Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Конечно же, Кол тревожился не меньше. Страшнее всего было то, что никто не знал, что будет дальше. Когда человек болен, пусть даже жуткой синивицей, он всё же не мучается неопределённостью. Он знает, как будет протекать его болезнь и чем она закончится. Да, можно возразить, что синивица – это лотерея, где шестеро из десяти умрут. Но каждого больного грела надежда, что он окажется в числе тех четырёх счастливчиков. Что же касается болезни Мэйлинн, то здесь вообще невозможно было даже просто гадать о вероятных исходах, и это угнетало более всего. Что будет дальше? Что будет завтра? Или через час? Встанет ли она после очередного припадка? Станет ли магиней? Или умрёт? Или излечится и останется обычной лиррийской девушкой? Десятки вопросов, и ни одного ответа…

Так бо́льшую часть дня проехали в тяжёлом молчании. Лишь под вечер завязался разговор, который хотя и был не из приятных, но хоть как-то отвлёк всех от состояния Мэйлинн.

– Скоро начнёт темнеть, – проговорил Кол. – Предлагаю найти участок земли посуше и поуютнее и располагаться.

– Как ужасно не хочется ночевать в таком месте, – с некоторым усилием проговорила лирра.

– Согласен. Но ехать всю ночь мы тоже не можем. Хотя бы из-за лошадей – им нужен отдых. Нам придётся потерпеть. До Танийского перевала осталась пара переходов. Увы, но завтра мы всё ещё будем двигаться по южной границе Симмерских болот. Так что нет смысла долго продолжать путь. А главное – тебе необходимо отдохнуть, – с глубокой нежностью добавил Кол.

– Я не уверена, что для меня это станет отдыхом, – вздохнула Мэйлинн.

– А как же гоблины? – тревожно поинтересовался Бин. – Ведь говорят, что Симмерские болота ими кишмя кишат! Что если они нападут на нас сегодня ночью?

– Ну, этого я боюсь меньше всего, – отмахнулся Кол. – Гоблины не так опасны, как о них обычно рассказывают. Да и что в них может быть страшного – обычные лягушки-переростки!

– Мне кажется, ты слегка утрируешь, – Мэйлинн ввязалась в разговор просто для того, чтобы опять не окунуться в тяжёлое молчание.

– Да видел я их! Ещё в бытность легионером. Как раз, когда мою когорту отрядили в помощь Каладиусу. Вот и познакомился я с этими жабоголовыми. Обычные зверюшки, совершенно неразумные. Да, укусить могут, но это если их подпустить близко. А справиться с ними проще простого. Видел бы ты их, дружище: маленькие, тщедушные, росточку в них – во! – Кол раздвинул руки примерно на три фута. – Да их простой палкой можно отогнать. Да и огня они боятся. Конечно, нападают они оравами по пятьдесят-сто штук за раз, но… В общем, ничего страшного. Всё равно, что драться с пятилетними детишками.

– А чем они вооружены? – поинтересовался Бин.

– Да ничем они не вооружены! – отмахнулся Кол. – Ну камень кинут в тебя, если рядом будет валяться. Да силёнок у них маловато, так что разве что шишку лишнюю поставят. Хотя говорят, что вблизи озера проживают какие-то другие гоблины. Те, якобы, вооружаются дубинками и более разумны. Но таких я не видал.

– Кстати, многие учёные считают, – вновь вступила в разговор Мэйлинн. – Что нет никаких двух видов гоблинов. Возможно, это всё – один и тот же вид гоблинов, только вот некоторые из них словно управляются какой-то могущественной силой, которая и внедряет нестандартные модели поведения. То есть, те гоблины так же неразумны, как и их собратья, а лишь находятся под влиянием чьей-то воли.

– Это вроде как ты в Пыжах натравила шершней на селян? – усмехнулся воспоминанию Бин.

– Вроде того, – Мэйлинн тоже слегка улыбнулась. – Только эта магия более высшего порядка.

– И кто же этот кто-то? – поинтересовался Кол.

– Ну точно этого никто не знает, – ответила Мэйлинн. Оседлав любимого конька, она даже несколько ожила. – Возможно, неподалёку от озера живёт какой-то очень сильный маг-отшельник. Но скорее всего, в озере или его окрестностях живёт какая-то более древняя и сильная сущность, которая и повелевает гоблинами. Я склоняюсь именно к этому, поскольку я каждой клеточкой своего тела ощущаю что-то древнее, невероятно сильное и весьма недоброе. Причём всего пару тысяч лет назад этого либо не было, либо оно не было враждебно. Ведь ещё в прошлую эпоху здесь проходил настоящий торговый тракт. Тогда Латион мог торговать с Пунтом напрямую, без посредников. И местность была куда более оживлённой. Скорее всего, когда сгорела предшествующая Руна, высвободившийся Хаос как-то повлиял на то, что живёт у озера Симмер. И вот теперь некогда важный торговый путь захирел и почти исчез. И кто знает, что будет в следующие эпохи. Вполне возможно, Симмерские болота будут всё разрастаться, подминая под себя обжитые земли.

