Когда путешественники въехали в Шинтан, там до сих пор шли широкие празднества. Городская беднота устраивала пышные карнавалы в пригородах – настоящие огненные феерии, так что оставалось загадкой, как при всём этом не случилось ни одного крупного пожара. В респектабельных кварталах праздновали сдержаннее, но с куда большим вкусом. Каждый вечер небо над городом окрашивалось фейерверками, над крышами лилась приятная музыка.

Новым трендом среди богачей стали показные пожертвования в пользу армии. Началось с того, что, выступая с победной речью, его величество объявил, что жертвует из своего кармана пятьсот тоинов на то, чтобы каждому герою, проливавшему кровь у Синицы, была поставлена пинта эля. Идея оказалась заразительной. В тот же день глава Гильдии текстильщиков публично обратился к главнокомандующему сухопутными силами Зейво, попросив передать доблестным воинам, спасшим страну от нашествия эллорских чудовищ, его благодарность вместе с тремя сотнями тоинов. Понятное дело, что одна из богатейших гильдий могла бы выделить и в десять раз большую сумму, но это было бы грубым нарушением субординации – разве может кто-то из подданных жертвовать больше короля?

Дальше серебряный дождь полился нескончаемым потоком. Если бы все эти средства действительно дошли до тех полков, что отличились в битве у Синицы, каждый из солдат, наверное, по возвращении домой смог бы прикупить себе небольшое поместье в провинции. Однако, как это водится, часть средств растворилась по пути, значительная часть была перераспределена, дабы помочь тем войскам, которые «всего лишь» воевали на побережье Серого моря с берсерками. Военное ведомство клятвенно пообещало вооружить армию самым лучшим оружием, построить грозный флот, выстроить заново или восстановить несколько крепостей… В конце концов, для простых обывателей это было уже не главное. Главное – это то единство, которое демонстрировали армия и народ, армия и элита.

– Невовремя мы свалили, – вполне серьёзно проворчал Парк, когда на очередной площади вновь услышал заявления глашатая об очередном пожертвовании какого-то купца. – Экие деньжищи валятся!

– Держи карман шире! – усмехнулся Пэрри. – Так они прямо на тебя и свалятся!

– Вот вернёмся, а этот дурак Вилли – уже миллионер! – то ли в шутку, то ли всерьёз продолжал Парк.

– Ну с тобой-то он поделится, не боись, – отрезал Лэйто.

– Угу, – протянул Парк, всем своим видом показывая, насколько он верит в слова сержанта.

– Пойдёмте к пристани, – скомандовал тем временем Лэйто. – Я буду не я, если в этот раз доблестных солдат его величества не довезут до места задарма!

К сожалению, задарма не получилось – когда лодочники узнавали, что плыть придётся до самого Сеала, их благородный порыв тут же улетучивался. Более того, Лэйто видел по их глазам, что они явно не верят в то, что сержант и его подчинённые на самом деле принадлежат к тому самому прославленному Пятому стрелковому, что наголову разгромил тондронцев. Даже выписанная подорожная не слишком-то помогала.

Тем не менее, Лэйто всё-таки выторговал половинную цену, что уже было совсем неплохо. Им досталась неплохая галера, в которой даже была небольшая каюта, которая, по сути, была не более чем слегка облагороженным трюмом, но в непогоду и такое пристанище вполне годилось.

Покинув ликующий Шинтан, друзья направились вверх по течению Труона. Где-то далеко впереди лежал Латион, куда страстно стремились попасть и Бин, и Лэйто.

***

Неясные в своей тревожности, или тревожные в своей неясности слухи о положении дел на западе достигли путешественников, когда они на шестой день после отплытия из Шинтана причалили в Доках Латиона. Никаких официальных объявлений не было, но это не мешало людям делать таинственные и тревожные глаза и шёпотом сообщать о том, что на западном побережье вновь неспокойно. Надо сказать, что Лэйто и его товарищи посмеивались над этими слухами так же, как до того насмехались над восторгами шинтанцев.

