Мастер Теней также встал с постели, но поскольку его бесстыдство не взращивалось многими десятилетиями, то он всё же натянул портки, опасаясь, что может войти служанка. Затем он мягко подошёл и опустился на пушистый ковёр рядом с Соланой, едва справляясь с желанием приласкать эту бархатистую кожу, приятно согретую живым теплом огня.
– Мы заполучили Палатий, а это уже немало, – тихонько проговорила Солана, заворожённо глядя в огонь. – Если Сарвон сохранит преданность, со временем мы сумеем расшатать и Латион. Кидуа интересует меня сейчас в наименьшей степени, а вот Саррасса… Саррасса мне очень нужна. Эти заплесневевшие академики, похоже, действительно ничем не смогут мне помочь. Если и есть ответы на мои вопросы, то они у чернокнижников.
– Если принц Матониус просто ответил мне отказом, – шутливым тоном проговорил Кол, хотя на самом деле не чувствовал особой весёлости по этому поводу. – То император, пожалуй, повелит снять голову с плеч, разумеется, после продолжительных пыток.
– Пусть только попробует! – хищно улыбнулась Солана, что, впрочем, не слишком-то успокоило мастера Теней.
– Надеюсь, что не попробует, – поморщился он.
– Не беспокойся, – засмеялась Солана. – Я не какая-нибудь фанатичка, мечтающая о приносимых в мою честь жертвах. Я прекрасно понимаю, что переговоры с империей ни к чему не приведут, а потому и не стану их начинать.
– Что ж, похоже, что не при моей жизни ты сделаешься владычицей мира! – грустно пошутил Кол.
– Почему же? – дёрнула плечиком Солана. – Разве я перестала пытаться? Всегда можно найти другой путь.
– Ты говоришь так, будто бы у тебя уже есть идея.
– И она действительно есть, – улыбнулась Солана и откинулась навзничь, удобно растянувшись на мягком ковре; вероятно, жар от камина стал для неё слишком сильным. – По счастью, император Саррассы – не единственный, кто может влиять на чернокнижников.
– И кто же это? – поинтересовался Кол, любуясь бесстыдной красотой Герцогини и тем, как сполохи пламени образуют удивительную игру света и тени на её словно светящейся коже.
– Один мой давний знакомый, – лицо Соланы было скрыто в полумраке, но мастер Теней уловил, как потеплел её голос. – Можно даже сказать, учитель. Если Симмер наделил меня магической силой, то именно он наделил меня мудростью использования этой силы.
– И кто же это? – повторил Кол, теперь действительно заинтригованный.
– Великий маг Каладиус, – Герцогиня вновь села, и Кол заметил ностальгическую улыбку, играющую на её губах.
– Он действительно существует? – поразился он.
Надо отметить, что Бин Танисти никогда не распространялся о своих былых похождениях. Став с возрастом осторожнее и мудрее, он понимал, что окружающие просто станут смеяться над ним в лицо или же за спиной, считая, что старик ищет дешёвой популярности, выдумывая небылицы. Именно поэтому он ни разу не упоминал ни о Каладиусе, ни о Мэйлинн, ни о Варане, за исключением того случая, когда он предложил Сану пытать счастья в Гильдии.
Разумеется, как и все дети Латиона, Кол слыхал сказки про грозного волшебника, но всегда считал их выдумкой сродни… сродни историям про Симмерскую ведьму. Это было удивительно – перед ним оживала одна сказка за другой! Мог ли он когда-то, будучи простым грузчиком, даже представить себе, что однажды с ним будут происходить столь удивительные вещи?
– Разумеется, – улыбнулась Солана. – Он вместе с Бином, Вараном и Колом помогал Мэйлинн отыскать Башню. Какое-то время он обучал меня, и даже жил здесь несколько месяцев после окончания войны. Но затем он уехал в свой дворец, и с тех пор мы с ним не общались. Однако же, полагаю, он не откажется помочь. Мессир Каладиус всегда был авантюристом.
– Ты отправишь к нему меня?
– Кого же ещё, – Солана лукаво взглянула на Кола. – Я не могу доверить это ни письму, ни случайному гонцу. Во-первых, нужно будет переправить мессиру копии документов. Во-вторых, всё как следует объяснить. Ну и затем, вполне возможно, отправиться в Саррассу. Я больше никому не могу доверить столь важную миссию.
