— Да, мы налетели на него, когда отступали, точнее он налетел на нас, но, когда услышал, что Кейру взяли в плен, то пошел вместе с Веленой ее спасать. Это все что мне известно.

Ольга оттолкнула Дану и побежала дальше, скрывшись за деревьями.

— Навий болван, что же ты творишь?

Она мелькала между деревьями, стараясь, как можно быстрее добежать до места сражения оставшихся отрядов. Ее сердце сжималось в губительном и ужасающе недобром предчувствии. Мысли Ольги крутились в голове вокруг только одной лишь фразы. «Пожалуйста, пусть все будет в порядке».

Впереди вспыхивали очаги плотной энергии. Сражение без сомнения продолжалось, но почему-то Зимницкая предпочла не замечать, какая духовная сила используется.

Наконец лесной массив проредился, чтобы явить ужасную картину, которая задевает все струны души и заставляет ее клокотать настолько сильно, что все сущее вокруг вторит этому голосу.

Едва Ольга выскочила на поле боя, как увидела Ивора, скованного демонической энергией. Захария оттолкнул от него Рисбо, и одним твердым движением отрубил ледяному практику голову.

На лице Ивора застыло уставшее лицо с грустной улыбкой. Голова покатилась к ногам. Заставляя все внутри Ольги рухнуть.

Всего вдох, пока она катилась и целая вечность для Зимницкой, чтобы осознать, что произошло.

Отрицание сменялось гневом и грустью. Круг эмоций давал обороты снова и снова, так и не позволяя понять, что должна испытывать Ледяная Дева.

Она закричала.

Так громко, что было силы. Ледяная энергия вырвалась из ее жил, заставляя мир вокруг приобрести темно-синие тона. Область подавления, невероятно плотная и жестокая покрыла территорию в несколько верст.

Ольга кричала точно также, как и тогда, тридцать лет назад, не веря своим глазам.

Она ринулась к телу, подбирая отрубленную голову и укладывая ее на грудь. Ледяная Дева смотрела на своего личного ученика. На человека, которого смогла полюбить спустя тридцать лет отсутствия каких бы то ни было эмоций.

— Не уберегла. Прости… я опоздала. Совсем немножко опоздала. Прости меня, Ивор! Прости.

С ее губ срывался шепот.

А по щеке тонкой дорожкой скатывалась слезинка. Ледяная Дева, которая не смогла проронить слезу над смертью князя сейчас, сама не понимая этого, плакала.

Дрожащими окровавленными руками она гладила волосы уже мертвого юноши, а энергия внутри нее хаотично взрывалась, заставляя землю под ногами промерзать, будто на улице свирепствовала зима.

Захария смотрел на все это и ухмылялся все больше и больше. Его сердце радовалось.

— Вот это да. Та самая ледяная сука, которая оставила мне шрам! Сегодня день полон замечательных подарков. Кажется, Тенгри решил сделать меня счастливым. Так забавно получается, я убиваю уже второго твоего мужчину, судя по твоим слезам, этот парнишка был тебе дорог. Что ж, пожалуй, и с тобой пора расквитаться.

В его руке медленно завязывался багровый туман.

Но Ольга даже не слышала его. Она продолжала смотреть на грустную улыбку мертвого Ивора еще мгновение, а потом подняла взгляд на Велену. Она лежала чуть дальше, пытаясь собрать остатки духовной силы несмотря на то, что та утекала сквозь ранения.

— Снова ты, да? — совсем негромко сказала Ольга. — Клянусь всеми богами, я убью тебя. Но, Доля на твоей стороне, потому что это случится не сейчас.

Ледяная Дева аккуратно положила на землю тело Ивора и встала, поворачиваясь к Захарии. Она мельком взглянула на Рисбо, отчего парень вздрогнул и поежился. Один взгляд этой женщины, казалось, способен убить.

— Каждую ночь я засыпал с мыслью о том, как отомщу тебе. Погляди!

Захария скинул нагрудник, оголяя участок кожи. В середине груди находилась глубокая впадина, окрашенная черно-фиолетовым цветом.

— Твой подарок! Я восстанавливался так долго, что успел заскучать даже с обслуживанием всех моих жен!

