Действительно, иссушенные трупики потеряли черты лица, превратившись, по сути, в обтянутые серой кожей черепа. Всего трупов оказалось девятнадцать. Все они были помещены в братскую могилу, наскоро выкопанную гномами неподалёку от деревни, где был обнаружен арионнитский погост. Своего павшего товарища гномы решили вернуть в Дуондур.

Уже занималась заря, когда несчастные селяне стали отходить от стазисного заклинания. Кол на своём опыте знал, насколько это неприятно, поэтому очень сочувствовал кряхтящим и стонущим людям. Он притащил большую бадью с холодной колодезной водой, и сейчас обносил ковшом приходящих в себя людей.

Вскоре раздались первые всхлипы, крики, а затем и плач. Ужас стазисного заклятия в том, что человек полностью осознает всё, что с ним происходит, но не может даже шевельнуться, лишь внутренние органы продолжают работу. Поэтому все без исключения прекрасно понимали, что с ними произошло. Особенно страшно кричали дети. Каладиус всерьёз опасался, не повредились ли жители Длинных Розг в рассудке.

Лишь спустя час к людям вернулась способность более-менее здраво рассуждать. Некоторые подходили к своим спасителям, чтобы поблагодарить их. У всех был абсолютно одинаковый затравленный взгляд, говоривший о том, что ночными кошмарами эти люди обеспечены до конца своей жизни.

Каладиус лично говорил с каждым спасённым, находя какие-то слова ободрения. Однако, главную утешительницу несчастные нашли, конечно же, в лице Мэйлинн. Девушка не скрывала слёз и готова была оплакивать каждую разрушенную судьбу. Особенно ластились к ней дети. Некоторые из них потеряли своих родителей и уже знали об этом, поскольку все живые находились сейчас в трактире. Две девочки-сироты, глядя на окружающих пустыми, невидящими глазами, сидели по обе стороны от Мэйлинн, прислонившись к ней сухими щеками.

Гномы ещё во время переноски тел указали Каладиусу на Ланка Дорни – ему посчастливилось оказаться среди выживших. Однако и его беда не обошла стороной – коннозаводчик не нашёл среди живых своего младшего сына, которому было шестнадцать. Тем не менее, господин Дорни сохранял видимость спокойствия, и даже помогал нашим друзьям по мере сил, обслуживая своих земляков.

– Благодарю вас, господин, – широкая, сухая ладонь торговца лошадьми крепко пожала руку мага. – Если бы не вы, черна была бы наша доля. Славен Арионн, что послал вас сюда.

– Вообще-то, мастер Дорни, нас послал не Арионн, а Броко Молоторукий, – спокойным, деловым тоном ответил Каладиус, стараясь, чтобы Ланк Дорни сохранял своё спокойствие и дальше.

– Гномий король? – в голосе торговца почти не чувствовалось удивление – он, как и прочие, был эмоционально выжжен дотла. – Для чего он послал вас?

– Он послал нас к вам. Сказал, что лучших лошадей, чем у вас, не сыскать и у императора Саррассы.

– Вам нужны лошади? – непонятно, насколько коннозаводчик улавливал смысл беседы – его лицо было неестественно спокойно, словно он напился макового молока. – Что ж, Броко не обманул вас. Будут вам лошади, столько, сколько нужно.

– Молоторукий просил передать, что все разговоры об оплате вы должны вести с ним, – несколько смущённо проговорил Каладиус.

– О какой оплате может идти речь, господин? – чуть просевшим голосом возразил Дорни. – Если бы не вы… – и он замолчал.

– Сожалею о вашей утрате, – понурив голову, сказал маг.

– Благодарю, – по лицу торговца пробежала судорога, но он совладал с собой. – Увы, много потерь выпало на мою долю в последнее время. Пару лет назад жена и старший сын преставились от алой лихорадки, теперь вот это… Дочка одна осталась теперь, да и та замужем, уехала в Хвостовье с мужем… – по мере этого скорбного рассказа глаза Ланка Дорни наполнялись слезами.

– Знаете, друг мой, – тихо сказал Каладиус, положив ему руку на плечо. – Я верю в то, что в нашей Сфере действует закон равновесия. Если вы понесли тяжкие утраты, то рано или поздно вам воздастся в чём-то ином.

– Да разве золото заменит ушедших? – силы покинули Ланка Дорни, и он тихо и горько разрыдался, закрыв лицо широченной узловатой ладонью.

