Саррассанцы не особенно жаловали северные вина, поэтому великому магу пришлось приложить некоторое старание, чтобы раздобыть лучшие и любимые сорта кидуанских и пунтских вин. И теперь он не появлялся в башне Кантакалла без двух-трёх экзотических бутылок. И это имело успех – многим его новым коллегам пришлись по вкусу более сдержанные и тонкие нотки этих незнакомых прежде вин. Не прошло и двух недель, как тот же мессир Саувал сделался страстным поклонником биррийского.

Мало что сближает двух гурманов лучше, чем общий любимый сорт вина. Постепенно Каладиус растопил лёд недоверия. Когда было нужно – он умел быть невероятно обаятельным. Кроме того, как бы то ни было, а ореол легендарности, которым был овеян древний волшебник, явно льстил самолюбию тех, кого он почитал своим общением.

При этом к своей главной цели великий маг пока ещё не приблизился ни на йоту. Все эти бесконечные стеллажи с книгами, свитками, стопками листов мало чем отличались по содержанию от библиотеки Академии. Значительная часть их была написана на саррассанском, но главный библиотекарь, весьма благоволящий к Каладиусу, охотно переводил ему наименования, а иногда, если требовалось, и целые выдержки из них.

Но всё это было не то. Каладиус точно знал, что где-то здесь должен быть ещё один архив, куда более секретный. Однако же было ясно, что пока что его туда не пустят. Нужно было продолжать пускать корни в Орден, обзаводиться знакомыми, приятелями и почитателями, ну а параллельно с этим работать в библиотеке.

Иногда великий маг делал записи, чтобы позже дать их на обработку Ликатиусу. Надо сказать, что чернокнижники не слишком-то одобрительно смотрели на это, но помалкивали. Несмотря на то, что Калдаиус был только принят в Орден, по своей силе и своей легендарности он вполне уже мог претендовать на высшие ступени в иерархии. Это понимали все, а потому без нужды не спешили ссориться с человеком, чьё могущество было подтверждено множеством легенд и хроник.

К сожалению, среди чернокнижников было мало экзальтированных фанатиков, и никто здесь не считал Каладиуса Асшиани. Это несколько огорчало, ведь в противном случае всё могло бы пройти намного проще. Но и разыгрывание из себя добродушного и открытого человека понемногу начинало приносить плоды. Теперь уже сразу несколько адептов то и дело увивались в библиотеке, с готовностью выполняя любую просьбу великого мага. Они отыскивали, сортировали, переводили. Увы, но пока что всё это не приносило результатов.

Прошло больше месяца, когда Каладиус наконец решил, что главный библиотекарь Ордена Мулисиал готов к откровенному разговору. Естественно, по замыслу великого мага, этот разговор был невозможен без двух-трёх бутылок старого биррийского.

– Вы понимаете, друг мой, что я приехал сюда из Латиона совсем не для того, чтобы сдувать пыль с ваших фолиантов? – заговорил он после того, как одна из бутылок была опустошена, а половина содержимого другой переместилась в бокалы. – Всем известно, что Орден чернокнижников обладает уникальными знаниями, и я уверен, что они содержатся не в этой библиотеке.

– Всё это так, мессир, но, боюсь, мне не стоит распространяться на эту тему, – осторожно ответил Мулисиал. – Я – всего лишь библиотекарь, и подобные разговоры вам нужно вести не со мной.

– Хорошо, тогда я сам вам расскажу то, что я думаю. Тогда получится, что вы ничего мне не рассказывали, и ваша совесть будет спокойна.

Мулисиал лукаво улыбнулся и кивнул.

– Полагаю, что некогда один маг, а может быть – целая группа магов, отправились в Тондрон и каким-то непонятным мне образом получили возможность обучиться либо у самого Чёрного императора, либо, что вероятнее, у кого-то из Двенадцати Герцогов. Вернувшись, эти маги начали собственные исследования в направлении, которое было недоступно для тогдашней магической школы ранее. И эти знания вскоре монополизировал узкий круг лиц, назвавший себя Орденом чернокнижников.

– В целом вы вполне верно всё рассказали, мессир.

– И у вас есть хранилище, где находятся труды этих магов?

