Кажется, Каладиус несколько переборщил с образом. Вообще он отлично выспался и сейчас чувствовал себя вполне бодро, но теперь уже выбранная им стратегия требовала удалиться, хотя он охотно поболтал бы с Традиусом – в последнее время он соскучился по подобному общению с образованными людьми. Хотя, с другой стороны, ему было бы комфортнее общаться с глазу на глаз, так что данная ситуация послужила отличным выходом. Каладиус за последнее время так вжился в роль трёхсотлетнего старца, что сейчас искренне почитал шестерых магов, которые были ненамного младше его, просто мальчиками, с которыми не о чем говорить.
В общем, Каладиус отправился в свою комнату и какое-то время действительно лежал, думая, что может уснуть. Затем он вновь принялся за чтение «Магии граней», но мысли его сейчас путались, и смысл прочитанного полностью ускользал от него. Отбросив книгу, маг встал и вышел. Он знал, что комната Традиуса находится неподалёку, и что маг наверняка будет там.
Он действительно застал своего командира в комнате – тот сидел у окна с бокалом вина в руке.
– Какая приятная неожиданность, мессир! – вскакивая, воскликнул Традиус. – Проходите, прошу вас! Позволите налить вам вина?
– Пожалуй, – не стал отказываться Каладиус, опускаясь прямо на постель, потому что второго кресла в комнате не было.
– Можно сказать, что это – моё средство от скуки, – картинно взболтнув в руках бутылку тёмно-зелёного стекла, заговорил Традиус, словно желая разговорить собеседника. – Не подумайте только, что я – какой-нибудь пьяница. Скорее я – коллекционер. Куда важнее количества для меня качество. Вот это, например, вино прибыло сюда из Пунта. Это – тирейское вино, выращенное неподалёку от побережья. Посмотрите, какой у него цвет! Будто рубин расплавили и разлили по бутылкам! Впрочем, быть может, вы предпочитаете светлые сорта?..
– Я не знаток и не большой ценитель вин, мессир, – усмехнулся Каладиус. – Поэтому у меня нет никаких предпочтений.
– Что ж, рад это слышать! – Традиус протянул ему бокал с густой красной жидкостью. – Признаюсь, у меня есть какое-то предубеждение к людям, которые пьют светлые вина. Глупости, конечно, но надо же мне иметь какие-то странности!
Кажется, Традиусу действительно нравилось считать себя странноватым чудаком. Интересно, насколько это соответствовало действительности?
– Вы сказали, что это вино из Пунта, – отхлебнув из бокала, Каладиус решил, что пора и ему начать говорить. – Неужели в такую глушь кто-то завозит подобные вина?
– Люди испытывают жажду не только в больших городах, мессир, – хмыкнул Традиус. – Вам, должно быть, это покажется странным, но вообще Белли – неплохой городишко. Конечно, ему далеко до блеска столиц, но и здесь есть свой шарм, и даже своё высшее общество.
– Я вырос неподалёку от одного из таких городов, мессир, так что немного знаком с ними, – Каладиусу вновь припомнился Токкей и то, каким великолепным он показался ему при первой встрече.
– Что за город? – скорее из вежливости, чем из любопытства спросил Традиус. – Быть может, я слыхал о нём?
– Это было очень давно.
Каладиус вновь отхлебнул вина. Вопрос застал его врасплох, и ему вовсе не хотелось с первого же дня рассказывать о своём палатийском происхождении.
– Понимаю, – кивнул Традиус. – Ну как вам букет?
– Увы, но, повторюсь, я не ценитель. Неплохое вино.
– Ничего, вкус к вину можно развить, как и любой другой вкус! – рассмеялся Традиус. – Если позволите, я могу стать вашим наставником в этом нелёгком учении. Мне было бы приятно иметь столь выдающегося… собутыльника, уж простите за грубое слово, мессир!
– С удовольствием, – благодушно кивнул Каладиус. – Коль уж я решил перестать быть отшельником – мне нужно научиться жить в обществе.
– Вы долгое время были отшельником? – теперь Традиус заинтересовался уже по-настоящему.
– Судите сами: двести тридцать лет – это долго?
