– Это точно, – неопределённо хмыкнула Солана. – Ну, когда ты поговоришь с ним?

– Погоди, пускай поделает свои дела. А там, как будет возвращаться в имение, так и перехватим его.

Ждать пришлось довольно долго. Управляющий считал своим долгом подойти едва ли не к каждому. С кем-то перебрасывался парой фраз, с кем-то говорил по нескольку минут. Даже отсюда было видно, что большинство его собеседников не слишком-то обрадованы такому вниманию. Лишь однажды он отвлёкся от забот, подойдя к очередной группе кумушек, наверняка обсуждающих самую злободневную в этом году новость, которая отодвинула на задний план далёкое пока ещё вторжение Гурра. Солана с неприязнью наблюдала, как важно он о чём-то говорил внимающей толпе. Может, рассказывал о том, как она заставляла родителей живьём есть своих детей, может о том, что у неё из задницы растут грибы… Во всяком случае, слушали его очень внимательно.

Наконец управляющий двинулся по дороге, ведущей к имению. Именно здесь его поджидала Аффа со своими двумя спутницами.

– Добрых дней вам, управляющий Вайло, – вежливо проговорила Аффа, кланяясь. Солана и Арса поспешили последовать её примеру.

– А, это ты, старая Аффа? – несмотря на довольно грубые слова, в голосе управляющего сквозило некоторое уважение. – Что привело тебя сюда? Решила продать мешок сушёных мышей?

– Вовсе нет, господин Вайло, – усмехнулась Аффа. – Признаюсь, что пришла сюда исключительно чтобы увидеться с вами.

– Зачем же я тебе понадобился, старуха?

– Обоз в Шинтан отправится завтра? – вопросом на вопрос ответила Аффа.

– Завтра или послезавтра – пока ещё точно не известно. А тебе-то что за дело до этого?

– Я хотела бы отправить с ним своего внучатого племянника Сола.

– Разве у тебя есть родственники, Аффа? Я и не знал!

– У всех есть родственники, господин Вайло, – отрезала Аффа. – Бедняжка Сол бежал сюда из Шинтана, когда началось вторжение Гурра, но теперь стало известно, что его мать умирает, поэтому ему нужно срочно вернуться.

– Не вижу причин служить извозчиком для твоего внука, Аффа, – спесиво проговорил Вайло, делая движение, чтобы уйти.

– Десять верентов, господин Вайло, очень похожи на десять причин, – промурлыкала Аффа, мягко хватая его за локоть.

– Поверь, старуха, даже пятьдесят причин не покажутся мне достаточно вескими, – выпятил нижнюю губу управляющий.

– Тогда, господин управляющий, может вы поможете мне по старой дружбе? – заглянув ему прямо в глаза, вкрадчиво спросила Аффа.

– Когда это я водил с тобой дружбу, ведьма? – процедил Вайло, но Солана заметила, как забегали его глазки вокруг, словно он боялся, что кто-то услышит этот разговор.

– Например, когда ваша жена лет пятнадцать назад шесть дней не могла разрешиться от бремени и умирала, – спокойно проговорила Аффа. – А вы, помнится, стояли передо мной на коленях, плакали и молили, чтобы я помогла. И, кажется, я тогда помогла, не так ли?

– И получила за это щедрую плату! – краска бросилась в лицо управляющему, а губы искривились в почти зверином оскале.

– Разве жизнь матери и дитя может быть измерена серебром? – возразила Аффа. – Кроме того, я давно заметила, что у твоей дочери такие же узкие бедра, как и у жены.

– Что ты хочешь этим сказать, старуха? – глаза у Вайло сверкали так, что Солана всерьёз забеспокоилась.

– Я хочу сказать, управляющий Вайло, что приду по первому твоему зову, когда твоя дочь будет рожать, и даже не попрошу за это платы, если ты разрешишь парнишке прибиться к обозу и позволишь ему есть из общего котла.

– Хорошо, Аффа, – подумав некоторое время, уже более спокойно проговорил Вайло. – Я предупрежу людей. Только если вы прозеваете обоз – пеняйте на себя! Следующий пойдёт лишь через год!

– Не прозеваем! – заверила ведьма.

Резко повернувшись на каблуках, Вайло зашагал к имению.

***

Обоз вышел на следующий день. Поскольку на дорогах лежал уже нетолстый покров снега, а землю сковал лёгкий морозец, в обозе изначально были сани. С десяток саней, гружёных бочками, тюками, мешками выехали из ворот усадьбы. Это была ежегодная подать, которую каждый помещик обязан был платить в казну королевства, и бо́льшая часть которой взималась с колонов-арендаторов. Конечно, сеньор брал почти вдвое больше, чем отдавал потом в казну.

