущейся в ассистенты.

— Нет, никакой любовной тяги не чувствую. А к чему ты спрашиваешь? — насторожился Джозеф. — Это что, порча-приворот?

— Я не смог определить вид порчи. Говорю же — с таким не сталкивался.

— Но почему-то же ты завёл речь о девицах?

— Завёл. Как говорил мой учитель Антонио Антонетти, а он зря слова на ветер не бросал, в нашем деле иногда полезно опираться на статистику. Не имей сто полсотенных, а имей математический склад ума. А знаешь, какая порча по статистике самая популярная?

— Какая?

— Девяносто девять процентов всех порчей и проклятий, накладываемых в нашем княжестве, так или иначе, связаны с делами амурными — приворот, отворот, венец безбрачия, венец любовной несдержанности, супружеская контузия…

— А оставшийся один процент? — перебил Джозеф.

— Там вещи посерьёзней. Но у тебя я ничего серьёзного не вижу. Так что склонен думать — речь о делах амурных.

— Ну хорошо. Амурные там дела или не амурные, главное — сними поскорее. Сколько я тебе должен?

— Ну что ты, брать денег с коллеги не стану. Сегодня я тебе помог, завтра ты мне. Как говорил мой учитель Антонио Антонетти, а уж если он говорил — всегда в точку, не имей сто полсотенных, а имей сто благодарных коллег.

— Мудрый учитель, действительно в точку. Тогда давай начинать, — Джозефу не терпелось избавиться от порчи. — Сегодня ряды благодарных тебе коллег пополнятся.

Насколько он знал, этот процесс может занимать от нескольких минут до нескольких часов, но зато, как правило, хватает одного сеанса.

— Пока я этого сделать не могу, — огорошил Остен. — Я же сказал, с такой порчей сталкиваюсь впервые. Тут, если действовать слепо, можно не столько помочь, сколько навредить. Сначала я должен понять, с чем имею дело. Придётся подождать, пока порча проявит себя.

Звучало как-то не очень обнадёживающе и оптимистично.

— Речь о считанных днях, если не часах, — попытался успокоить Йемский. — Я вижу, что порча уже почти созрела. Жди — вот-вот проявится. И как только это произойдёт — сразу ко мне. Тут мы её и придушим.