Полуправда, хотя она и была во многом похожа на ложь, оказалась спасительной. Каладиус постарался не вспоминать о том, со сломанным носом. А также с перебитым позвоночником и истерзанной промежностью. Во всяком случае, Мэйлинн о нём знать не нужно. Она и так поникла головой и было видно, как подрагивают её плечики.

– Мастер Варан сказал, что у вас ко мне было какое-то неотложное дело? – поспешил сменить тему Каладиус.

– Да, очень важное дело, мессир, – лирра подняла встревоженное лицо. – В Дуондуре были ассассины…

***

Расставшись с товарищами, Бин и Мэйлинн двинулись за гномами, показывающими дорогу. Поначалу Бину казалось, что проводники были излишни – что такого сложного в том, чтобы пройтись милю или чуть больше по тоннелю? Но на деле оказалось всё совсем не так просто. То, что гномы называли «тоннелем», по сути было целой системой тоннелей, своеобразным лабиринтом, в котором легко могли бы заплутать захватчики, которым пришло бы в голову напасть на столицу гномов. Многие ответвления и коридоры служили каким-то иным целям – возможно, были хранилищами, или чем-то ещё в этом роде. Основной тоннель был, конечно, освещён лучше, но Бин со всей очевидностью осознал, что не будь впереди них нескольких уверенно шагающих гномов, не прошло бы десяти минут, как они заблудились бы здесь всерьёз и надолго.

Тоннель, ведущий в Дуондур, разочаровал Бина. Наслушавшись историй о умопомрачительных красотах города гномов, он ожидал чего-то большего, чем простые каменные стены, факелы и грубо обработанный пол. Однако, судя по всему, именно такова и была задумка строителей подгорного города – работа на контрасте.

Всё началось с того, что тоннель стал заметно расширяться. Если вначале расстояние от одной стены до другой едва ли превышало десять ярдов, то сейчас это была уже вся сотня. Точно так же всё выше становились своды, и теперь уже потолок пещеры был невидим, сокрытый мраком, сгущающимся кверху. Даже множество факелов не могли осветить всё это пространство целиком. Зато они хорошенько освещали великолепные громадные открытые ворота, покрытые вычурной резьбой, изображающей как руны, явно магические, так и фигуры каких-то гномов, животных, и даже людей.

– Что, дух захватывает, да? – добродушно ухмыльнулся один из гномов, когда Бин приостановился, разинув рот. – Это и есть Врата Блантура!

– А я думал, что это название крепости… – промямлил озадаченный Бин.

– Ну крепость называется в честь этих Врат. Когда-то лишь эти Врата защищали Дуондур, но один из наших древних правителей, Баррад Камнемогучий, решил построить крепость на входе в тоннели. Так она и стала наземным символом этих Врат, построенных самим Блантуром, основателем Подгорного Града.

– Как здорово! – воскликнул Бин. Несколько подавленная Мэйлинн на этот раз молчала, погруженная в свои мысли.

– То ли ещё будет, когда увидишь сам город! – улыбаясь, посулил гном.

И он не обманул. Даже Мэйлинн на какое-то время забыла о гложущей её печали и, распахнув свои огромные глаза, взирала на открывшееся великолепие.

Город гномов был прекрасен. Сам камень словно сверкал, струился светом, обретая совершенно немыслимые оттенки. Более того, сверху, с умопомрачительной высоты лился голубоватый дневной свет, распадавшийся благодаря призмам и зеркалам на сотни, тысячи лучей, омывающих Дуондур. Сама столица была построена в громадной, невообразимой в своих размерах пещере. Город был многоярусным, уходящим и вверх, и вниз. Причём на каждом ярусе располагались самые настоящие дома, а не просто норы, пробитые в породе. И дома эти не были сложены из кирпича, или даже каменных блоков. Каждый дом был вырублен из цельной скалы. Искусные зодчие придавали каждому зданию неповторимую форму, но в сумме это почему-то не порождало ощущения аляповатости и безвкусицы. Наоборот – дух захватывало от того, насколько всё здесь гармонировало в неком едином ансамбле, воспевающем величие гномских мастеров.

Но более всего поражало другое. В центре пещеры возвышался своеобразный скалистый остров, на который были перекинуты кажущиеся воздушными каменные мосты. И остров этот являлся словно колоссальным дворцом, высеченным в скале. Именно там жили правители Дак Анбура, и именно туда собирались Мэйлинн и Бин, чтобы встретиться с нынешним из них – Броко Молоторуким.