– Слава Ассу, я до этого не доживу! – то ли в шутку, то ли всерьёз сказал Кол.

– И всё-таки, хотелось бы вернуться к гоблинам, – напомнил Бин. – Как нам сегодня ночевать-то?

– Так же, как ночуют все охотники и путешественники в этих местах – окружив стоянку кольцом костров. И – да, придётся по очереди нести караул. Но это всего пару дней! Зато, как только начнутся земли Пунта, можно будет расслабиться и наслаждаться жизнью!

– Уж поскорей бы! – мечтательно закатил глаза Бин.

На этом разговор как-то сам собой затих. Все ехали, понурив голову, придавленные тяжестью этого места. Солнце уже коснулось верхушек деревьев на горизонте за спиной путешественников.

– А вот скажи-ка, Мэйлинн… – Кол повернул голову к лирре, и лицо его вдруг побледнело. – Мэйлинн!

Мэйлинн ехала, уронив голову на грудь. Причём, было видно, что это – не простая задумчивость. Голова её вяло тряслась в такт шагам лошади, а тело медленно кренилось в сторону.

– Мэйлинн! – Кол птицей слетел с лошади, чуть ли не прыжком преодолел те несколько шагов, что отделяли его от лирры, схватил её за одежду и, потянув на себя, подхватил на руки недвижимое тело.

– Что с ней? – рядом уже был Бин, отбросивший поводья и тянувший руки к безвольному телу. – Снова припадок?

– Не похоже, – озадаченно ответил Кол, бережно укладывая бесчувственную лирру на сырой дёрн. – Судорог нет…

– Может, просто уснула? – с надеждой спросил Бин.

– Не знаю, – раздражённо ответил Кол, расшнуровывая верхние шнурки блузы. Нащупал сонную артерию – пульс редкий и слабый, но ровный. Дыхание тоже очень слабое, почти не видно, как вздымается грудь.

– Попробуем разбудить? – предложил Бин.

– А ты знаешь, что с ней? – обернулся Кол. – Можно ли её будить вообще? Больше похоже на какой-то транс. Одно могу сказать – дальше мы сегодня не едем. Останься с ней, а я соберу хвороста для костров. Сегодня понадобится очень много хвороста…

***

Много эпох назад, когда Асс и Арионн создавали разумных существ, они придавали им самые различные формы. Но также они наполняли их и самым разным содержанием, причём не материальным, а духовным. Разные существа несли в себе разную искру творения. Поэтому, когда боги разошлись по полюсам сферы, не все разумные расы смогли чувствовать возмущение. Кому-то это давалось лучше, кому-то хуже. Кому-то, наверное, не давалось вовсе. Усиление проявлений Хаоса внесло фактор случайности, так, что даже представители одной расы частью имели эту способность, а частью – нет.

Но ещё более удивительные процессы начались чуть позже, когда в мощном поле возмущения стали возникать завихрения силы. Были ли они порождены Хаосом, или же это был непреложный закон Неведомого – кто знает? Но эти завихрения уплотнялись, и стали плотными настолько, что неосязаемое возмущение в этих местах приобрело свойства материи. Они не стали материальным в полном смысле слова, но их стало можно увидеть, услышать и даже коснуться. Более всего эти аномалии возникали в мирах, в которых сильна магия.

Так возникли новые сущности Сферы Создания, которые не были непосредственно созданы братьями-богами. Эти сущности не просто ощущали возмущение – они сами были им. И это давало им огромные возможности. Не будучи частью процесса создания, сущности-аномалии не вполне соответствовали логике и порядку остального сущего – им были чужды многие понятия, известные иным разумным расам. Но наблюдая за ними, сущности учились. И многие из них переняли чувства и стремления других разумных существ. Иногда – лучшие, но гораздо чаще – худшие. И так во многих мирах возникли новые божества – жестокие, кровавые, требующие жертв и почитания. Своим магическим влиянием они создавали вокруг себя собственный мирок, который подчинялся их прихотям. Они посылали дожди или засухи, насылали болезни и моры, могли вытолкнуть из земных недр богатства для верных адептов…

1044
{"b":"906808","o":1}