– Какие странные мысли… Мне подобное никогда не приходило в голову…

– Это – моя беда, – улыбнулась девушка. – Мне приходят в голову мысли, которые не пристали благородной девице. У моего отца довольно обширная библиотека, и в детстве я прочла все его книги. Некоторые – по нескольку раз. Уже позже он спохватился, и даже пытался запретить мне читать, да только было уже поздно. Меня и ко двору-то направили, чтобы излечить от этого недуга, – теперь Тиана улыбалась какой-то кривоватой, горькой улыбкой. – В надежде, что однажды я стану образцовой придворной дамой.

– Вы не похожи ни на одну из придворных дам, Тиана.

– Мама была бы безутешна, услышь она эти слова.

– О, вы не похожи на других фрейлин, как лилия не похожа на репей!

– И всё же я – скорее репей, потому что, не пробыв при дворе и месяца, уже умудрилась больно уколоть принца.

– Нет, тогда вы – прекрасная роза! – пылко воскликнул Конотор. – Вы – королева цветов!

– Пожалуй, я не хотела бы, чтобы ваша сестра однажды узнала об этих словах! – слегка усмехнулась Тиана.

– Не беспокойтесь на этот счёт. Я прекрасно знаю нрав Силии. И всё же она весьма расположена к вам, как я погляжу.

– Да, эта правда. Её высочество, похоже, увидела во мне родственную душу.

– Родственную душу? – теперь усмехнулся Конотор. – Полноте, вы льстите моей сестрице.

– А по-моему это вы недооцениваете её, ваше высочество. Полагаю, с моей стороны довольно бестактно делать какие-либо оценки, но мне кажется, что принцесса Силия очень умна.

– Что ж, возможно, я недостаточно времени уделял общению с ней, – пожал плечами принц.

– И это естественно, ведь вас всегда больше интересовали её фрейлины!

– Вот, вы снова пытаетесь смутить меня, Тиана! – покраснел Конотор. – Я ведь уже говорил вам, что изменился. И что это именно вы изменили меня.

– Кое-что изменить невозможно, ваше величество… Вы спрашивали меня о вашем дяде. Неужели вы ничего не знаете о нём?

– Очень мало… – признал Конотор. – Я был совсем младенцем, когда он умер. Я знаю лишь то, что его заточили в крепость за подготовку покушения на моего отца…

– Конечно же… – скривила губки Тиана. – Что ещё могли сказать вам?..

– А вам известно больше?

– У меня тоже был дядя… – глаза девушки затуманила грусть. – Честный и благородный человек, настоящий дворянин. Он частенько приезжал к отцу, и всегда привозил в подарок книги. Он был необычайно умён.

– Что с ним сталось?

– Почти то же, что и с вашим. Только он не был принцем, поэтому ему просто отрубили голову после многих дней жестоких пыток… Это случилось шесть лет тому назад…

– Он тоже был изменником? – громче, чем следовало бы, вскричал Конотор.

– Он тоже им не был! – отрезала Тиана. Её лицо приняло вдруг какое-то суровое, даже жёсткое выражение. – Он пал жертвой доноса, чьего-то оговора. Он преданно служил стране и короне, но это оказалось неважно. Ему вменили подготовку заговора. Как и всем прочим. Как и вашему дяде, который был виновен лишь в том, что был более достойным правителем, чем ваш отец!

– Я не понимаю, о чём вы говорите… – побледнел принц.

– Я слышала об этом от дяди, когда он говорил с отцом, – вновь тихо и печально проговорила девушка. – Принц Келдон был очень популярным человеком, значительно популярнее вашего отца. Но он был младшим братом, и потому принял власть короля Конотора, как и подобало преданному брату и верному вассалу. Но ваш отец продолжал видеть в нём угрозу, и однажды велел заточить его в крепость, а позже – отравить.

– Отравить? – вскричал потрясённый Конотор и тут же, спохватившись, бросил взгляд на берег, где гуляли придворные.

– Мой дядя разговаривал с одним из тех, кто отвечал за содержание принца Конотора под стражей. Тот рассказал, что узник скончался внезапно, в страшных судорогах. Хотя вашего дядю и содержали в жутком каменном мешке без окон, в голоде, холоде и сырости, но ни одна из болезней не убивает так. Король так боялся собственного брата, что не мог даже дождаться, пока тот умрёт от какой-нибудь чахотки!

