С другой стороны, дело было невероятно серьёзное и щепетильное, и в данном случае не было ничего зазорного в том, чтобы спасовать перед ним. Во всяком случае, так считал сам Кол, ну а мнение Командора по известным причинам узнать было нельзя. И пока что всякий раз, когда мастер Теней уже готов был отправить просьбу об аудиенции, то ли гордость, то ли тщеславие, то ли страх останавливали его. Вот если бы Командор сам его вызвал!..
Но от начальства не было никаких вестей. Три дня Кол метался из угла в угол, словно зверь, попавший в западню. За эти дни он ни разу не общался с Крохой, а Плинн, несколько раз навещавший сына, лишь молча сидел в углу, насмешливо наблюдая за его бессмысленной беготнёй, да поигрывая волчком.
Через некоторое время, немного успокоившись и поразмыслив, Кол, напротив, стал видеть в этом молчании со стороны Командора добрый знак. Вне всякого сомнения, глава Гильдии уже знал подробности его разговора с принцем Латиона, и то, что он не отреагировал на это, могло означать, что Кол пока всё делал правильно. Был, правда, и другой вариант – мастер Теней оплошал настолько, что ничего уже нельзя было исправить. Но думать об этом не хотелось, ведь исход у такого варианта мог быть только один…
И вот наконец Кола вновь пригласили на встречу с принцем Матониусом через четыре дня после первого разговора. И он отправился на эту новую аудиенцию, так и не встретившись с Командором. И это было даже приятно! Кол понимал, что сделал ещё один шаг к вершине. Теперь бы только не оступиться, потому что бездна под ним поистине бездонна…
На сей раз принц был не один. Его сопровождал весьма немолодой человек, в котором за милю можно было признать мага. Кол не был слишком силён в придворной иерархии, поэтому решил, что Матониус привёл с собой главного придворного мага, но он ошибся.
– Позвольте представить вам мессира Танариуса, главного специалиста Латионской академии по вопросам демонологии, – представил спутника принц.
Надо сказать, что эго Кола за последнее время неизбежно раздувалось всё больше. Когда-то один ничем не подтверждённый и неофициальный титул «любимчика Командора» уже заставлял его сердце петь, но с тех пор… Он стал весьма приближённым к легендарной Чёрной Герцогине, на короткой ноге общался с главой Гильдии, успел познакомиться с наследным принцем Латиона, а теперь судьба неожиданно свела его с каким-то весьма крупным учёным, общение с которым при других обстоятельствах невозможно было даже представить.
– Весьма польщён знакомством с вами, мессир, – почтительно поклонился Кол.
Волшебник на это лишь буркнул что-то вроде «да-да» и небрежно кивнул головой. Впрочем, вполне возможно, это не было пренебрежение к собеседнику, а лишь пресловутая учёная рассеянность, поскольку было видно, что голова почтенного мессира Танариуса занята сейчас совсем иным.
– У мессира есть несколько вопросов к вам, мастер Кол.
– Боюсь, из меня выйдет плохой ответчик, ваше высочество, но я попробую.
– Прошу вас, мессир Танариус, – кажется, уважаемого академика было необходимо прямо подтолкнуть к беседе, потому что он явно не следил за происходящим диалогом.
– Расскажите о Герцогине всё, что вам известно, – взгляд мага тут же стал более собранным, а глаза словно засветились от предвкушения.
Кол честно, насколько это было возможно в его положении, поведал всё, что знал о Солане с её слов и по собственным наблюдениям, естественно, ни словом не обмолвившись о тех отношениях, что связывали его с королевой северян. Танариус слушал так жадно, как дети слушают вечерами сказки своей кормилицы, и было видно, что он буквально впитывает эти слова в себя. Он ничего не записывал, но Кол готов был побиться об заклад, что старый чудак сможет почти дословно пересказать его рассказ, даже если его разбудить среди ночи.
Особо главного специалиста по вопросам демонологии, разумеется, интересовал Симмер. Тут он то и дело задавал уточняющие вопросы, не стесняясь, прерывая рассказ Кола. Впрочем, по его лицу было заметно, сколь он разочарован некомпетентностью собеседника. Увы, но Кол даже не понимал половины вопросов, что задавал ему волшебник, а на половину тех, что понял, не сумел дать сколько-нибудь вразумительного ответа.
