– Насколько большой?

– Судя по тому, какая энергия тут перекачивается – такой, что в сотне ярдов от этой штуки лучше не находиться.

– И в чём же дело? – Брайк снова почувствовал, что Барео чего-то не договаривает.

– Чтобы магу нашего уровня воздействовать на подобные руны, нужно находиться как минимум вдвое ближе, – мрачно ответил Барео.

– Если не втрое, – так же мрачно добавил Грэйд.

– Есть кое-какой вариант, – продолжил Барео. – Один из нас будет воздействовать на руны, а другой – создавать защитную сферу вокруг обоих…

– Но?.. – договорил за него Брайк.

– Неизвестно, хватит ли у нас сил, чтобы создать столь мощную защиту.

– Есть какие-то другие варианты? – Брайк спросил это не для проформы, он действительно надеялся, что другие варианты есть.

– Наверное, – пожал плечами Барео. – Но на ум больше ничего не приходит. Будь у нас больше времени, можно было бы, наверное, немного распутать контур и рассеять часть энергии – это позволило бы сократить мощность взрыва.

– И сколько времени на это потребуется? – с надеждой спросил Брайк.

– День, а может и два. Так что это – не вариант.

– Мы справимся, командир, – неожиданно произнёс Грэйд. Неожиданно – потому что Брайк был уверен, что это скажет Барео.

– У вас нет выбора, – попытался отшутиться лейтенант. – Потому что вам ещё нужно вернуться и рассказать всё, что вы видели и что поняли.

– Наверное будет лучше, если мы на всякий случай объясним это вам, – проговорил Грэйд. – Мало ли что…

– Не то чтобы я думаю, что с вами что-то может случиться, но всё-таки…

– Точно! Так вот, здесь используется система нескольких типов рун – фокусирующие, рассеивающие и стабилизирующие. Первые улавливают и усиливают потоки возмущения, каким-то образом вычленяя составляющие так называемой эллорской магии. Затем, используя кристалл, рассеивающие руны направляют концентрированный поток дальше по всем направлениям. Стабилизирующие руны создают что-то вроде петлевого контура, удерживающего систему в равновесии. Если разорвать петлю – вся система окажется нестабильной.

– И как же разорвать эту петлю? – поинтересовался Брайк.

– Ну это как раз-таки знает любой боевой маг – нужно просто перегрузить стабилизирующие руны, подав на них избыточное количество энергии.

– Всё-таки лучше бы вам вернуться живыми, – заключил Брайк. – Не уверен, что понял и верно запомнил всю эту белиберду.

– Хорошо, дайте мне пару минут, – произнёс Грэйд и полез себе за пазуху.

Оказалось, что он потрудился захватить с собой угольный карандаш и лист пергамента, вероятно, как раз для подобного случая. Так что теперь он стал быстро, царапая бумагу и даже кое-где надрывая её, строчить в полной темноте. Наверное, это получалось ужасно криво, быть может, какие-то строки налезали одна на другую, но это уже была проблема тех, кто будет их разбирать. Закончив писать, Грэйд, протянул листок Брайку.

– А теперь уходите по крайней мере ярдов на двести отсюда, – прошептал он лейтенанту. – После того, как рванёт, ждите нас две, максимум – три минуты, а затем уходите. Если к тому времени мы не вернёмся – значит, что-то пошло не так. Главное – не ставьте под угрозу всё дело, не возвращайтесь!

– Всё понял, – Брайк протянул руку обоим магам для крепкого рукопожатия. – Удачи вам!

Сказав это, лейтенант сунул исписанный лист за пазуху, а затем едва слышно присвистнув, отправился прочь от стелы. Он заметил, что остальные члены отряда тенями заскользили вслед за ним. У края поляны остались лишь двое магов.

– Ну что, как думаешь – получится? – шепнул приятелю Барео.

– Не попробуем – не узнаем. Пошли. Я дестабилизирую руны, ты – держишь защиту.

– Почему я?

– Ты посильнее будешь, – Грэйд впервые открыто признал то, что оба знали уже давно. – А с руной я справлюсь. Ломать – не строить.

Кивнув в ответ, Барео пополз вслед за старшим товарищем. Подобравшись к стеле футов на восемьдесят, они нашли подходящий ствол сосны и залегли за ним.

– Начинаем? – шепнул Грэйд и Барео услышал, что у того дрожит голос.

– Давай.

– Будь готов!

– Не волнуйся!