– Где хоть он живёт? – вздохнул Кол, которому не хотелось так скоро покидать Солану.
– В пустыне Туум.
– Однако же… – кисло покачал головой мастер Теней. – То-то же Кроха огорчится – он плохо переносит жару…
– Не беспокойся, Каладиус живёт на самом краю пустыни, так что даже Кроха не слишком пострадает, – приободрила его Герцогиня.
– И когда же мне отправляться?
– Не раньше, чем компенсируешь мне все дни твоего отсутствия! – обвивая шею Кола руками, прошептала Солана. Это было верное средство – по крайней мере, на некоторое время мастер Теней потерял способность унывать.
***
По счастью, Кол ошибался в том, что Солана отошлёт его к Каладиусу немедленно. Он отплыл настолько поздно, насколько это позволяло Серое море, то есть в конце месяца дождей[146]. Как и в прошлый раз, келлийский драккар доставил его в окрестности Тавера, а затем два мастера Теней пересели на небольшую крепкую шхуну, которая должна была отнести их в Найр – северный порт Пунта.
Путешествие по Серому морю в это время года – удовольствие весьма сомнительное, но всё же они с Соланой решили, что так будет быстрее и безопаснее, ведь Танийский тракт теперь пролегал через земли фанатиков. Но, признаться, Кол не раз и не два пожалел об этом решении, когда они с Крохой болтались в скрипящей каюте, проклиная всех людей и богов. Когда шхуна прибыла-таки в Найр, эту распутную столицу удовольствий, он два дня отлёживался в гостинице, ни разу даже не подумав о том, чтобы отправиться на поиски известных приключений. Кроха был в этом полностью солидарен с товарищем, хотя он перенёс путешествие несколько легче.
Кол, отплыв с Баркхатти, вновь с некоторой опаской ожидал – объявится ли отец. И Плинн стал навещать сына, как только они достаточно удалились от острова, ещё более молчаливый и печальный чем прежде. Кол, которого буквально раздирали угрызения совести, пытался как-то наладить отношения, неоднократно извиняясь, но не очень-то преуспел в этом. Плинн неохотно вступал в беседу, играя роль этакого духа раскаяния, являющегося, чтобы молчаливо терзать жертву одним своим видом и присутствием.
Он вновь как будто бы знал, куда они направляются, хотя это были скорее ощущения самого Кола, поскольку Плинн сам ничего не говорил, лишь скупо отвечая сыну. Лишь изредка старика прорывало, и он начинал выговаривать всё, что думает по поводу тех знакомств, что водит теперь Сан. Фантом уже заранее невзлюбил того самого Каладиуса, к которому они направлялись, полагая, что он не менее злобен, чем Чёрная Герцогиня, и что жилище его также окажется недоступным для неживых.
В общем, Плинн сделался совершенно невыносим, так что Кол старался побольше времени проводить с Крохой, а потому путешествие из Найра в пустыню Туум пришлось как нельзя более кстати. Не будучи неженками, оба мастера отправились верхом, хотя погода была довольно ненастной.
Впрочем, по мере продвижения к югу становилось всё теплее, а небо понемногу очищалось от туч, так что по прибытии в Лоннэй они словно не только совершили путешествие в пространстве, но и во времени, из почти зимы перебравшись в раннюю осень. Только пожухшая уже полностью трава и голые ветви деревьев выдавали давно наступивший постремий[147].
Даже в Латионе теперь было уже промозгло и сыро, а быть может, уже выпадал и первый снег. Здесь же, в Загорье, была самая настоящая благодать. Тёплые воздушные массы, приносимые с Великого океана, согревали эту землю тем более щедро, что Анурские горы, словно охранники богача-скопидома, не давали этому живительному влажному теплу уходить дальше на запад.
В общем, это было не путешествие, а лёгкая увеселительная прогулка. Щедрая на природные богатства земля Пунта, не скупясь, делилась этими богатствами с путешественниками. В придорожных харчевнях за сущие гроши можно было объедаться до отвала, а также пробовать замечательное прошлогоднее вино, которое трактирщики также отдавали почти задаром, чтобы поскорее освободить бочки и бутылки для нового урожая.
