– Положительно, сегодня, кажется, все вздумали напасть на меня, – с деланой сварливостью воскликнул король. – Сперва эти дровосеки, после – мой первый министр, а теперь вот даже и мой советник!

– Напротив, ваше величество, я как раз поспешил к вам на помощь, хотя меня даже не позвали.

Тишон и Анцидиус поморщились, словно раскусили гнилой лимон. Каладиус же одарил их самой сладкой из своих улыбок, хотя из-за обожжённого лица она выглядела всё равно довольно жутковато.

– Ну так помогите же мне тогда! Тишон буквально вытягивает из меня кишки и наматывает на свою руку!

– Тогда введите меня в курс дела, ваше величество, потому что пока что для королевского советника я знаю прискорбно мало.

Каладиус уютно устроился в кресле так, будто собирался оставаться в нём навечно. Он совершенно игнорировал обоих недругов. Остальные участники Совета, включая нескольких военных, а также принца Дейвона замолчали, с любопытством наблюдая разворачивающуюся картину. Своим безошибочным чутьём они уже предвкушали скорую схватку гигантов.

– Да дела-то достаточно плачевны, мессир, – заговорил король, вновь раздражаясь, едва вспомнив о неудачах. – Лесорубы разоряют мои земли, жгут деревни и угоняют скот, пользуясь тем, что мой бестолковый сын загнал легионы в комариные топи. Мои агенты в Кинае сообщают, что там заметны все признаки подготовки к полноценной войне. А если ещё вспомнить о неразрешённых делах с Палатием, то я и вовсе готов уже впасть в уныние. Латион, наследник великой Кидуанской империи, вот-вот окажется на пороге краха. И вот скажите мне, мессир, что это – глупость, или измена?

Последние слова монарх уже прокричал визгливым, срывающимся на фальцет, голосом.

– Не то, и не другое, ваше величество, – Каладиус говорил спокойно и тихо, так что на контрасте с криками короля это вообще походило на шёпот. – Это всего лишь временные неудачи. Впрочем, и без глупости тут не обошлось, но виновен в этом вовсе не ваш сын.

– Что вы хотите этим сказать, мессир? – унылое лицо Тишона вытянулось и побледнело. – На что вы намекаете?

– Покамест решительно ни на что, – улыбнулся Каладиус. – Вот когда у меня будет больше информации, тогда, пожалуй, я озвучу свои мысли. Но в этом случае, уж поверьте, милорд, это будут не намёки.

Первый министр уже открыл было рот, чтобы ответить, но жест короля заставил его губы сомкнуться. Тренгону, похоже, нравилась эта перепалка, он будто бы черпал в ней силы. Сейчас он даже успокоился немного, так, будто бы к нему действительно в разгар почти проигранного боя вдруг подоспела помощь.

– Первый министр Тишон убеждает меня бросить все силы в Коррэй, – заговорил Тренгон, пытаясь сохранять спокойный деловой тон. – Отозвать легионы из Палатия, собрать все боеспособные части по всему королевству. Нанести решающий удар прямо сейчас, в ближайшие недели, до начала дождей. Он предлагает оккупацию всего Коррэя и присоединение его к Латиону.

– О, весьма воинственно, – снисходительно ухмыльнулся Каладиус, словно речь только что шла не о первом министре королевства, а о поварёнке, впервые дерзнувшим подать собственноручно приготовленное блюдо. – Такие речи привычнее слышать от министра войны, а не от первого министра, который должен был бы лучше понимать хозяйственную и экономическую часть.

– Как прикажете понимать ваши слова? – тут же набычился Тишон.

– Насколько я слышал, приграничные области могут быть существенно разорены. Если мы отправим сейчас туда десятки тысяч солдат – их нужно будет кормить. Это значит, что теперь, накануне сезона дождей, нам нужно будет организовать беспрецедентную кампанию по переброске продовольствия на запад. Затем вы предлагаете оккупацию. А кто, позвольте полюбопытствовать, будет кормить нашу армию зимой, когда они, допустим даже, возьмут Кор и другие города? Коррэй – не самая сельскохозяйственная страна, они с трудом справляются с тем, чтобы прокормить самих себя. Вы предлагаете легионерам набивать желудки белками и шишками?