– Вы уверены в том, что говорите? – принц выглядел потрясённым до глубины души.

– В это верил мой дядя, поэтому в это верю и я, – ответила девушка, и лицо её озарила решимость.

– Тогда, возможно, ваш дядя действительно пытался устроить заговор? Его речи весьма похожи на речи изменника…

– Не смейте говорить о нём такое, слышите? – теперь глаза Тианы пылали гневом, и две крупные слезы покатились по бледным щекам. – Вы не знали его, и не знаете, каким он был!

– Простите меня, Тиана… – испугавшись не на шутку, проговорил Конотор. – Я не должен был подумать так о человеке, который столь дорог для вас! Ваша любовь к нему служит лучшей рекомендацией этому благородному человеку!

– Вас растили в неведении, ваше высочество, потому что даже те, кто знают правду, слишком запуганы, чтобы говорить. Простите, что говорю такое о вашем отце, но он – чудовище. Сотни людей были казнены по ложным доносам только за последние шесть лет! Наверняка их казнили сотнями и прежде!

– Но откуда моему отцу знать, что они ложные? Он доверяет своей полиции! Уверен, что он действительно верил в их виновность!

– Да, потому что ваш отец болен. Ему повсюду мерещатся заговоры. Именно поэтому в королевстве стало так страшно жить. Да, он действительно верит, что его окружают предатели, и именно в этом его вина. И именно поэтому казни продолжатся и дальше.

– В прошлый раз вы намекнули, что мне грозит судьба моего дяди. Неужели вы правда в это верите?

– А разве не попрекал вас отец, что вы хотите его смерти? Разве не видит он угрозу прежде всего в вас, законном наследнике? Вас спасало лишь ваше легкомыслие – до тех пор, пока у вас на уме были лишь фрейлины принцессы, вы были ему не опасны. Поэтому-то для вас будет лучше, если так останется и впредь.

– Отец не причинит мне вреда… – однако же, голос Конотора был не слишком-то уверенным.

– Может быть, не завтра, и даже не через год. Но с каждым днём король всё больше становится похож на безумца, и однажды, когда ему вновь что-то померещится, или вас оговорит один из его наушников, вы будете брошены в темницу. Прислушайтесь к голосу своего сердца и решите – ошибаюсь ли я?

Принц во время этой речи чувствовал, как липкие пальцы страха холодят его душу. Он гнал от себя эти мысли долгое время, но на самом деле страх за свою жизнь давно поселился в нём, хотя и свил гнездо где-то в глубине сознания. И сейчас слова Тианы звучали для него как пророчества, и ему становилось страшно по-настоящему.

Когда Конотор организовывал этот приватный разговор, он даже не ожидал, что тот получится таким тяжёлым. Он хотел объясняться в любви, заверять в преданности и в том, что он никогда не будет прежним избалованным ребёнком. Да, призрак его дяди, внезапно возникший при последнем разговоре, а также странные упрёки Тианы подразумевали какую-то политическую подоплёку этой беседы, но теперь у принца было стойкое ощущение, будто бы он на самом деле участвует в каком-то заговоре.

Неужели эта странная девушка – заговорщица, решившая мстить за казнённого дядю? Может ли быть так, что, полагая, будто бы он попал в сети любовные, на самом деле он угодил в страшную паутину политического мятежа? Быть может, Тиана была лишь приманкой для него? От всех этих мыслей холодный пот выступал на лбу юного принца.

– Вы изначально планировали этот разговор, не так ли? – тихо спросил он.

– Нет, лишь когда перестала считать вас никчёмным мальчишкой.

– Для чего вы сказали мне всё это? Вы хотите организовать заговор против моего отца? Для этого вы и приехали ко двору?

– Я приехала сюда не по своей воле. Меня отправили родители, как я уже говорила вам. И у меня не было и нет мятежных мыслей. Просто здесь… Я словно в паутине, грязной и липкой. Здесь всё так неправильно… Я бы хотела уехать обратно в родительское имение и позабыть королевский двор как страшный сон. Мне душно и плохо здесь…