Для того, чтобы попасть на остров, нужно было подняться на несколько уровней вверх, туда, где располагались мосты, соединяющие со дворцом. Мэйлинн и Бин быстрым шагом двигались за своими провожатыми, хотя им то и дело хотелось остановиться, чтобы поближе рассмотреть очередное чудо гномского зодчества. Гномов по дороге встречалось совсем немного, и большинство из них были явно заняты какими-то своими делами, так что они мало обращали внимания на пришельцев. Но вот уровнем выше друзьям встретился небольшой отряд вооружённых гномов – вероятно, караульные.

– А, теперь всё понятно! – вдруг воскликнул командир отряда, пристальнее разглядев Мэйлинн.

– Что тебе понятно, Трёхпалый? – чуть насмешливо поинтересовался один из сопровождающих лирру, не очень понимающий, с чего это вдруг такая странная реакция.

– А то и понятно! – огрызнулся Трёхпалый. – Вы извините, сударыня лирра, только у меня для вас злая весть. Мы нашли вашего спутника в тоннелях часа три назад. Он мёртв…

– Как – мёртв? – обмерла Мэйлинн, пытаясь понять, о ком идёт речь. Неужели Каладиус или Варан?

– А ты ж, чугунная башка! – воскликнул всё тот же гном. – Да три часа назад госпожи и её спутников тут ещё в помине не было! Ты думай-то, что говоришь!

А ведь верно, – облегчённо вздохнула про себя Мэйлинн. Три часа назад они ещё не добрались даже до крепости.

– Ну я уж не знаю, были они тут, или не были, а только нашли мы, сударыня-госпожа, сородича вашего неподалёку от города, в тоннелях, – слегка обиделся Трёхпалый.

– Сородича? – от груди к животу Мэйлинн пробежала стремительная ледяная волна.

– Точно так. Делали обход, нашли в одном из боковых тоннелей очередной труп. Снова демонюка проклятый покуражился. Пригляделись поближе – а это и не гном вовсе! Самый что ни на есть лирр!

– Лирр? – побелевшими губами переспросила Мэйлинн. – То есть, вы хотите сказать – лирра-мужчина?

– Ну я так и сказал, – пожал плечами Трёхпалый. – Вот я и решил, что он с вами, потому как откуда ему ещё здесь взяться, ведь Врата же заперты! А он, судя по всему, не так давно был убит – вчера, ну или, в крайнем случае, позавчера.

– Где он теперь? – вскричала Мэйлинн.

– В кордегардии, в прозекторской, где ж ему быть! Туда сносим все трупы. Ну а дальше – печь. Уж не знаю – сожгли ли того лирра уже, или нет ещё…

– Нам нужно прямо сейчас попасть в кордегардию! – обратилась Мэйлинн к сопровождающим.

– Вообще-то был приказ… – начал всё тот же гном.

– Пожалуйста… – такая мольба была в голосе лирры, что гном, подумав, нехотя кивнул.

– Только придётся вертаться, – буркнул он. – Ладно, бывай здоров, Трёхпалый! Хотя… У меня будет к тебе задача – оповести всех наших магов, что им нужно собраться во дворце Молоторукого. К нам прибыл великий Каладиус, чтобы помочь разобраться с заклинателями. Когда мы вернёмся, госпожа всё объяснит.

И они, развернувшись, вновь направились к Вратам. Трёхпалый, задумчиво почесав подбородок под густой бородой, пробормотал:

– Ну дела… Кто ещё этот Каладиус, что он может отдавать такие приказы? Что-то намечается, чует моя борода… Ну пошли что ли, хлопцы! Сказано – сделаем.

Быстро добравшись до кордегардии, гномы справились насчёт тела лирры. Выяснилось, что его ещё не осматривали, так что труп по-прежнему лежал в прозекторской. Возникло небольшое препирание по поводу того, можно ли пустить туда посторонних, но сопровождающие гномы довольно быстро объяснили стражникам, кто они, эти посторонние, и кого они сопровождали.

– Уверен, что после того, как начальство узнает, что ты чинил им препятствия, – втолковывал Бронкор, тот самый гном, чьё имя мы до сих пор не упоминали. – Тебя не допустят даже чистить уборные в кордегардии.