– В королевстве отменные дороги, и снабжение не станет серьёзной проблемой, – надменно возразил Тишон. – Вы верно отметили, мессир, что я – первый министр Латиона. Это значит, что я лучше большинства прочих знаю, на что способно это государство.

– И однако же вы упустили несколько существенных пробелов в вашем плане. Я говорю «пробелов» исключительно из врождённой тактичности, хотя мог бы сказать «ошибок». Ошибок, которые стоили нам победы над Палатием, которые стоили репутации великого князя Келдона, которые стоили жизней множеству легионеров.

– И что же это за ошибки? – прошипел Тишон с таким видом, что трудно было предугадать – то ли его в следующий миг хватит удар, то ли он набросится на великого мага с кулаками.

– Позвольте, ваше величество, я изложу собственные соображения по данному вопросу? – игнорируя явную угрозу в голосе первого министра, попросил Каладиус.

Конечно же, Тренгон, как всегда совершенно довольный столь яростной конфронтацией среди могущественных придворных, милостиво кивнул в ответ на эти слова. Присутствующие и без того молчали в последние минуты, наблюдая за пикировкой Тишона и Каладиуса, теперь же в комнате зависла почти абсолютная тишина, нарушаемая лишь яростным пыхтением первого министра.

– Милорд Тишон обмолвился, что он, как первый министр, отлично понимает, как устроено это королевство, – начал Каладиус. – Возможно, он действительно знает ответ на вопрос «как?», хотя и в этом у меня есть сомнения, но почему-то он не ответил на самый простой вопрос – зачем? Скажите, милорд, зачем нам война с Коррэем? Ведь это был ваш прожект, не так ли?

– Ответ на этот вопрос очевиден, мессир, – презрительно выпятив губу, ответил министр. – Полагаю, королевский советник должен быть достаточно умён, чтобы понимать подобные вещи.

– И всё-таки не сочтите за труд, поведайте мне об этом. Представьте на минутку, что я совершенно ничего в этом не смыслю.

– Охотно, мессир, – усмехнулся Тишон, не уточняя, что именно он сделает охотно – разъяснит ли очевидную вещь, или же представит, что великий маг ничего не смыслит буквально во всём. – Коррэй обладает целыми лесами уникальных корабельных сосен. Получив их в наше распоряжение, мы сможем диктовать свои условия таким морским державам как Кидуа, Саррасса или Палатий. Мы сумеем добиться существенных преференций в торговле с этими государствами и получить двойную выгоду.

– Всё это как раз вполне понятно, – отмахнулся Каладиус. – Но лишь до тех пор, пока не попытаешься подумать на один шаг дальше. Вполне возможно, первый министр королевства за всеми тяжкими государственными заботами не нашёл для этого свободной минуты, но у такого бездельника как я времени предостаточно, так что я как-то задумался об этом.

– Что вы имеете в виду, мессир? – поинтересовался король.

– А вы посудите сами, ваше величество. Представим на минутку, что Коррэй пал, и герцог Коррэйский преподносит нам свои мачтовые леса на золотом блюде. Что мы станем делать с ними дальше? Когда я в последний раз глядел на карту Паэтты, то не заметил, чтобы Латион омывали какие-либо моря. Сбывать лес Кидуе мы не сможем по вполне банальной причине – мы находимся с ней в состоянии войны. Да и было бы по меньшей мере непатриотично продавать врагу ресурсы, которые послужат могуществу его флота. Кстати говоря, ровно по тем же самым причинам мы не сможем сбывать лес в Палатий. Остаются Пунт и Саррасса. Но как доставить сотни длинных брёвен в такие дали? Даже если мы сплавим их вверх по Труону, император вряд ли обрадуется, если мы запрудим его главный торговый путь бесчисленными подводами. Сплавить лес вниз по Труону, чтобы потом доставить его в Пунт, тоже не выйдет, ведь палатийцы просто реквизируют его по дороге, и будут правы. Так что же мы будем делать с завоёванным лесом?

– А ведь это и правда очень хороший вопрос… – задумчиво протянул король, повернувшись к первому министру, бледная кожа которого внезапно пошла красными пятнами. – Только не говорите мне, Тишон, что вы не подумали об этом.