Девушка не ответила, лишь многозначительно улыбнулась. Никто не мог знать, о чем она думает, ведь проводник не был ни человеком, ни божественным существом.

Когда-то давно, еще обучаясь основам устройства Мирового Древа, Валькирия слушала от Хеда длительные, и порой весьма скучные, лекции. Была среди них одна об Арбитрах ветвей. Любой мир по своей сути является живым. Он дышит, чувствует любые изменения в нем и все сводит к балансу. Потому что жизнь — есть баланс всего сущего. За долгое время существования, ветвь все больше ощущает эти процессы и начинает трепетно к ним относится. Но зачастую жители не понимают, чего хочет от них мир в котором они находятся. Не всегда они относятся бережно к земле, на которой живут. В таких случаях ветвь Мирового Древа использует саму силу мироздания, чтобы создать сущность, чей разум тесно связан с волей мира. Таким образом и появились те, кто несет волю ветви. Существа, навсегда привязанные к ней. Те, кто должны следить за соблюдением баланса. Их называют Арбитрами.

Однако, чем больше шло времени, тем больше разрасталась жизнь на ветвях Мирового Древа. Обитатели настолько далеко ушли в изменениях первородных основ мира, что Арбитры попросту перестали существовать, они погибли, поскольку воля ветви подавлялась ее жителями. Теперь мир принимал волю своих обитателей, как свою собственную.

Звездочка знала не так много, это больше походило на древние истории, поэтому для нее необычно было увидеть столь необычное существо.

— Так значит, где-то Арбитры все еще существуют? Каково это, слышать волю целого мира… и не иметь своей?

— Увы, я не могу объяснить то, что ты хотела бы узнать. Я самая молодая из всех, поэтому не столь осведомлена и опытна, к тому же, Навь не самая оживленная ветвь, тут редко случаются необычные вещи. Я же просто чувствую, чего хочет окружающий мир и делаю так, чтобы его желание исполнилось. Каждую половину тысячелетия Арбитры собираются, чтобы поделиться положением дел, так мы знаем о том, что происходит в мире и понимаем, в каком состоянии Мировое Древо. Но в остальном, мы не можем на что-либо влиять. И, предупреждая твой вопрос, Арбитры Прави и Асгарда уже давно перестали существовать. Нас осталось всего четверо. И мы не столь могущественны, как думают обитатели ветвей.

— Всего четверо? Но ветвей ведь бессчетное количество, да, некоторые из них — это пустые миры, но все же…

— Мировое Древо увядает. Грядут немыслимые перемены, даже я чувствую это. Ветви погибают, потому что ваши боги иссушивают их. Выкачивают всю энергию, которую могут поглотить. В своей войне они настолько обезумели, что уже не видят, как сильно вредят миру, который когда-то клялись защищать. Я не застала мир до изменения, но среди нас четверых самый древний Арбитр — Мать-Сыра Земля, что несет волю Яви — застала. Она была одной из первых, поэтому даже видела Первородный Хаос. По ее словам, раньше существа захватывали волю ветвей, сейчас они посягнули на волю Древа.

Валькирия невольно вздрогнула. Слишком многое сказано для того, чтобы обдумать. Рандгрид всегда знала, что мотивы войны известны далеко не всем богам. Знала она и то, что многое в устройстве мира скрыто от ее знания. И даже если бы она очень захотела — раскрыть эти тайны не представлялось возможным. Кто-то в божественной обители тщательно скрывал историю.

Она хотела продолжить расспрос, ведь даже молодой Арбитр знала куда больше, чем самый осведомленный житель Асгарда, но страшилась. То, что она узнает, может оказаться настолько неподъемной ношей, это события, на которые невозможно повлиять, что жить с ними в разуме может заставить его помутиться. Ивор в тот момент остановился и дождался своих спутниц. Его голос вывел Звездочку из глубокой задумчивости.

— Прошу, не говори мне, что нам нужно туда.

— А ты видишь другой путь? — с насмешливой улыбкой спросила Мара.

Впереди начинался дремучий и враждебный лес. Мертвые, но местами зеленеющие деревья были натыканы кругом частоколом, а их верхушку скрывал густой белесый туман. Уже через пять шагов виднелась непроглядная тьма, в которой может сгинуть любой. Стало в разы холоднее, что заставило даже Ивора, который преодолел сотни верст Ледяного Самоцветного пруда, покрыться гусиной кожей.

