С несколько нервным смешком мастер Теней заметил, как эта же повозка не далее, как в паре сотен шагов от него, снова чуть не сбила какого-то богато одетого воина. Что интересно, на нём тоже была великолепная кольчуга гномьей выделки, однако при этом он почему-то был безоружен. Краешком сознания Варан отметил, что парень тоже выглядит очень растерянным, однако практически тут же забыл о нём, поглощённый собственными мыслями.

Мастер Теней уже не видел, как растворился в толпе бородатый воин в гномьей кольчуге. Он чувствовал тяжесть в голове, словно действительно много дней до этого беспробудно пьянствовал; мысли путались, а в качестве послевкусия ко всему этому добавлялось неожиданное чувство отчаяния и беспомощности, словно совсем недавно он потерял, упустил нечто важное.

Не разбирая пути, не видя прохожих, Варан брёл по улицам города. Реальность словно убегала от него – он с трудом концентрировался на происходящем. Какой-то всадник, мчащийся во весь опор вдоль улицы Сирот, названной так в честь детского приюта, когда-то располагавшегося на ней, едва не сшиб зазевавшегося мастера Теней. Для Варана всё могло бы закончиться печально, если бы один из прохожих не дёрнул его за руку, едва не впечатав в стену дома.

Мастер шестого круга, разумеется, не должен был стерпеть подобного хамства ни со стороны наглого всадника, ни даже со стороны грубого спасителя. Однако Варан, не сказав толком ни слова, просто побрёл дальше. Спасший его мужик счёл за благо промолчать, глядя на внушающий уважение меч, висящий за спиной мастера Теней, хотя было видно, что ему очень хотелось прокомментировать и неуклюжесть, и неблагодарность спасённого.

Совершенно рефлекторно Варан добрался до штаб-квартиры своего Цеха. Здесь, на пороге он, кажется, немного пришёл в себя, с некоторым удивлением отметив, что совершенно незаметно очутился в этом месте. В голове слегка прояснилось, и это было весьма нелишним, учитывая, что впереди его могли ждать самые разные открытия. Хотелось надеяться, что его не схватят тут же, едва он переступит порог. Однако, не сделав, узнать это было невозможно, поэтому Варан толкнул дверь.

Двери штаб-квартиры обычно никогда не запирались. Те, кто посмел бы войти сюда, не имея на то права, очень жестоко пожалели бы об этом, а для всех остальных усложнять вход было совершенно ни к чему. Внутри, как обычно, находилось с полдюжины учеников, всегда готовых к тому, чтобы броситься выполнять любое поручение мастера, или даже подмастерья. Все они обернулись на звук открывшейся двери, и тут же у них от изумления отвалились челюсти.

– Мастер Варан? – ошарашенно проговорил один из них. Было похоже, что он борется с желанием протереть глаза, чтобы убедиться, что они не обманывают его.

Это удивление отозвалось неприятными ощущениями в груди Варана. Неужели его уже списали со счетов? Что же такого, во имя всех джиннов пустыни, случилось? Однако Варану не хотелось показывать свою слабость перед ними. Может быть, для других он уже списан, но он – по-прежнему мастер Теней. И нужно было дать понять это сразу.

– В чём дело, уважаемые? – язык плохо слушался, поэтому слова были чуть невнятными. Да и грозный тон не очень-то удался. – Смотрите так, словно Асс спустился на землю. Впрочем, мне сейчас не до вас. От меня разит, словно от тухлой рыбы. Я поднимусь наверх. Пожалуйста, приготовьте мне горячую ванну. Или даже негорячую. Любую. Кто-нибудь видел подмастерье Окорока?

Варан оставался Вараном, то есть человеком-легендой, поэтому, как только он заикнулся о ванне, двое учеников тут же бросились вверх по лестнице исполнять его приказ. Это слегка успокоило мастера Теней – будь он в опале, вряд ли его приказы исполнялись бы с таким рвением.

– С вашего позволения, мастер, – вновь заговорил тот же ученик, что так удивился его появлению. – Но подмастерье Окорок исчез вместе с вами, и с тех пор мы его больше не видели.

– То есть как это – исчез? – скривив губы, процедил Варан. – Я никуда не исчезал. Попрошу вас выбирать выражения, молодой человек.

