«Уже пару недель как мертв. Не меньше» подумал Девятиглаз, ожидая ответа.

— То наш бывший каган, Вирхор.

— Вот, значит, как у вас сменяется власть, а кто нынче ведет хазар?

— Бывший бек. Сейчас, каган Захария.

Девятиглаз посмотрел на своих спутников и нервно провел ладонью по шее.

По слухам, что Девятиглаз получал, когда был главным старейшиной столичной школы Зничева, он знал, Захария — самый кровожадный из всех хазарских воинов. Более жестокого и ненасытного практика на поле боя не найти. Но главная легенда, которая ходила о нем повсеместно, это техника боевого намерения, о которой ранее никто никогда не слышал. Захария мог входить в особое состояние Берсерка, когда он обменивал месяцы жизни на минуты боя. Его энергия удваивалась, а культивация возвышалась на три этапа. По слухам, в этом боевом намерении он не ведал союзников. Все на поле боя становились его врагами.

Одно из первых и самых больших столкновений с Хазарским Каганатом проходило именно здесь, на этой территории. Из семисот хазар и тысячи практиков тогда еще только княжества Иса остался в живых лишь один. Бой затягивался и Захария вошел в состояние Берсерка. За время горящей лучины он перебил более тысячи практиков, поглотив их жизненную энергию. Сложно представить, насколько сейчас силен нынешний каган хазар.

Всего за несколько недель царственный дом очень изменился. Некогда он был достаточно роскошным, дышал жизнью, но теперь больше походил на военный дом.

Всюду развешанное оружие и гобелены с изображением славных побед каганата выглядели устрашающе. Тусклый свет мягко являл взору широкий трон, на котором восседал мускулистый мужчина. Его черная ламеллярная броня, начищенная до блеска, шлем с перьями у навершия и скрещенные у головы трона копья подчеркивали величие и опасность. Этим человеком и был нынешний каган хазар, Захария.

Его плотная аура заставляла все внутренние органы сжиматься. Глубоко посаженные глаза с хладнокровным взглядом могли заставить обычного человека обмочиться от страха. Его авторитет не только в кругах именитых воинов, но и всех хазарских людей был высок и неоспорим. Багровый туман демонической энергии словно длинный шарф опоясывал его тело.

Зайдя вовнутрь, Девятиглаза вывели в центр. Он глубоко поклонился, выражая уважение. На самом деле его привели не как пленного, а, скорее, как гостя, что было очень важно и подчеркивало нейтральное отношение к нему, даже несмотря на то, что он русс.

Один из воинов начал доклад.

— Великий каган, свет каганату нашему. Посылка доставлена. Теперь этот слабак сгниет на чужой земле и некому будет его вспомнить.

Захария медленно кивнул.

— Хорошо. Слабые практики, которые не постигли демонические искусства Тенгри не могут даже умереть на наших землях. От смерти таковых нам никакой пользы. Тенгри нельзя гневить, ибо гнев его страшнее темнейшей орды, убивающей в ночи.

Воины ударили в грудь кулаком и поклонились, услышав слова из древних писаний. Их обычаи действительно диктовали странные условия. Хазарский отпрыск, не познавший демонических сил не имел права даже умереть на родных землях.

Захария оглядел Девятиглаза и продолжил.

— Вирхор был слишком мягкотел и держал этого выродка при себе. Он позабыл, что не в магических предметах сила наших воинов. Впрочем, вопрос закрыт. Скажите мне, кто наш гость?

— Девятиглаз из Зничева княжества. Утверждает, что может дать важную информацию для кагана, которая поспособствует победе над Русским Каганатом.

Захария поднял бровь.

— Как интересно, и что же наш гость хочет взамен?

Девятиглаз сделал шаг вперед и начал почтительным, но не раболепным тоном.

— Великий каган, свет каганату твоему. Моя просьба проста. Принять этого старика к себе, дабы он смог обучаться демонической культивации. Я смог постичь кое-какие основы по древним записям, но этого мало. Взамен, я готов поделиться информацией о закрытых и тайных формациях, обладающих большой силой. Если их уничтожить до активации, то преимущество будет на вашей стороне. Также у меня есть знания о расположении сил во всех княжествах, пусть и в общих чертах.

Каган кивнул, принимая приветствие на родном для него языке. Он отметил уважение своего гостя, тем не менее его лицо оставалось неодобрительным.