Как только они вошли, тьма сгустилась вокруг до такой степени, что ее словно можно было потрогать. Путники держались очень близко друг к другу, ведь всего шаг в сторону скрывал фигуру в черноте леса так, что даже самый зоркий глаз не смог бы ее разглядеть.

Мария шла, соприкасаясь плечами с Ивором и Звездочкой, чтобы никто из них не мог потеряться.

— Старайтесь не терять друг друга из вида, в этом лесу витает сила Лиха, так что если вы заблудитесь, то даже я не смогу вас найти. Это существо приносит беды на сотни верст вокруг себя.

— А что оно вообще из себя представляет? С чем мне придется сразиться?

Они шагали через бурелом и огибали толстые еловые стволы. Тусклое свечение неба не могло в полной мере пробиться через плотное сплетение многочисленных ветвей, поэтому приходилось довольствоваться малым. Мария на мгновение задумалась, будто вспоминая что-то очень давнее, а потом начала рассказ.

— Думаю, ты слышал о богинях-сестрах, которые властвуют над таким неуловимым естеством, как удача и неудача. Доля и Недоля очень эмоциональные богини, это напрямую связано с их сферой влияния. Однажды они очень поссорились. Недоля сильно обиделась на свою старшую сестру и ушла из божественной обители на долгое время. Она скиталась по ветвям, пока не нашла это место. Недоля решила, что Навь отлично подходит для ее неуемной печали, поэтому богиня остановилась здесь и горько заплакала. Она чувствовала вину за то, что оскорбила сестру, но вернуться не могла, гордость не позволяла. Слезы Недоли проливались на мертвую почву Нави, наполняя ее жизнью. Вскоре, Доля нашла сестру, они помирились и вернулись в божественную обитель, но слезы Недоли запустили слишком непредсказуемые события. Из обогащенной почвы Нави родилось существо, которое обладало силой своей матери, пусть и в небольших количествах. Оно росло, пожирало Навьих, становилось сильнее, пока не стало угрозой. В Слави ее назвали Лихое Одноглазое, или Лихо. Оно распространяет вокруг несчастье, а любая удача рядом с ней становится неудачей. Даже моя. Сейчас она явно планирует ворваться в Славь. Все, что ее сдерживает — это врата очищения, но думается мне, что ненадолго, ибо это существо продолжает накапливать силы.

Ивор глупо улыбнулся, глядя на Звездочку. Он называл это «одной стрелой — двух зайцев»

Проводник не поняла этой улыбки, поэтому вопросительно подняла бровь. Но Ивор не спешил с объяснением.

— Вроде Дух несчастья и неудачи, но то, что мы встретили его тут — большая удача.

Внезапно Мара поняла, что к чему и удовлетворенно кивнула, но Звездочка все равно решила пояснить.

— При снятии проклятия должен быть ингредиент, которым можно наложить еще большее несчастье. Но Венец является одним из высших, поэтому нам нужно око духа несчастий, которое вбирало в себя эти проклятия не одну сотню лет.

— Вопрос в другом. — задумчиво пробубнил Ивор. — У меня нет силы льда, да есть меч, который позволяет ударить душу, но этого мало, как мне победить дух несчастий, если вокруг него царит неудача.

Он уже прикидывал в голове, как ни одна атака не попадает по Лиху, но само существо всегда разит в цель, ведь оно забирает всю удачу на многие версты себе.

— Тогда нужно еще зарядиться положительными эмоциями, чтобы не впасть в уныние во время битвы. Эх, сейчас бы меда. Я люблю сладкое. Кстати, а…

Ивор повернулся, чтобы спросить Звездочку о том, какие сладости есть в божественной обители, но ни ее, ни Мары рядом не было.

— Ммм… — язвительно протянул Ивор. — Ну коне-ечно. Как там было, если беда может случиться, то она обязательно случится. Вот оно надо было? ЗВЕЗДОЧКА-А?!

Ответа не последовало, лишь пустота вторила юноше эхом. Он и не заметил, как разминулся со своими спутницами, в итоге оказался потерянным в дремучем лесу полном несчастий. Ладно он, у него есть клинок от местных тварей, но как защитит себя Звездочка? Оставалось лишь надеяться, что она вместе с проводником и он их рано или поздно встретит.