– Прошу прощения, мастер, – вспыхнул ученик. – Я не совладал со своим удивлением, поэтому неудачно выбрал слова. Я хотел сказать, что подмастерье Окорок… не показывался уже целый год.

– Целый год? – забыв о выдержке, вскричал Варан. – Что вы хотите этим сказать? О каком годе вы говорите, когда мы были здесь буквально вчера! Ну, может быть, с неделю назад… – чуть неувереннее добавил он, вспомнив о щетине.

– Возможно, я что-то путаю, – парень неплохо усвоил урок, который гласил, что если мастер называет чёрное белым, ученик не должен оспаривать это. – Просто хочу сказать, что в Гильдии никто ничего не знал о вас с прошлого увиллия.

– Так какой сейчас год? – спросил Варан, уже начиная подозревать неладное.

– Тысяча семьсот двенадцатый, пятый день увиллия, – несколько озадаченно ответил ученик.

Двенадцатый год! Пятый день увиллия! Последний день, который сохранился в его памяти – девятое увиллия одиннадцатого года… Почти ровно год выпал из жизни, и Варан совершенно не знал – куда и как. От такой новости хотелось плюхнуться на пол, но мастеру хватило силы воли остаться на ногах. Однако, он очень побледнел и его шатнуло в сторону, поэтому говоривший с ним ученик бросился к нему, чтобы удержать от падения.

– Что вы хватаете меня, словно барышню? – дёрнув плечом и освобождаясь от заботливой руки ученика, буркнул Варан.

– Прошу прощения, мастер! – ученик тут же отскочил назад, словно коснулся расплавленного железа.

Поискав глазами кресло, Варан почти упал в него. Кружилась голова, подкатывала тошнота. Целый год… Что с ним случилось?..

– И что же – не было никаких сведений обо мне и Окороке с момента нашего… исчезновения?.. – Варан скривился, словно от боли, произнеся последнее слово.

– Ну вы же знаете, мастер, нам ведь никто докладывать не станет! – пожал плечами ученик. – Но по слухам – никто ничего не знает.

– Исчезли только мы?

– Нет, мастер. Одновременно исчезли мастер Дор, мастер Двенадцатый, мастер Книгочей и мастер Гвоздь.

– Ничего себе… – прошептал одними губами Варан.

Исчезновение таких людей должно было наделать много шума, хотя они, конечно, и были не чета Варану, но всё-таки все были мастерами, а Гильдия дорожит своей репутацией, так что даже исчезновение последнего из учеников никогда не остаётся без внимания.

– И что же генералитет? – как можно небрежнее осведомился Варан. – Неужели они не перерыли весь Латион?

– Вообще-то нет, – пожал плечами ученик. – Никто из старших ни разу вас не хватился. Мы долгое время считали, что вы на каком-то задании, но больно уж долго вас не было. Поэтому и решили, что вы…

– Погибли? – с усмешкой произнёс Варан то слово, которое не решился произнести ученик. Тот в ответ лишь опустил голову.

Варан же крепко задумался. Если его исчезновение не наделало шуму, следовательно, в этом явно замешаны вышестоящие чины – мастер Коготь, а ещё вернее – сам Командор. Но как он умудрился перейти им дорогу? И при чём тут остальные четверо мастеров – ни с кем из них Варан особых дел не имел. Разве что с мастером Книгочеем у него были достаточно дружеские отношения, но в работе они ни разу не пересекались.

Было неясно, что делать дальше. Вариантов два. Первый – его пытались убрать, но слегка просчитались. Второй – он выполнял задание настолько щекотливое, что ему просто отрезали огромный пласт памяти, не размениваясь по мелочам. И чем больше Варан размышлял, тем больше склонялся ко второму варианту. Ведь если бы Командор решил избавиться от него, для этого как минимум должна была быть какая-то причина. А Варан был убеждён, что такой причины быть не могло.

Опять же, когда Гильдия пытается от кого-то избавиться, она, как правило, прибегает к куда менее изощрённым, но более действенным методам. Есть тысячи способов бесследно исчезнуть, но ни для одного из них не требуется амнезия. Кроме того, Гильдия никогда и ничего не делает наполовину. Конечно, ошибки и просчёты случаются, но Варан крайне сомневался, что, пожелай Командор зачем-то его уничтожить, он не довёл бы дела до конца из-за какой-то оплошности.