Закрыв глаза, Грэйд сосредоточился и стал что-то беззвучно бормотать, шевеля губами. Через несколько секунд он поморщился, словно от боли, а на висках стал выступать пот, несмотря на весьма прохладную ночь. Барео не видел сейчас лица друга, но по упругим толчкам возмущения, исходящим от него, понимал, насколько ему тяжело. Сам же он не сводил глаз со стелы. Очевидно, что теперь каждый гомункул в окрестностях самое меньшее полумили почувствовал творящееся заклинание, так что времени было в обрез.

Некоторые руны на шершавом камне начали светиться багровым светом – сперва тускло и едва заметно, затем же – всё сильнее и сильнее. В конце концов этот тревожный багровый свет стал гораздо ярче, чем свет, испускаемый кристаллом. Барео чувствовал судороги в возмущении, волнами расходящиеся от стелы, и понимал, что она вот-вот не выдержит. Самое главное – не упустить момента. Но момент этот мог точно почувствовать лишь Грэйд, который сейчас словно присосался к артефакту невидимой пуповиной, через которую накачивал в него магическую энергию.

– Сейчас! – едва ли не прорыдал Грэйд, и Барео среагировал молниеносно, выставив сферу защиты.

В этот момент ослепительная белая вспышка поглотила поляну, разметав ветки и даже некоторые стволы, словно лучинки. Судя по всему, этот яркий белый огонь был совершенно холодным, потому что даже сухая трава – та, которую не вырвало ударной волной – не обуглилась от его воздействия.

Брайк и его люди видели вспышку и слышали треск деревьев. Лирры содрогнулись, словно от боли.

– Кончено! – сведёнными судорогой губами произнёс Паревиан.

Теперь нужно было побыстрее убраться отсюда, поскольку можно было ожидать, что в ближайшее время тут будет полным-полно гомункулов. Но сначала, конечно, предстояло дождаться парочку магов. Брайк решил дать им не три, а целых пять минут, понимая, в каком состоянии они могут сейчас находиться. Он до боли в глазах всматривался в темноту, теперь, после ослепительной вспышки, кажущуюся стократ непрогляднее, и вслушивался в каждый шорох, надеясь расслышать шаги.

Вскоре появились гомункулы, которые неуверенно брели в сторону взорвавшейся стелы. Они выглядели какими-то оглушёнными, словно магический взрыв контузил их. Люди без особого труда избегали встреч с ними, а те по-прежнему не замечали и не слышали их присутствия.

Внезапно Паревиан тронул Брайка за рукав и указал куда-то во тьму. Сперва лейтенант ничего не увидел, но затем разглядел две неуверенно бредущие тени. Он выдохнул от облегчения – это были маги. Пошатываясь, они, тем не менее, довольно быстро шли по направлению к отряду. Лирры тут же скользнули им навстречу, чтобы сопроводить к остальным.

Это была неимоверная удача – отряд выполнил миссию, и пока что избежал потерь. Конечно, впереди был ещё обратный путь, да и Брайк тут же одёрнул себя, напомнив, что миссия ещё не исполнена, и не будет исполнена до тех пор, пока его доклад не достигнет генерала Шэндора. Кроме того, расслабляться было явно рановато – впереди были многие мили пути, кишащие врагами.

Путь назад проходил в кромешной тьме ночи. Однако вскоре Брайк решил, что это слишком опасно – количество гомункулов всё возрастало, и хотя они казались какими-то пришибленными, проверять их боеспособность на деле совершенно не хотелось. В итоге он решил провести остаток ночи на дереве. Это была мучительная ночь для всех – вряд ли кто-то сумел задремать хотя бы на время, кроме того, все продрогли до костей, не имея возможности даже расправить онемевшие члены, однако, судя по непрестанному треску и шороху внизу было очевидно, что этот выбор был правильным.

Забрезжившая заря показала, что внизу до сих пор было небезопасно. Многие сотни тварей либо едва брели, либо стояли, либо даже сидели в окрестностях дерева, на котором укрывались разведчики. Судя по всему, Шэндор был прав – подобно речной рыбе, попавшей в море, гомункулы медленно умирали, если к ним вообще можно применить подобное слово. Они то ли инстинктивно, то ли подчиняясь чьему-то приказу, пытались брести к западу, вероятно, чтобы попасть в зону действия другого ретранслятора, но было похоже на то, что большинство из тех, кто сейчас находился здесь, не преодолеют этого пути.