Именно сейчас впервые с неотвратимостью стала очевидна неизбежность гибели пятерых из шести, что вместе искали Башню. Сердце Бина болезненно сжалось – он всё это время изводил себя мыслями о том, что будет потом, а вот теперь вдруг оказалось, что никакого «потом» уже не будет.

– Тебе, дружище, доверяю самое главное – её, – глядя в упор на Бина, проговорил Кол. – Сделай всё, что сможешь, а затем, если получится, ещё капельку.

– Всё сделаю, – сухо проговорил Бин. Отвага и ярость, наполнившие вдруг его сердце, изгнали тоску и страх.

– Везёт тебе, парень, – тихо сказал Кол, обнимая Бина. – Ты будешь с ней до конца.

– Только давайте не будем хоронить себя прежде срока! – преувеличенно бодрым тоном воскликнул Каладиус. – Господин Варан, если вас не затруднит, пробегитесь к камню Мэйлинн и оцените обстановку.

Мастер Теней, кивнув, бросился исполнять приказ. Мэйлинн тем временем подошла вдруг к Колу и крепко его обняла, словно маленькая девочка, которая ищет защиты у отца. Всё-таки она до последнего дня искала опоры именно у Кола, подумалось Бину, но теперь эта мысль не вызвала привычной горечи. Пройдёт всего несколько часов, и смерть уравняет их шансы.

– Мы справимся, девочка, – ласково прошептал в тёмные волосы Кол. – Не для того сюда топали, чтобы помереть. Может, Башня твоя ещё поспеет…

Но Мэйлинн молчала, лишь плечи её вздрагивали от рыданий.

– Корабли уже встали на якорь футах в пятистах от берега, – доложил вернувшийся Варан. – Спускают шлюпки. Народу, судя по всему, в гости собирается не меньше сотни.

– Приятно, что они так уважительно к нам относятся, – криво усмехнулся Кол. – Скоро будут здесь?

– Если будут расторопными – максимум, через полчаса, – ответил Варан. – Так что я, пожалуй, уже побегу на позицию. Всем удачи, и – до встречи!

Сверкнув зубами, Варан махнул рукой и уже собирался исчезнуть, как его остановил крик Мэйлинн:

– Стой!

– В чём дело? – несколько непонимающе обернулся Варан.

– Ты не попрощался, – лирра бросилась в объятия мастера Теней. – Будь осторожнее! Не рискуй понапрасну!

– Понапрасну – не буду! – усмехнувшись, заверил Варан.

Уйти не прощаясь – не вышло, хотя, судя по всему, охотник за головами на это очень рассчитывал. Так что после объятий Мэйлинн он тут же попал в медвежьи объятья Кола, а вслед за ними – Бина. Бин, казалось, начисто забыл всю свою былую неприязнь и недоверие к мастеру Теней. Он прощался горячо и искренне, словно с братом. Каладиус и Пашшан лишь крепко пожали Варану руку. Ещё раз улыбнувшись напоследок, мастер Теней исчез за выступом скалы. И лишь после этого лицо его на короткое мгновение исказила гримаса боли и щемящей тоски. Но теперь уже было поздно оплакивать что-либо. Варан отлично понимал, что он в последний раз видел своих друзей. Более того, он понимал, что ему суждено умереть в одиночестве, не имея напоследок даже утешения увидеть ставшие такими родными лица.

– Вот оно – моё искупление… – прошептал он, крепче перехватывая меч. – И пусть сожалеют те, на кого оно падёт.

Тем временем тихое отчаяние овладело лагерем. Бледный, как смерть, Бин в очередной раз вынимал клинок из ножен, словно проверяя – не заржавел ли он за последние несколько секунд. Кол, казавшийся внешне очень спокойным, сидел, держа обнажённый полумангиловый меч на коленях. Мэйлинн в очередной раз проверяла спусковой механизм арбалета. Дюжина болтов была воткнута в землю у её ног, хотя лирра прекрасно понимала, что вряд ли успеет перезарядить оружие хотя бы раз. Каладиус был крайне сосредоточен – даже губы несколько шевелились. Возможно, готовил какие-то заклинания. Один Пашшан, как ни в чём не бывало, сидел у потухшего костра и кинжалом остругивал веточку. Его боевой шест стоял рядом.

– Я отправлюсь на камень Мэйлинн, – объявил Каладиус. – Возможно, получится подготовить пару сюрпризов. Хвала богам – здесь такое количество возмущения, что и ребёнок сможет выкинуть что-нибудь этакое… – мессир умышленно «забыл» о том, что из этого источника будет черпать не только он.