– Я оставлю вас пока, – неловко пробормотал маг. – Поговорим позже.

– Утешать – не ваш конёк, мессир, – криво усмехнулся Кол, слышавший этот разговор.

– Каждому своё, – буркнул Каладиус и быстрым шагом вышел во двор, подышать утренним воздухом.

***

Ланк Дорни сам напомнил о разговоре.

– Сколько лошадей вам требуется? – спросил он, подходя к магу. Голос вновь звучал сухо, по-деловому.

– Шесть верховых и пара тяжеловозов, чтобы впрячь в фургон. Фургон, кстати, тоже нужен.

– Не вопрос, – кивнул торговец. – Если хотите, можем пройти прямо сейчас. Выберите сами, что вам нужно.

– Полагаюсь на ваш вкус, друг мой. Я мало что понимаю в лошадях.

– Хорошо. Будут вам лучшие лошади и отличный фургон. Вы выедете сегодня же?

Да, – почему-то отводя глаза, проговорил Каладиус.

– А… Ночные бродяги… Они могут вернуться? – выдавил Дорни.

– Маловероятно, – отрицательно покачал головой маг. – Я думаю, их не так уж много на Паэтте и сомневаюсь, что им для чего-то нужны именно жители вашей деревни.

– Впредь мы будем настороже, – пообещал торговец.

– Если что, знайте, что их уязвимое место – ошейник, который они носят, – Каладиус не стал говорить, что кучка селян ни за что не сможет уберечься от очередного нападения, учитывая, что прежде, чем они что-либо осознают, их уже обездвижит заклятие.

– Спасибо, мессир, – Дорни слышал, как обращались к Каладиусу его спутники и уже знал, что перед ним – маг.

– Не стоит благодарностей, – вновь пожимая коннозаводчику руку, ответил Каладиус.

Вскоре обещанные лошади и фургон были подведены к трактиру. Попрощавшись с селянами, друзья сели на лошадей, а гномы поместились в фургоне, положив туда также и тело своего товарища. Неторопливо кавалькада направилась к гномьей сторожке. Там гномы перегрузили весь скарб путешественников в фургон, после чего, распрощавшись, направились обратно к проходу в горах, унося тело убитого соратника.

– Просто удивительно, как мы умудряемся всякий раз попасть в самую заваруху, – проворчал Кол, когда конный отряд направился на запад.

– Это Башня, – серьёзно сказал Каладиус. – Она нас испытывает.

Когда друзья вновь въехали в Длинные Розги, Каладиус остановил коня и подошёл к трактиру, около которого до сих пор стояли, не расходясь, люди. Господин Дорни тоже был там.

– Друг мой, – обратился к нему маг. – Не подскажете, как нам ехать?

– Зависит от того, куда вам нужно, мессир.

– Нам нужно в Санн.

– Тогда двигайтесь по этой дороге на запад, до развилки. На развилке поверните налево. Эта дорога доведёт до Торрона. Оттуда двигайтесь к Варсу, ну а там уж рукой подать.

– А куда ведёт правая дорога? – мы прекрасно понимаем, насколько Каладиусу не хотелось проезжать в такой близости от Наэлирро.

– Правая ведёт к Сеалу. Оттуда, конечно, тоже можно добраться до Варса, да только крюк выйдет длиннее.

– Благодарю вас, друг мой, – откланявшись, Каладиус вернулся к друзьям и сел на лошадь.

– Нужно решать, как поедем, – объявил он после того, как лошади были пущены неспешной рысью. – Либо через Торрон, и тогда мы продефилируем чуть ли не под самыми стенами Наэлирро, либо дадим крюк через Сеал. И тот и другой путь опасны, поскольку многолюдны. Кроме того, в тех краях проживает много лиррийских семейств. Но другого пути нет. Мы не можем двигаться по бездорожью, а в Санн ведёт не так много дорог.

– Я думаю, лучше двигаться через Сеал, – предложил Кол. – Там большое количество проезжих, среди них проще затеряться. Торрон – слишком мелкий городишко. Там мы будем слишком приметны.

– Полностью согласен, – подтвердил Варан. – Однозначно – Сеал.

– Что скажете, дорогая? – обратился маг к Мэйлинн.

– По мне главное, чтобы подальше от Наэлирро, – нахмурилась лирра.

– Значит, решено. Помните, пока мы находимся в зоне действия амулета, нас нельзя обнаружить. Кстати, я не вернул его вам, дорогая… – Каладиус полез за пазуху, чтобы достать амулет.