Была середина увиллия, и если месяц назад Латион иссыхал от изнуряющей жары, то теперь едва ли не непрестанно сеял небольшой дождь. На улицах столицы было холодно и пасмурно, сам город выглядел серым и унылым. Докеры, шмыгая сопливыми носами, довольно неприветливо отвечали на вопросы прибывших. Ходят, мол, слухи, что Тондрон, который уже объявили разгромленным, вновь атакует, и, вроде бы, на этот раз куда эффективнее. Назывались самые разные точки вторжения – от Палатия до Саррассы, однако саррассанские купцы, разгружавшие неподалёку свой товар, лишь пожимали плечами на все расспросы, что, впрочем, ни о чём не говорило, учитывая, что они покинули империю две-три недели назад.

Впрочем, совсем не это сейчас более всего занимало мысли Бина. Он ни слова не говорил Лэйто, полагая, что просьба его может показаться смешной, но ему страшно хотелось повидаться с Нарой. Поэтому, глядя сейчас на сумрачные мокрые стены домов, Бин изводился и не находил себе места. Остановка в Латионе не должна была быть слишком уж длинной – предстояло пополнить запасы, но это не могло занять много времени, ведь провизии требовалось не так много с учётом того, что впереди были совсем не безлюдные земли, а самый известный и используемый торговый путь. В общем, по идее стоянка не должна была продлиться больше часа.

И тут на помощь Бину неожиданно пришёл сам Лэйто.

– Нет желания повидаться с сестрой? – несколько смущённо осведомился он у озабоченного Бина.

– А что – у нас есть на это время? – парень даже не попытался скрыть радость.

– Ну вроде бы нам никто не ставил определённых сроков, – как можно равнодушнее пожал плечами Лэйто. – Я думаю, что несколько часов ничего не изменят. Кроме того, я ведь обещал госпоже Наре, что притащу твою задницу назад в Латион до конца лета, а Тин Лэйто обычно старается держать данное им слово.

– Увидеться только для того, чтобы сообщить, что уплываю вновь? – вяло пытался сопротивляться Бин, хотя сам понимал, что теперь уже ничто не удержит его в галере.

– Увидеться, чтобы сообщить, что ты жив-здоров, дурила! И что я сдержал своё слово перед твоей сестрой!

– Может, ты хотел бы лично ей об этом сообщить? – с лукавым смешком поинтересовался Бин.

Ему правда нравился Лэйто, поэтому если уж Наре суждено когда-то найти себе мужа, то пусть уж это будет он. Конечно, он уже несколько староват для неё, но выглядит молодцом.

Лэйто аж зарделся от подобных слов Бина, а в глазах его заплескался такой испуг, что юноша не выдержал и расхохотался:

– Пойдём, приглашаю тебя в гости! – и хлопнул сержанта по плечу.

– Ну… если так… можно… – замямлил в ответ окончательно смешавшийся Лэйто, ещё больше развеселив Бина. Хорошо ещё Парк и Пэрри в этот момент не находились рядом.

Поскольку путешественники прибыли в Латион через два часа после полудня, то, изрядно поторопившись, Бин с Лэйто ещё могли бы поспеть к обеду, поэтому они решили не терять времени зря.

– В восемь вечера быть тут, на этом самом месте! – угрожающе рявкнул парочке подчинённых Лэйто, который успел оправиться от смущения. – Если кого-то придётся ждать хотя бы пять минут – этот кто-то будет каждый день драить палубу!

Лэйто предусмотрительно выделил обоим приятелям сумму вполне достаточную, чтобы как следует перекусить и отдохнуть, но недостаточную для того, чтобы напиться и покуролесить. После этого он направился вслед за Бином, который пошёл прямиком к дому Алики, где, как он надеялся, будет находиться и Нара.

Нара действительно была там. Они были дома втроём – она, Алика и четырёхлетний сынишка Алики, племянник Бина. Глава семейства, естественно, был на работе.

Увидев на пороге Бина, Нара ахнула и бросилась ему на шею. Слёзы в два ручья потекли ему на плечо.

– Вернулся… Вернулся… – в каком-то исступлении бормотала она, так что у Бина тоже невольно потекли слёзы. Неужели Нара уже считала его умершим?

Старшая сестра была сдержаннее – радостно улыбнулась и чмокнула брата в щёку, тут же побежав накрывать на стол. Нара же не отлипала от Бина, уткнув лицо в его пахнущую застарелым потом одежду.