Однако в этом году государственные сборы были увеличены в связи с обострившейся на западе обстановкой, так что не только несчастные колоны, но и многие небогатые сеньоры взвыли от новых повинностей. Но деваться было некуда – ссориться с королём, а, по сути, с Палатой Гильдий, не хотелось никому, потому что если от королевского ока ещё можно было надеяться ускользнуть, то от вездесущих могущественных Гильдий укрыться было невозможно.

Сам управляющий Вайло, конечно, не сопровождал обоз, однако он вышел, чтобы его проводить. Заметив чуть скрюченную фигуру Аффы, он поманил её рукой.

– Вот тот малец, о котором я говорил, – Вайло хлопнул Солану по спине, одновременно подталкивая её к саням. – Смотри, Бобок, чтоб его не обижать! Харчеваться он будет с вами. Глядишь, может в пути чем и пособит. Давай, малый, лезь в сани!

Чем щуплый Сол мог пособить дюжине мужиков, было не совсем ясно, но тот, кого назвали Бобком, кивнул.

– Залезай, дружок! – добродушно пробасил он. – Не боись, дядя Бобок не обидит! У меня у самого двое таких пацанов как ты! Ох как просились со мной! Ну что, господин Вайло, погнали мы! Раньше поедем – раньше вернёмся!

– Да хранит вас Арионн! – с лёгкой тревогой в голосе напутствовал их управляющий.

– Поди, они лучше сохранят! – усмехнулся Бобок, похлопав по заряженному арбалету, лежащему рядом. – Н-но! – хлестнул он лошадь вожжами, и та, с усилием сдёрнув сани с места, неспешно побрела по заснеженной дороге.

Солана, закусив губу, помахала рукой двум женщинам, стоящим у обочины позади. Более низкая и сгорбленная помахала в ответ, вторая неподвижно стояла, и на её лице нельзя было прочесть ничего.

– Сделай всё по уму! – сквозь скрип саней и хруст снега донеслось до неё последнее напутствие Аффы.

– Сделаю, – тихонько, словно самой себе, пробормотала Солана.

– Неужто бабка твоя? – удивлённо пробасил Бобок, снова стегнув лошадь, чтоб та шла побыстрее. – Я думал, что Аффа с дочкой одни на белом свете.

– У всех есть родственники, – повторила Солана слова Аффы и замолчала, уткнувшись подбородком в колени.

Бобок усмехнулся, но промолчал, понимая, что парню сейчас грустно и не хочется разговаривать. Однако молчание длилось недолго – судя по всему, здоровяк любил поговорить.

Вскоре разговорилась и Солана – она сразу почувствовала симпатию к этому чернявому бородачу, который говорил с нею, словно со старым хорошим знакомым, что очень подкупало. Правда, он не слишком-то стеснялся в выражениях, но Солана была не из тех, кого этим можно было шокировать.

Единственные вопросы, на которые она отвечала скупо – это всё, что касалось её семьи. Солана была не слишком искусной вруньей, поэтому ей не хотелось запутаться в собственных небылицах. Однако Бобок воспринимал это вполне нормально, вероятно, считая, что парнишка просто не хочет бередить душу, поэтому вскоре он и перестал интересоваться на эту тему.

Зато Солана довольно быстро узнала весьма неприятную для себя новость.

– Зачем тебе арбалет, дядя Бобок? – она называла его так, как он сам представился ей вначале.

– От лихих людей, парень, – потемнел лицом старший по обозу. – Проклятый скряга Керетто пожадничал, не дал денег на армейский конвой. А по мне так этот тоин вполне по делу был бы потрачен! Увы, дружок, неспокойно нынче на дорогах стало. Из-за войны окрысились людишки совсем – голод-то он не тётка! Вот и пошаливают – на купцов, на обозы нападают. Деревушки грабят. Вот и получается, что нам самим о своей безопасности позаботиться придётся. Был бы сеньор Керетто не такой прижимистый, дошли бы до Гайдея, а там бы наняли с десяток стрелков. Разбойнички-то сейчас совсем распоясались – почитай вся армия на западе с Гурром бьётся, но солдат они всё же побаиваются и не особо нападают. Коли караван вроде нашего сгинет – магистрат вряд ли сильно опечалится по этому поводу, а если вдруг на солдат нападут – так непременно будет облава потом! Вот они обычно тех, кого армейские провожают, и не трогают.