- Недавно все было. Это не моя кровь. Маленького Джона, - она не хотела думать об этом, - или кого-то их них...

Отец не держал охранников. Питер, после встреч с американскими партнерами, весело говорил:

- Они платят агентству Пинкертона, но мне хватает нашей службы безопасности. Да и особняк его светлости всегда под наблюдением, если их семья в Лондоне.

Люси привыкла, что тетя Полина приезжает в школу в бронированном экипаже, в сопровождении двух мужчин с оружием. Джейн вздыхала:

- Я этих людей с детства вижу. В замке круглосуточный полицейский пост, в Саутенде, в особняке, тоже. Я их и не замечаю.

Однако отец и мать Люси пользовались метрополитеном, так же делали и старшие братья. Люси читала американские газеты, их всегда покупала мать. Девушка знала, что в Филадельфии, несколько лет назад похитили младшего сына богатой семьи Россов, маленького Чарли. За мальчика потребовали выкуп в двадцать тысяч долларов. Отец обратился в полицию, была устроена засада, однако преступники не появились на месте встречи. Ребенка не нашли, ни живым, не мертвым.

- Пять лет прошло, - Люси сидела, сжав руки, вглядываясь в сырую, спокойную темноту, - ничего о нем ни известно. Папа тоже пойдет в Скотленд-Ярд, сразу..., - она вспомнила рассказы матери о покойной Ционе Судаковой.

- Тетю Шуламит, маму кузена Моше, тоже похитили, - Люси похолодела, - в Святой Земле. А если..., -султаном в Турции был Абдул-Хамид, молодой правитель. В прошлом году закончилась русско-турецкая война. Мать ездила в Берлин, на конгресс, где пересматривали условия мира между Османской империей и Россией. Совещание назначили на июль, Марта взяла младших детей.

- Мартину очень понравилось в Берлине, - Люси наклонилась и почувствовала под пальцами грубую веревку, крепко стягивавшую ноги от щиколоток до колен, - и мне тоже. Мы ходили в музеи, катались по Шпрее..., А если эти люди из Стамбула, если меня..., - она с шумом выдохнула:

- Ерунда. Новое время на дворе. Мама обедала с турками, но меня с Мартином за стол не посадили, только им представили. Они все смокинги надели, их не отличишь от англичан. Не станут турки таким заниматься.

Ногти Люси стригла коротко, это было удобней при работе в лаборатории. Она все равно попыталась подцепить конец веревки: «Нельзя сдаваться, ни в коем случае». В подвале было тихо. Люси поняла, что она здесь одна.

Она, на мгновение, увидела лицо человека, пытавшегося увести ее из Le Bon Marche, когда Люси была маленькой девочкой. Мать и отец объяснили, что это брат первого, покойного мужа мамы. Он жил в России. Тогда они просто сказали, что Люси надо кричать, как можно громче. Мать вздохнула: «Он, видишь ли, уверен, что ты его дочь».

- А я фыркнула, - невольно, рассмеялась, девушка: «Чьей я еще могу быть дочерью, кроме папы?»

Отец всегда был рядом. Он укладывал Люси спать, читал ей, рассказывал о сталелитейном производстве, о химии и железных дорогах. Он взял их с Мартином в подземные тоннели, показать, как прокладываются пути под Лондоном. Они спускались в шахту, на севере. Люси стояла на платформе гидравлического подъемника, держа крепкую ладонь отца, зачарованно следя за тем, как движется лифт. Он катал их на лодке по Темзе, рассказывал о своих путешествиях в Индию, Китай и Японию, ловил с ними рыбу и жарил ее на костре, на берегу белого песка, в Ньюкасле.

- Папа..., - Люси всхлипнула и велела себе не плакать. Она вспомнила твердые, зеленые глаза матери, кольт с золотой пластинкой на рукояти.

- Мама с Петром на руках всю Сибирь прошла, - сказала себе девушка, - а она была ненамного меня старше. Она спасла Грегори в Китае. Ей хотели голову отрубить, Бут в нее стрелял..., Мама справилась, и я сумею, обязательно. Нельзя отчаиваться, нельзя сдаваться.

Люси никогда не сдавалась. Если она не могла разобраться в реакции, она повторяла опыт десятки раз, и добивалась своего. Она не ложилась спать, пока все задания не были выполнены, и в их с Джейн школьной комнате не царила идеальная чистота. Даже учебники и тетради на столе должны были лежать прямо.

