— Ты думаешь, что сможешь убедить раскошелиться этого дьера… как его? Команского? — спросила Лера с лёгким скепсисом.

— Думаю, смогу, — Моника улыбнулась соблазнительно, будто уже тренируется разводить толстосума на деньги. — Я умею убеждать мужчин. Они в моём присутствии теряют голову, — она указала взглядом на своё рисковое декольте.

Тересе вспомнился недавний эпизод, когда Моника мастерски довела коменданта общежития до состояния глубокого замешательства. Может, и с толстосумом получится. Но, несмотря на веру в её выдающиеся таланты, у Тересы оставались некоторые сомнения по поводу предстоящего действа.

— Слушай, Моника, может, для тебя тоже группу поддержки организовать? — предложила Тереса.

— Группа поддержки? — Моника иронично покачала головой. — В таких делах лишние наблюдатели только вредят.

Тереса отправилась в кафе без четверти четыре. Она не хотела опаздывать, но и появиться раньше времени тоже не собиралась. Зашла в обеденный зал минута в минуту и сразу же оценила обстановку. Готцкий сидел за столиком у окна. В руках огромный букет цветов. Понятно, что для Тересы. А он хорошо подготовился. Сиреневые левкои — её любимые цветы. Это он ментально прочёл во время прошлой встречи или справки наводил у её знакомых?

За соседним столиком справа сидела Валерия, попивая сок. А столик слева был занят Вилзортом и Златой, перед которыми стояли внушительные порции грибного рагу. Конспирация на высоте. Друзьям Тересы можно смело идти в разведку работать.

Она ещё не успела приблизиться к столику, за которым сидел Чернобурый, а он уже соскочил и пошёл к ней навстречу.

— Милая Тереса, — улыбнулся фирменной лисьей улыбкой, — как я рад вас видеть.

Он протянул ей букет. Так можно и левкои разлюбить. Вот куда ей с этим гербарием деваться?

— Благодарю, Дьер Джозеф, — она положила цветы на один из пустующих стульев.

— Ну что вы, милая Тереса, не за что. У меня есть для вас куда более полезный подарок, — Лис обежал её, чтобы отодвинуть для неё стул.

Полезный подарок, чем бы он ни оказался, Тереса принимать не будет. Цветы — это максимум, который она может позволить, учитывая, что собралась сегодня дать Готцкому чёткий отказ.

— Я заказал нам грибное рагу, — улыбнулся он. — Хотел что-то поизысканнее, но студенческое кафе не может похвастаться разнообразной кухней.

Естественно. Куда ему до ассорти ростбифов в кунжутно-кукурузных хрустящих конвертиках с брусничным муссом. Блюдо, приготовленное Тоцким, прочно встало у Тересы перед глазами и усилило желание поскорее дать Чернобурому от ворот поворот.

— Дьер Джозеф, хорошо, что мы встретились. Должна сказать вам нечто важное.

— С радостью вас выслушаю, милая Тереса, но позвольте сначала рассказать, почему я просил у вас встречи.

Ладно, пусть рассказывает. Кажется, даже смертнику дают последнее слово, прежде чем привести приговор в исполнение.

Официант, роль которого выполнял дежурный студент, принёс напитки. Чернобурый наполнил стаканы соком и начал.

— Милая Тереса, я догадываюсь, что вы обо мне не самого положительного мнения из-за того, что я очень виноват перед вами. Ни один мужчина, который посмел отказать такой изумительной девушке, как вы, не заслуживает прощения. Но всё же смею надеяться, что вы вынесете положительный вердикт, когда узнаете мотивы моего поступка.

Вообще-то, Тересе действительно хотелось бы узнать, почему Готцкий согласился-отказался-согласился и всё это даже не взглянув на невесту.

— Я вполне могу понять ваш отказ, учитывая, что мы с вами даже не были знакомы, — она сделала глоток сока, — но вот чего я не могу понять, так это зачем же вы согласились на брак с незнакомой девушкой?

— Я достоин презрения, потому что согласился из корыстных побуждений, — глядя прямо в глаза, сознался Готцкий.

Тереса чуть соком не подавилась от таких откровений.

— В чём же заключалась ваша корысть?

Приданое, которое мог дать за Тересу отец, весьма скромное.