— То есть ты говоришь, что как паскудная крыса готов предать родные земли ради силы демонической культивации? — Захария поднял тон так, что стены завибрировали, а огонь в лучине задрожал, норовя потухнуть.

— Да, великий каган. — без тени сомнений ответил Девятиглаз, игнорируя оскорбление.

— Ха! Что ж, тогда скажи, что мне мешает забрать эти знания у тебя силой?

— Прежде чем вы успеете это сделать, я уничтожу все свои воспоминания и убью себя, так что даже после смерти ни один практик не вытащит эти знания из меня.

— О! Как занятно, значит ты все продумал, не так ли? А что дальше? Мы нападем на твое княжество, что будет с твоими родными? Будешь ли ты просить сохранить им жизнь?

— У этого старика нет родных или близких. Все, что у меня есть — это сила. Моя культивация. И я готов пожертвовать всем, чтобы достичь небывалых высот. Я готов сражаться ради Хазарского Каганата.

Захария хлопнул, отчего громкий звук эхом отразился от стен.

— Отлично, я вижу, что ты не лжешь. Но мое доверие тебе еще предстоит заслужить, а пока проверим, годишься ли ты для познания путей Тенгри. Манассия, подготовь все для ритуала посвящения. Мы обратим этого человека, чтобы он мог ступить на наш путь.

Один из слуг, что стоял неподалеку послушно кивнул и удалился. Лицо Девятиглаза озарила довольная ухмылка.

Ивор шел меж толстыми хвойными деревьями, вид у него был весьма недовольным.

«И чего ты дуешься? Я думала это наша основная цель».

«Я надеялся немного отдохнуть. Мы едва заполучили костный мозг Великого Змея, а сейчас ты говоришь мне, что почувствовала что-то в той стороне».

«Да, говорю».

«Именно в той, где слышно это жалобное мычание и очевидно, кто-то в беде».

«Ну чего ты, вдруг это очередная красивая женщина, которая…»

«Тс-с!»

Ивор специально прервал гудение Звездочки, прислушиваясь. Голос раздался в очередной раз и юноша слегка поправил направление, сместившись вправо.

«Тебе придется смотреть на меня и эту красивую женщину, ты этого хочешь?»

«Ты паскудный извращенец. Все, что я хочу, это отвинтить тебе причиндалы, когда верну свои силы!»

«О, так может мне и не стоит никуда идти?»

Ивор демонстративно развернулся в противоположную сторону.

«И тогда я до конца дней буду сидеть у тебя в голове и не позволю тебе приблизиться ни к одной женщине на свете».

Юноша пожал плечами.

«Справедливо. Какой уровень Морозного Мерцания у тебя, говоришь?»

«Думаешь сможешь сбежать от этой Валькирии? Ха! Моя великолепная техника движения настолько прекрасна, что сравнивать с ней твое мерцание будет похоже на сравнение зайца и черепахи, нет, муравья!».

«Выпендрежница».

«Бабник!»

Так в перепалке они вышли на небольшой чистый участок леса. К одному из деревьев было привязано тело, которое покачивалось из стороны в сторону. Словно не окуклившаяся гусеница оно болталось, то сгибаясь, то разгибаясь.

«Оно?»

«Да, от этого тела исходит предсмертная энергия, у него артефакт указатель, который приведет нас на другой берег реки Гьёлль. Там тебе нужно будет сразится с девой Модгуд и заполучить ее сердце»

«То самое сердце охранника переправы в потусторонний мир. Я помню, только не уверен, что знаю эту реку Голь, Гйолль. Язык сломишь. В ваших краях все названия такие вычурные? У нас ее называют Смородиной».

«Вычурные? Они хотя бы есть! Ты Мировое Древо даже не называешь, а у нас четко и понятно Иггдрассиль!»

— Будто можно было и поменьше твердых звуков в этом слове сделать. — пробубнил Ивор вслух.

Он подошел к фигуре, ловким движением юноша сформировал ледяной кинжал и перерубил веревку. Тело с громким мычанием грузно упало на землю, зашевелившись еще больше. В падении с фигуры упал какой-то предмет, едва заметно блеснувший на солнце. Ивор машинально подцепил его ногой и поймал в руку. Предметом была причудливая лента с круглым грузиком на конце.