- Джейн замуж выйдет..., - отчего-то подумала Люси:

- Счастливая. Когда Грегори о ней говорит, у него лицо светится. Она станет врачом, детским. Как дядя Анри покойный. Они начнут вместе работать..., - Люси подавила желание опустить голову в руки:

- Прекрати, - велела себе девочка, - ты в Кембридж еще не поступила. Никто меня не остановит, никогда. Я хочу стать ученым, и я этого добьюсь. Всякие мерзавцы мне не помеха.

- Они меня обыскали, наверняка, - Люси пошарила по одеялам, - забрали ридикюль или просто его выбросили. Но в сумке и не было ничего, кроме ключей и писем. Они меня трогали..., - девушка поняла, что никак иначе они бы не смогли связать ей ноги. Люси подышала, преодолевая тошноту.

- Если это похищение с целью выкупа, - успокоила себя Люси, - они мне ничего не сделают. Но зачем они забрали Джона? Как свидетеля?

Веревка не поддавалась, девушка пробурчала что-то нелестное.

- Надо было нож носить, - вздохнула Люси, - хотя они бы его мне не оставили.

Она вспомнила, что лежало у нее в кармане платья. Перед тем, как выйти из дома, Люси заглянула в лабораторию. Она намеревалась показать Маленькому Джону фокус. Такими опытами она развлекала младшего брата и Джейн.

- Он еще не видел этого, Маленький Джон, - довольно подумала Люси, закрывая пузырек пробкой, насыпая кристаллы в маленький, бумажный конверт, - ему понравится. В парке никого не будет, пугаться некому.

Девушка сунула руку в карман платья. Ни пузырька, ни конверта в нем не оказалось. Она сжала зубы и еще раз позвала: «Есть здесь кто-нибудь?». Люси вздрогнула, издалека донесся слабый стон. Она откашлялась: «Джон, это ты? Что с тобой, ты ранен?»

- Люси..., - он помолчал, - Люси, с тобой все в порядке?

Она сказала себе: «Ходить я не могу, значит, надо ползти. Надо найти Джона. Ему нужна помощь, наверняка».

Девушка так и сделала. Она попросила Джона не замолкать. Закусив губу, чувствуя, как царапает ладони каменный пол, Люси стала двигаться на его голос. Это заняло четверть часа, но девушка, в конце концов, нашла дверь в стене. На ощупь она была железной. Люси, приподнявшись, обнаружила висячий замок.

- Тебя связали? - спросила она: «Если можешь, Джон, посмотри, что вокруг?»

- Темно, как в заднице у слона, - раздался смешок. Люси тоже улыбнулась.

- Прости, - извинился граф Хантингтон, - ахнет здесь примерно так же.

- Только не говори мне, что ты там был, - весело пробормотала Люси. Джон ответил: «Я готовился поразить тебя рассказом о моих африканских приключениях».

Оказалось, что ему тоже связали ноги. Голова у графа Хантингтона была разбита. Он уверил Люси, что кровотечение остановилось.

- Это просто царапина, - донесся до нее голос из-за двери, - нет причин волноваться. Они тебя не тронули? - Люси, даже через дверь, поняла, что юноша покраснел.

- Все в порядке, - успокаивающе заметила она:

- Это, скорее всего, меня украли, из-за выкупа. Ты просто им под руку подвернулся. Проверь, нет ли у тебя в каморке еще двери.

Она ждала, пока Джон, медленно, рассказывал ей, как он ощупывает стены. Выяснилось, что его закуток, это тупик. Люси хмыкнула:

- Значит, здесь есть еще одна дверь. Подвал большой. Мы рядом с рекой, сыростью пахнет. Может быть, - девочка задумалась, - в Уайтчепеле?

Джон резонно ответил, что Темза простирается на сорок миль вниз по течению, и они могут быть где угодно. Люси согласилась:

- Ты прав. Нас увезли в кебе, а потом погрузили на паровой катер. Только я ничего не помню, - она погрустнела.

- Последнее, что помню я, - мрачно ответил Джон, - это как ты вскрикнула и меня по голове ударили. Мы в парке сидели, ты мне письма принесла..., Барли поднял тревогу, известил папу, твоих родителей..., Нас будут искать и найдут, не волнуйся. Эти мерзавцы, отправятся на каторгу, пожизненно, - Джон не хотел говорить Люси, что их могли похитить ирландцы.