– Разумеется.

– Но попасть туда я не могу, не так ли?

– Совершенно верно, мессир. Чтобы попасть туда, нужно принадлежать к высшим кругам Ордена. Как минимум, необходимо иметь перстень.

– Ну разумеется, – кивнул Каладиус, бросив взгляд на тонкие бледные пальцы Мулисиала.

У библиотекаря вышеупомянутый перстень, естественно, имелся. Здесь, в башне Кантакалла, генералитет Ордена, не таясь, носил на безымянном пальце правой руки большой золотой перстень, увенчанный чёрным ониксом, вырезанным в форме черепа. За пределами башни перстень, как правило, прятался в потайной карман, но служил определённым знаком или паролем для посвящённых, понимавших, что перед ними – чрезвычайно важный человек, занимавший верхние ступени в иерархии.

Каладиус понимал, что ему необходим этот перстень. Формально, конечно, он был ещё неофитом, но, с другой стороны, в Ордене не было человека, сопоставимого с ним по мощи и опыту. Однако, решать должен был так называемый Деканат Ордена – совет из десяти влиятельнейших членов, включая магистра. И поскольку другого пути не существовало, великий маг подал прошение, не слишком-то, впрочем, рассчитывая на успех.

Каково же было его изумление, когда спустя всего два дня он получил приглашение на заседание Деканата. Это, конечно, не значило, что перстень уже у него в кармане, но, насколько он знал, обычно отказ передавался соискателям заочно. Впрочем, сам он был человеком весьма необычным, и, быть может, Деканат просто хотел проявить таким образом должное уважение.

– Вы хотите получить перстень, мессир, – заговорил Саувал. – Но, как вы полагаете, ваши цели совпадают с целями Ордена?

– Вне всякого сомнения, – без колебаний подтвердил Каладиус. – Цель Ордена – добывание новых знаний. Я могу в этом помочь, поскольку обладаю знаниями, недоступными более никому. Цель Ордена – могущество. Я и здесь могу помочь, ибо мои открытия послужат его славе. Клянусь, что всё, что я узнаю, тут же будет известно и Деканату. Я умею быть благодарным, господа. Поверьте, Орден лишь выиграет, если я займу в нём подобающее мне место.

– Что ж, мессир, Деканат согласен с вашими доводами, – объявил Саувал. – Находясь в рядах Ордена, вы не можете не обладать перстнем, поскольку это противоречит всяческой логике. Уверен, что Орден сегодня приобретает прочную опору! Прошу, подойдите, мессир Каладиус, и получите этот знак особого отличия из моих рук!

Калдаиус сделал несколько шагов и протянул правую руку к магистру. Тот торжественно надел на безымянный палец тяжёлый и холодный перстень, сверкнувший чёрным ониксом.

– Во всём мире не сыщется и сотни таких перстней, мессир, – произнёс Саувал. – Помните о том доверии, которое оказал вам Орден.

– Я буду помнить об этом до конца дней, господа, – поклонившись Деканату, пообещал Каладиус.

***

– Его звали Ворониус, – на ходу рассказывал библиотекарь Мулисиал. – Мы практически ничего о нём не знаем. По некоторым источникам он вообще был лиррой, но мы считаем это маловероятным. Впрочем, полностью исключать этого нельзя, ведь должно быть объяснение тому, как он сумел войти в доверие тондронцам. Увы, сведений, которые можно было бы считать достоверными, не существует. Я лично вообще считаю, что этот человек – миф, и что за именем Ворониуса скрывается несколько магов-новаторов, которые в те времена просто опасались открыться миру.

– Значит, этот самый Ворониус каким-то образом попал в Тондрон и там обучался у одного из Двенадцати Герцогов?

– Если верить легендам, то – да. Впрочем, выдвинутые им идеи были слишком радикальны и, что важнее, не имели основы в тогдашней парадигме. Так что весьма вероятно, что они пришли извне.

– Например, зачарование животных?

– В частности, но не только. Кажется, Ворониус, кем бы он ни был, работал в области некромантии, хотя, судя по всему, не добился особенных успехов. Надо признать, что сведений о его работах совсем немного. Впрочем, сейчас вы сами всё увидите.