Немного посидев ещё, лейтенант вновь поднялся и попросил адъютанта доложить о нём. Тот с видом крайнего неудовольствия на несколько секунд вошёл в комнату генерала, а затем вернулся и сообщил, что Шэндор будет ждать лейтенанта в семь вечера.

Несколько обескураженный подобным поворотом дел, Брайк вновь отправился в общество Пэйла и остальных, о которых, похоже, так и не вспомнили. Они продолжали шататься по деревне, и никто даже спрашивал – что они тут делают.

В расположении деревни находилось несколько сот солдат, но основная группа войск, конечно же, располагалась на позициях, которые раскинулись на несколько десятков миль. В подчинении штаба Второй армии находилось восемь пехотных, два стрелковых и один кавалерийский полки. Вся эта масса людей то ли сражалась сейчас, то ли ожидала драки. И все, конечно же, ждали действий своего генерала, поэтому Брайк не очень-то обижался на Шэндора, понимая, какая ответственность сейчас лежит на нём.

Вечером, после впустую проведённого дня, Брайк снова был пунктуален и ожидал вызова в приёмной генерала уже без четверти семь. Однако и на этот раз никакого вызова не последовало, а адъютант категорически отказался беспокоить своего начальника. На сей раз лейтенант решил проявить характер и остался ждать. За это время несколько раз из комнаты спешно выходили какие-то люди, похожие на курьеров, и такие же люди два или три раза заходили, держа в руках пакеты. Брайк подозревал, что где-то сейчас очень плохо.

Около девяти вечера, когда за окном была уже чернильная тьма, сгущённая при помощи плотного занавеса туч, штабные офицеры всё-таки вышли из насквозь прокуренного помещения. Тут же туда юркнул адъютант, и Брайк услышал усталый голос Шэндора, который попросил принести чего-нибудь перекусить, а также горячего чаю.

Пользуясь тем, что адъютант опрометчиво оставил дверь незакрытой, выпуская последних офицеров, Брайк тут же заглянул в кабинет. Генерал сидел, не поднимая глаз от лежащей перед ним карты, освещённой множеством оплывших свечей, поэтому лейтенант легонько покашлял, словно поперхнувшись густым табачным дымом, который был тут вместо воздуха. Генерал Шэндор поднял взгляд и узнал Брайка.

– А, это опять вы, лейтенант, – голосом смертельно уставшего человека произнёс он. – Ну заходите, раз пришли.

Брайк вошёл в комнату, словно не заметив, как зыркнул на него адъютант, и подошёл к столу. Шэндор жестом пригласил его присесть.

– Давно ужинали? – осведомился он.

– Совсем не ужинал, господин генерал, – честно ответил Брайк. – Ожидал аудиенции с семи часов вечера.

– Принесите приборы на двоих, – жестом отпуская адъютанта, произнёс генерал.

Оставшись вдвоём, оба некоторое время молчали – Шэндор то ли глубоко задумался, то ли просто засыпал на ходу, ну а Брайк, понятное дело, не мог заговорить первым.

– Двадцать девятому пехотному крепко досталось, – наконец очнулся генерал. – Похоже, его просто растерзали, так же как ранее ваш. Никаких вестей оттуда нет. Судя по тому, что сумели раскопать наши разведчики – нечисть на этом направлении движется сюда. Вот теперь думаем, что делать дальше. Попробовали заткнуть дырку двадцать шестым и семнадцатым, но вот что из этого выйдет… Ах, как бы я хотел быть простым лейтенантом! – почти простонал Шэндор. – Не знать, что сейчас творится, не видеть всех масштабов… Помню, был мальцом ещё совсем сопливым, и шли мы с отцом куда-то, уж не помню, куда. И поскольку я уже устал и начал хныкать, отец вдруг взял и посадил меня к себе на плечи… И знаете, лейтенант, что поразило меня в тот момент больше всего? Сколько всего, оказывается, я не вижу со своего росточка… А с отцовских плеч мир вдруг стал казаться таким огромным! И вот сейчас мне ужасно хочется слезть обратно, чтобы ничегошеньки не видеть…

Брайк молчал. Он понимал, как тяжело сейчас генералу, как он устал и как ему нужно выговориться. Принесли подстывший ужин и большой дымящийся чайник. Шэндор первым делом налил себе здоровенную кружку чая, всыпал туда просто невероятное количество сахара, а затем выпил обжигающую жидкость едва ли не залпом. Налив себе вторую кружку, и тем самым практически ополовинив чайник, он наконец принялся за еду – тушёную с овощами баранину. Брайк без ложной скромности взял свою вилку и принялся помогать генералу освобождать тарелку.