— Мне нужен был ваш дар. Ваш отец рассказывал, что вы обладаете сильной зооментальной магией, а мне в руки попала собака, которая, я был уверен, знает кое-какую ценную, можно сказать, жизненно важную для меня информацию. Речь о давно утерянном друге. Я очень хотел его найти. Нужен был сильный зооменталист, чтобы поработать с псом. То есть вы. Я хотел предложить вам сделку, поэтому согласился на помолвку, на которой настаивал ваш отец.

Тереса так и думала, что речь пойдёт о какой-то сделке. Что ж, хорошо, что Чернобурый не стал кривить душой — рассказал правду. Это сразу подняло Готцкого в её глазах. Импонировало и то, что цель сделки была благородной — поиск друга. Тереса, наверное, тоже могла на многое пойти, если бы речь шла, например, о Валерии. Хотя брак — это всё равно слишком экстремально.

— Я согласился на помолвку, но потом понял, что поступил ужасно некрасиво, — продолжил Готцкий. — Как мог я, не спросив у девушки согласия, что-то за неё решать? Подумал, будет лучше отказаться. Я сказал вашему отцу "нет", но это не значит, что я забыл о вас. Вы не шли у меня из головы. Я начал наводить справки. И чем больше я вас узнавал, пусть даже и заочно, тем больше вы мне нравились. Я начал грезить вами, не мог думать ни о ком другом. Поэтому сам попросил вашего отца возобновить помолвку. Милая Тереса, я влюблён.

Влюблён он. Что-то слабо верится.

— А друга-то нашли?

— Нет. Я нанимал зооменталистов. Они работали с собакой, но говорят, пёс неконтактный, — Готцкий печально вздохнул.

— Я бы, наверное, могла попробовать найти с собакой контакт.

— Правда? Она живёт в моём загородном доме. Милая Тереса, когда прислать за вами мобиль?

Тереса задумалась. Когда у неё будет свободное время? Что у неё запланировано, к примеру, на сегодняшний вечер? Вспоминалось с трудом. Только теперь, когда пришлось напрячь мозги, Тереса ощутила, какой в её голове царит туман. Пока она силилась протрезветь, произошло нечто неожиданное.

Размашистым шагом к их столику подошла дама в дорогом бежевом костюме. Осиная талия, немного крупные черты лица. Она действовала так молниеносно, что Готцкий не успел отреагировать.

— Мерзавец! — дама со всего размаху залепила ему пощёчину.

Тереса во все глаза смотрела на сцену, которая разворачивалась перед её глазами. Дама, напавшая на Готцкого, была очень разгоряченной. Казалось, сейчас в ход пойдут не только руки, но и её не по-дамски увесистая сумочка. Готцкий при этом сохранял относительное спокойствие.

— Что вы себе позволяете? — возмутился он. — Вы не за того меня приняли. Милая барышня, успокойтесь, — он взял из букета лежащего на стуле один левкой и протянул ей.

При этом Чернобурый тыкал в неё цветком так настойчиво, что она его приняла.

— Ну? Теперь видите, что ошиблись?

Дама слегка оторопело смотрела на левкой, и драться больше не лезла.

— Милая Тереса, предлагаю покинуть кафе, — Готский поднялся со стула, схватил букет и сунул ей в руки. — Здесь нам не дадут спокойно поговорить. Я знаю куда более уютное местечко. Туда не пускают ненормальных, — он кивнул в сторону дамы, — да и блюда куда изысканнее.

Тереса смотрела на него, на его странное лицо: одна щека белая, другая красная от пощёчины, и ощущала что что-то не то. Но что именно, понять не могла. Голова по-прежнему оставалась жутко туманной.

Чернобурый подхватил её под руку, аккуратно поднял на ноги и повёл за собой.

— Знаете, милая Тереса, когда мы с вами оформим договор помолвки, то будем каждый день обедать в самых изысканных местах. Вы забудете вкус ужасной студенческой еды.

Он уводил её всё дальше и дальше. Что же во всём этом не так: в его словах, в его улыбке?

— И, кстати, зачем нам ждать? Мы можем прямо сегодня этим и заняться. Мой юрист уже оформил бумаги. Договор составлен так, что подпись вашего отца можно получить и потом. Достаточно, чтобы вы завизировали документ.