– Увы, монсеньор, полученные сведения слишком скупы и больше похожи на какие-то байки, чем на несомненные факты, – в конце концов резюмировал маг с почти брезгливым выражением лица. – Всё, что сказал этот человек – лишь голословные утверждения, которые нечем подтвердить. Чёрная Герцогиня с тем же успехом могла выдумать все эти так называемые факты биографии. В частности, она называет себя Симмерской ведьмой, хотя документально известно, что эта колдунья была уничтожена палатийскими войсками в конце тысяча семьсот семнадцатого года, чему есть неоспоримые свидетельства очевидцев. Полагаю, и все прочие эпизоды, связанные с Симмером – такая же грубая фальшивка.
– Но для чего ей было врать?.. – ошарашенно проговорил Кол, глядя то на чванливого мессира, то на задумчиво хмурящегося принца.
– Чтобы обвести вас вокруг пальца, мастер Кол, – пожал плечами Матониус. – Чтобы вы, поверив во все эти россказни, приехали сюда от её имени, просить союза с келлийцами. Вы будто бы позабыли, что речь идёт о Чёрной Герцогине, одной из самых отвратительных и злобных колдуний. Для чего ей врать? Да потому что такова её сущность, её нутро. Я не виню вас, мастер Кол. Убеждён, что она смогла бы облапошить любого из нас, за исключением, разве что, мессира Танариуса. Тем более, что она, как вы говорили, выглядит совсем юной и весьма привлекательной, – со внезапной игривостью закончил принц.
Кол лишь беспомощно хлопал глазами. Неужели Солана действительно врала обо всём, а он, как какой-то деревенский дурачок, принимал всё это на веру, попав в её обольстительный плен? Этот учёный хлыщ заверяет, что есть неопровержимые доказательства гибели Симмерской ведьмы. Кол был скверным знатоком истории и испытывал беспомощное почтение к фактам, датам и документам, коими так уверенно оперировал маг. Мастер Теней понимал, что академик, сколь бы рассеянным и чудаковатым он ни выглядел, наверняка знал, о чём говорил.
И однако же чутьё говорило Колу иное. Оно настойчиво твердило, что Солана не лгала, что бы там ни говорил этот мессир Танариус, и какими бы датами он тут не разбрасывался. Но, разумеется, он не мог апеллировать к столь именитым и влиятельным собеседникам, используя в качестве доказательств лишь это своё чутьё. И потому Кол молчал, не зная, что сказать, и понимая, что любые его слова будут восприняты с той же снисходительной усмешкой.
– А что вы скажете по поводу той пресловутой угрозы, что, якобы, несёт Симмер нашему королевству? – теперь принц обратился уже к Танариусу.
– Прошу прощения, монсеньор, но это – явный абсурд! – тем авторитетным голосом, которым обладают лишь учёные, что кроме занятий наукой ещё и преподают студиозусам. – Симмер – одна из древнейших сил нашего мира, и если бы существовали предпосылки для его господства над всем материком, полагаю, сейчас Паэтта представляла бы собой второй Эллор. Но, как мы видим, этого не произошло. Как мышь никогда не сделается коровой, так и Симмеру не стать вторым Баракандом. В Сфере всё чётко подчинено одним и тем же законам, нарушить которые не дано даже богам.
– Но он действительно стал сильнее в последнее время! – возразил Кол, озвучивая очевидную для всех ситуацию.
– Что неудивительно, учитывая те флуктуации, которые внесло в континуум возмущения появление Башни в тысяча семьсот двенадцатом году. Как мы помним, это событие ознаменовалось позднее вторжением армий Гурра. И коль уж Башня едва не разрушила Великий Барьер[144], вполне разумно ожидать, что столь мощные потоки силы могли подпитать сущность вроде Симмера, являющую собой чистое возмущение, сгущённое до состояния разумного существа. Но теперь, когда Башня ушла из нашего мира, мы не наблюдаем особенного роста его могущества.