– Не передумали за ночь-то? – усмехнулся Шэндор, запивая куски мяса чаем.

– Никак нет, господин генерал, – Брайк также перенял этот метод, поскольку горячий напиток позволял растопить жир, понемногу застывающий на мясе. – Более того, я уже нашёл двух кандидатов.

– Быстро вы, – вновь улыбнулся генерал. – А я вот так пока и не нашёл никого. А такими темпами скоро и искать будет не из кого…

– Так тем быстрее нужно действовать! – горячо воскликнул Брайк. – Если вся эта история с рыбой и течениями верна, мы сможем заметно сбить с них спесь!

– Я думаю, что завтра я озадачу этим одного из своих штабистов. Потому что, как видите, у меня сейчас совершенно нет времени лично над этим работать. Придите завтра поутру, я познакомлю вас с полковником Палино – он и станет вашим куратором.

– Разрешите идти? – тут же вскочил Брайк, считая встречу оконченной.

– Доешьте сперва, – усмехнулся Шэндор. – А то мне одному тут многовато…

Баранина, если не считать того, что она почти остыла, была очень вкусной, так что Брайк с удовольствием исполнил просьбу. Он ушёл минут через десять, когда блюдо опустело, а Шэндор стал откровенно клевать носом.

***

Брайк был в штабе уже около семи утра, когда на улице было ещё темно. Он очень рассчитывал, что Шэндор будет ещё не занят, но просчитался. В штабе стояла такая суматоха, которая не предвещала бы ничего хорошего даже тому, кто не знал от генерала о том, что творилось на передовой.

На сей раз Брайк не стал просить адъютанта с заспанными глазами, чтобы тот доложил о нём, понимая, что Шэндору всё равно будет сейчас не до него. Поэтому он просто уселся в импровизированной приёмной, надеясь, что даже если он и не дождётся генерала, то, по крайней мере, сможет узнать больше о положении на фронте.

Однако в этот раз, вопреки его пессимистичным ожиданиям, ждать долго ему не пришлось. Не позднее, чем через полчаса появился тот самый полковник Палино, которого Шэндор обещал назначить куратором над отрядом диверсантов и, вежливо поздоровавшись с Брайком, позвал его в залу совещаний.

– Наши планы несколько… гм… откладываются, господин лейтенант, – тихонько проговорил он подошедшему Брайку. – Думаю, вы сейчас сами поймёте – почему.

Поморщившись, Брайк вновь нырнул в густое облако дыма, в котором плавало несколько размытых фигур.

– Доброе утро, господин лейтенант, – приветствовала его одна из фигур голосом генерала Шэндора. – Господа, вот тот самый лейтенант Брайк, о котором я вам говорил.

Остальные фигуры тут же поздоровались с Брайком, он же просто отсалютовал всем сразу.

– Видите ли, господин лейтенант, – заговорил Шэндор. – Ситуация за ночь значительно ухудшилась. Кажется, мы потеряли ещё и двадцать шестой полк. Семнадцатый, девятнадцатый и двадцать второй в спешке отступают. Кавалерия сейчас перебрасывается на юго-запад – возможно, нам удастся вытащить из образовывающегося мешка стрелков. Как видите, дело скверное, и, судя по всему, нам вскоре придётся покинуть это преуютнейшее место и драпать к востоку. Думаю, вы понимаете, господин лейтенант, что в такой ситуации крайне затруднительно реализовать наш план.

– Если позволите, господин генерал… – вопросительно проговорил Брайк и, дождавшись кивка Шэндора, продолжил. – Но ведь ситуация и дальше будет только ухудшаться. Если мы будем только, как вы только что выразились, драпать – этак нас вскоре размажут по Анурским горам, словно мух. Дайте мне хотя бы десяток людей и мага, и мы попробуем что-нибудь сделать…

В этот момент, словно в театральной мелодраме, дверь открылась и показался забрызганный грязью человек.