-Он никогда не согласится, Пьетро. У тебя  мать, она тебя давно не видела…, Поцелуй меня еще, - девушка шмыгнула носом, - я просто хочу запомнить, как это.

-Я тебе буду напоминать об этом каждый день, пока мы живы, - услышала она ласковый голос и положила голову на крепкое плечо. «Что-нибудь придумаем, - уверенно сказал Пьетро, прижимая Эми к себе, - это я тебе обещаю, любовь моя».

Они долго сидели просто так, обнявшись. Пьетро тихо рассказывал ей об Англии, квакали лягушки, лес шуршал, летали светляки. Он услышал чьи-то осторожные шаги и велел: «Вернись в хижину, пожалуйста. Наверняка, это просто крестьянин, но не стоит рисковать».

-Я бы не сказал, что крестьянин, - донесся до них смешливый голос:

-Я все-таки промышленник, дорогой кузен, хотя сейчас по мне этого не видно.

Он был в черном, пыльном кимоно, с глиняным фонарем в руках. Эми-сан испуганно натянула капюшон на голову.

-Здравствуйте, - вежливо поклонился Питер, - я мистер Кроу. Вам, обо мне, должно быть, говорили.  Он сел, не дожидаясь приглашения и, недовольно, добавил:

-Спрятались вы отменно, я весь день вас искал. Пьетро, - он кивнул, - переведи, пожалуйста, мисс Дате. Только сначала…, - он раздернул горловину мешка. Эми восторженно сказала: «Натто! Рыба! Я сейчас овощей нарою».

Питер захрустел морковью: «Мунемото-сан изрядно тебя разукрасил. Держи, - он протянул Пьетро обломки крестика, - на кораблях склеишь».

-Спасибо. Это моя невеста, - Пьетро почувствовал, что краснеет, - мисс Эми, то есть Эми-сан…

-Я понял, - одобрительно сказал кузен, - очень красивая девушка. А теперь, - он принял от Эми вымытые овощи, - послушайте меня. Кузина Марта уже в Сендае, наверняка. Надо и нам туда отправляться, прямо на рассвете.

-Кузина Марта! - потрясенно сказал Пьетро. Питер показал ему револьвер: «Узнаешь? Но мне, конечно, надо его вернуть. Только сначала я вас на корабли отправлю. Ваш брат, мисс Дате, - он поклонился девушке, - уже там».

Он быстро им все рассказал. Эми, отчего-то, подумала:

-Неужели так бывает? Масами-сан семь лет не видела мужа и все семь лет была уверена, что он жив…, - она, невольно взяла руку Пьетро и вспомнила его грустный голос:

-Я стал священником потому, что потерял любимую девушку, Лауру. И моего отца, вместе с ней убили. Я винил себя в их смерти…, - Эми ощутила пожатие его крепких пальцев. Девушка внезапно, твердо сказала себе: «Никогда больше он не будет одинок. Я этого не позволю».

Питер сидел на краю источника, опустив ноги в воду. Пьетро тихо вышел из хижины и устроился рядом:

-Заснула. Завтра нам подниматься рано, я не хочу, чтобы она уставала. Питер…, - он помолчал, - а если Йошикуни-сан не согласится ее отпустить?

Кузен молчал, вертя пистолет.

-Это если даймё еще жив, -  заметил Питер, - и если кузен Стивен не разнес вдребезги стены замка. Или если эскадра еще на плаву. Там дети…, - он махнул рукой: «Однако, я не думаю, что муж кузины Марты будет стрелять по кораблям, по своему сыну…, Хотя его могут принудить».

В черной воде отражалась луна, было прохладно, сыро. Пьетро, наконец, спросил: «Ценой чего?»

-Ценой жизни кузины Марты, разумеется, - Питер сжал зубы и вспомнил ее белую шею, бронзовые, как старое, боевое оружие, волосы. «Хотя она скорее убьет себя, - он увидел блеск серого клинка, - чем позволит такому случиться».

В соснах зашумел ветер. Питер велел: «Спать, святой отец. У нас впереди, - он посмотрел на восток, - еще много дел».

Оказавшись в зале, она откинула темную ткань. На Мунемото повеяло запахом жасмина. Женщина сказала:

-Ваша светлость, я понимаю, что вы исполняете волю императора, однако не след вам задерживать гостей замка. Сатору-сан не сделал ничего плохого. Его величество не запрещал устройство обороны Сендая.