– Удачи вам, мессир! – Кол, поднявшись, протянул магу руку. – Для меня было огромной честью пройти этот путь с вами!

– Это было честью для меня, Сан, – мягко улыбнулся маг. – Благодарю вас за то, что вспомнили обо мне. Это было славное приключение!

– Оно ещё не закончилось, мессир, – вернул улыбку Кол.

– Прощайте, мессир, – Бин тоже пожал руку Каладиусу, возможно, чуть ли не впервые за всё это время.

– Прощайте, славный юноша! Из вас вышел настоящий паладин! И я буду спокоен, зная, что между мною и моими врагами стоите вы.

– Я сделаю всё, что смогу, – сурово проговорил Бин. – И постараюсь сделать ещё чуть больше.

– Прощай, друг Пашшан! – баинин, конечно же, не мог первым подойти к хозяину. – Я рад, что ты был со мною до конца! А твоя стряпня – это вообще было нечто! Чёрный Асс, должно быть, потирает руки от радости, что сегодня получит такого знатного повара!

Пашшан сказал всего несколько слов на баининском, но это показывало, насколько он тронут моментом, ведь обычно он обходился лишь жестами. В ответ на реплику Баинина Каладиус усмехнулся, а затем прижал верного слугу к груди.

– Ну а вы, госпожа… – начал маг, обращаясь к лирре.

– Мессир, спасибо вам за всё и простите! – слёзы, которые Мэйлинн более или менее успешно сдерживала после ухода Варана, брызнули вновь, а сама она бросилась на шею к магу.

– Да за что же прощать тебя, доченька? – враз размякшим голосом спросил маг. – Всю свою никчёмную жизнь я прожил лишь только ради одного этого дня! Спасибо тебе за это!

Поцеловав Мэйлинн в лоб, Каладиус решительно отстранился от неё и зашагал по ручью на свой боевой пост.

– Ну что, пойдём, что ли? – словно нехотя спросил Кол у Пашшана.

– Побудьте ещё немного, – взмолилась Мэйлинн. – Мессир подаст знак, когда они будут на берегу.

– Ну хорошо, – несколько устало улыбнулся Кол, вновь усаживаясь на своё место.

Вслед за этим наступило неловкое молчание. Никто не знал – что сказать. Хотелось сказать, наверное, слишком много, гораздо больше, чем это было возможно. Поэтому все четверо просто сидели и смотрели друг на друга, словно пытаясь запомнить напоследок. Во всяком случае, это касалось Кола, Бина и Мэйлинн. Пашшан смотрел куда-то в пространство, а может быть – в вечность.

Так и прошли последние минуты затишья – в молчании, робких улыбках и пронзительной грусти в глазах. И вот наконец раздался окрик Каладиуса – враг высадился на побережье. Определить нужное место высадки было несложно – за более чем месячное пребывание островитяне оставили достаточно следов своей деятельности на берегу, так что шлюпки правили прямо туда, где в море бежал ручеёк. Он и сейчас не исчез, хотя Башня казалась уже совершенно материальной. Однако вода продолжала упрямо бежать прямо сквозь кажущиеся такими настоящими камни кладки.

– Ну что ж, – театрально покряхтывая, поднялся Кол. – Вот теперь нам точно пора. Ну что, до встречи?

Глаза Мэйлинн (в какой уже раз?) наполнились слезами. Она подошла и порывисто обняла бывшего паладина. Обняла – и замерла, будто боясь отпустить.

– Прорвёмся, подруга! – срывающимся голосом заверил Кол. – Ты, главное, береги себя!

Мэйлинн вдруг, словно неожиданно даже для самой себя, крепко поцеловала Кола прямо в губы. Это не был поцелуй любви, и это было очевидно, но сердце Кола, тем не менее, встрепыхнулось так, словно собиралось выскочить из груди.

– Не будем прощаться, Кол! – сквозь слёзы улыбнулась Мэйлинн.

– Не будем, Мэй, – возможно, впервые за всё время Кол назвал её этим детским сокращённым именем. – Всё будет хорошо.

С видимым усилием оторвавшись от лирры, Кол шагнул к Бину:

– Удачи, дружище! Задай им перцу!

– Обязательно, – голос Бина сорвался, по щеке поползла слеза. – Как же удачно я всё-таки выбрал тогда канаву!

– Это точно! – усмехнулся Кол, и они стиснули друг друга в настоящих братских объятиях.