– Ого! – сейчас Традиус выглядел почти как ребёнок, разве что рот от изумления не открыл.
– Судя по вашей реакции, это довольно долго, – усмехнулся Каладиус.
– Но как так вышло? – довольно пожилой волшебник сейчас говорил как маленький мальчик, умоляющий кормилицу рассказать захватывающую сказку.
– Всё просто. Я закончил Академию в тридцать два года – довольно молодо по тем временам…
– Да и по нынешним тоже, – уважительно кивнул Традиус.
– У меня было очень высокое мнение о своих талантах, и совершенно никакой возможности их применить – в то время Латион ни с кем не воевал. Коротая время, я занимался исследованиями, и уже понемногу стал сходить с ума от скуки, как вдруг разразилась война с Саррассой. Если мне не изменяет память, это случилось в семьсот сороковом…
– Семьсот тридцать девятом! – восторженно воскликнул Традиус, в волнении позабыв даже свой бокал. – Знаменитая Война трёх королей[86]! Так вы принимали в ней участие?
– Я поступил в армию, как только она началась, – кивнул Каладиус. – Для меня это было шансом заявить о себе. Лютая вышла война…
– Ещё бы!!! – вскричал Традиус, и тут же несколько сконфузился. – Простите, что я постоянно перебиваю вас, мессир, но я – страстный любитель ратной истории нашего королевства, и никогда не чаял, что однажды увижу живого свидетеля Войны трёх королей! Вот это была война – не чета нынешним!..
– Поверьте, мессир, в те времена люди не склонны были испытывать по этому поводу столько радости, – сухо ответил Каладиус, окончательно смутив собеседника.
– Простите меня, мессир, – покраснев, проговорил Традиус. – Кажется, я излишне эмоционален, но это от переполняющего меня волнения.
Надо сказать, что Каладиус всё последнее время был напряжён. С тех самых пор, как он впервые показал удостоверяющую бумагу на рекрутском пункте Второго легиона, он всё ждал, что ему вот-вот рассмеются в лицо. Да, он сделал всё необходимое, чтобы скрыть истинный возраст – глухая свободная одежда мрачно-коричневых тонов с высоким воротником, скрывающим шею, упомянутые уже выше перчатки, небольшая коррекция осанки и голоса. Но он всё равно опасался, что этого будет недостаточно.
Всё-таки прохвост Клайдий Сарамага был прав – врать надо «со всего маху», и, главное, при этом быть абсолютно уверенным в себе. Нужно поверить в то, что ты говоришь. Каладиусу это удалось. Он действительно сейчас ощущал себя тем самым участником Войны трёх королей, и глядел на мага с настоящим дипломом Академии, да ещё и почти вдвое старше него, как на нашкодившего школяра.
Внезапно Каладиус расслабился – впервые за долгие дни. Кажется, его обман остался нераспознанным. Более того, никто, похоже, даже и не ожидал какого-то подвоха, будто бы на военную службу каждый день записываются древние маги. Сила внушения была столь велика, что он почти уже убедил главного критика – самого себя.
– Не нужно извиняться, мессир, – снисходительно отвечал Каладиус. – Нелепо извиняться за молодость – мы все когда-то были такими.
Это был очень изящный, и вместе с тем поистине убойный удар. Наверняка в этот момент Традиус, проживший уже более полувека, почувствовал себя младенцем рядом с Каладиусом, и проникся к нему едва ли не религиозным трепетом.
– Итак, я воевал… – не давая возможности опомниться, продолжил волшебник. – Я был и под Сважками, и под Ивовкой, – при этих словах Традиус вновь истово закивал, давая понять, что ему хорошо известны данные сражения. – И чем дальше, тем всё более тошно становилось мне от того, что я видел. Былые мысли о славе теперь казались мне нелепыми и даже отвратительными. Я понял, что слава одного человека не может покупаться жизнями тысяч. Однако я воевал до самого конца, до того самого момента, когда король Ивосет в Товре поставил свою подпись под унизительным трактатом. Это был горький миг для всего Латиона, а для меня он ещё наложился на собственные переживания и осмысления. Я вдруг понял, что устал от людей, что они мне омерзительны. И решил уйти туда, где вокруг не будет ни души.