Тело хазарского кагана обволокла демоническая энергия, которая напрочь снесла область подавления Ледяной Девы. Его духовная сила выросла до каких-то безумных размеров. Такая мощь могла заставить дрожать самого закаленного в боях практика. Казалось, что даже Озем не смог бы выдать такой невероятной силы.

Но Ольга даже не обратила на это внимания. Ее слезы прекратились, а внутри все успокоилось, словно покрываясь ледяной коркой. Пальцы обеих рук сложили два Алатыря, оба в перевернутом положении.

Духовная сила Зимницкой циркулировала неспешно, захватывая все зажженные узлы и касаясь киноварного поля. Жилы расширялись, пропуская сквозь себя плотную ледяную энергию. Каждый раз проходя круг внутри, она становилась сильнее и насыщеннее.

Во внутреннем мире Ольги вьюга бушевала с такой силой, что вся ледяная пещера покрылась снегом, почти скрывая духовное Древо.

Наконец прозвучал сдавленный гневом голос.

— Обряд… Морены. Сцена девятая…

В ее голове промелькнуло воспоминание. Одно из многих, что было создано рядом с Ивором. Он сидел перед ней скапливая всю свою внутреннюю энергию, а она наблюдала, чтобы ее ученик делал все верно.

— Эта техника куда сложнее, чем кажется. У меня нет столько энергии, чтобы повторить все сцены.

— Ты должен знать те, которые позволяет сотворить тебе твой объем духовной силы, остальные будут в твоей голове в качестве теории, чтобы, как только ты прорвешься, у тебя в арсенале уже имелась техника, которую можно применить.

— Мы лишь на четвертой сцене, сколько их всего?

— Их девять. Каждую сцену в Обряде Морены я создавала сама, опираясь на записи и легенды о богине. Интерлюдия открывает обряд, далее идет Зов Истоков — сцена, начинающая историю Морены и ее путешествие. Потом Бедствие, что случается с героем во время странствий. После того, как богиня преодолевает трудности, она получает награду — Инициация. Следом идет Возвращение, ибо даже боги чтят свой дом.

Ивор внимательно слушал, не перебивая. Он был восхищен тем, как Ольга трепетно подошла к созданию своей техники, вплоть до названия каждой сцены.

— По возвращению домой Морену ждала Бездна Смерти, ибо она потеряла самого близкого ей человека — так называется шестая сцена. Последний вздох о том, как для нее дорого последнее мгновение того, кого она потеряла. После нее Катастрофа. Это та сцена, где богиня Зимы и Смерти в своем истинном обличии уничтожает тех, кто лишил ее любви. Это все техники, которые мы разучим.

— Но вы назвали всего восемь, а в Обряде их девять. Что насчет последней?

— Ее я тебе не передам. Она слишком опасна. Потому как даже я не могу использовать подобное, без ощутимых последствий. Это единственная техника, которая была придумана не мной. Я нашла ее в записях древних практиков. Может однажды, если ты превзойдешь меня на пути культивации, я обучу тебя, но не сейчас. Девятая сцена слишком тяжела и использует за раз не только твою духовную силу, но и жизненную. В результате у тебя есть совсем немного времени, прежде чем твои жилы начнут разрушаться, и ты умрешь. Поэтому нужно обладать куда большей культивацией, чем пик Духовного Древа. Возможно даже на середине Начертания рун никто не сможет безболезненно воплотить данную технику.

Ивор завороженно представлял, насколько сильной может быть такая атака. Он задал вопрос, даже особо не задумываясь.

— Тогда хотя бы скажите, как она называется? Что произошло в конце легенды о Морене?

— …Эпитафия!

Весь окружающий мир на мгновение замер. Словно само время остановилось, Земля и деревья медленно покрылись льдом. Но далеко не простым. Он не являлся тем самым элементом, который повсеместно использовали практики Исы. Это был лед из самых глубоких и темных ветвей Мирового Древа. Там, куда не ступала нога ни одного человека или практика. По крайней мере живого. Там, где первоначально находились чертоги Морены, до того, как по легенде она отправилась в Божественную Обитель.

Это был лед самой Нави. Тот, что использовала Богиня зимы и смерти Морена.