Марта прошла в замок через женскую половину. Даймё, еще давно, показал ей тоннель,  проложенный под стенами. «На всякий случай, - усмехнулся Йошикуни-сан, - это во времена Дате Масамунэ построили».  Невидные, каменные ступени вели вниз, в сырой, узкий ход. 

-Надо, чтобы он Степушку отпустил, - вздохнула Марта, глядя на презрительную усмешку старшего сына даймё, - и своего отца тоже. Хотя, конечно, император может прислать распоряжение о казни..., Надо попробовать уговорить Мунемото.

Наследник даймё  молчал, прохаживаясь по залу, разглядывая висящие на стене мечи. Марта, краем глаза, заметила сапфиры на эфесе, катаны и разозлилась: «Нет, здесь мы ее не оставим. Это Степушки оружие, оно потом Пете перейдет».

-Мунемото-сан, - она помолчала, - я вас старше. Послушайте меня, пожалуйста. Ваш отец не замышлял ничего дурного. Рано или поздно его светлость Ёсиноба станет сёгуном, и Япония изменится. Его светлость Йошикуни просто хотел, чтобы люди были подготовлены, - Марта сжала тонкие пальцы.

-Здесь открытый порт. Еще во времена вашего уважаемого предка, Дате Масамунэ, отсюда велась торговля с Западом..., Вы, наверняка, знаете, что сейчас на рейде стоит английская эскадра...

-Знаю, - его голос был холодным: «И еще знаю, что ты грязная шпионка, онивабан. Ты послана сюда Ёсинобой, чтобы подготовить переворот, имеющий целью свержение законной власти в стране и продажу Японии варварам!»

Мунемото повел широкими плечами под красивым, темно-серым кимоно. Усмехаясь, он добавил: «Ты, наверняка, и для моего отца ноги раздвинула, шлюха! Соблазнила его, переманила на сторону мятежников..., Ёсиноба тебя что, два года отмывал, и подкладывал под всех дайме, по очереди?»

Марта, невольно, почувствовала слезы на глазах. Она заставила себя успокоиться и почти ласково ответила:

-Ваша светлость..., Его светлость Токугава Ёсиноба не меньше, чем вы, любит Японию. И ваш отец тоже. Они просто хотят, чтобы..., - Марта ахнула и схватилась за щеку.

Онивабан действительно существовали. Марта встречалась  почти со всеми. Ёсиноба развел руками:

-Сама понимаешь, мне надо следить за тем, что происходит при дворе. Тем более, - он улыбнулся, - эти люди которое поколение служат сёгунам. Конечно, если кто-нибудь узнает, кто они такие на самом деле, мы их больше не увидим.

Однако Марта только анализировала их отчеты и давала рекомендации Ёсинобе. При дворе ей было не появиться. Комэй, как ей сказал Ёсиноба, за все время своего правления не принял ни одного европейца.

Упрямые, зеленые глаза взглянули на Мунемото, женщина вскинула голову: «Храбрый самурай никогда  не угрожает тому, кто слабее его. Тот же, кто любит и делает то, что презирает отважный человек, справедливо называется трусом».

Он засучил рукав кимоно и вспомнил сбежавшего варвара. «Эта не сбежит, - с наслаждением подумал Мунемото, - ей некуда. И оружия у нее нет».

-Ты не слабее, - процедил наследник даймё: «Ты онивабан, и ты сейчас все мне расскажешь, поняла? О подготовке восстания, о предательстве моего отца, о том, что здесь делал варвар-христианин!»

-Только бы Питер сюда не приводил Пьетро, - успела попросить Марта.

-Пусть они сразу отправляются на корабли, пожалуйста. Не надо им рисковать. И Степушка..., - она еле успела уклониться от удара.

 Ёсиноба учил ее искусству такиноуте-рю, избегания атаки. Марта одним легким, неуловимым движением остановила руку Мунемото. Они стояли друг напротив друга. Мунемото был лишь немного выше. В зале наступила тишина. Марта, едва слышно, проговорила: «Ваша светлость, не надо совершать поступков, о которых вы потом пожалеете».

-Какие у нее пальцы железные, - мужчина стиснул зубы и потянулся за мечом. Марта отпрыгнула назад и  кувыркнулась. Мунемото, метнув оружие, попав ей эфесом в спину, бросился на пол, прижимая ее своим телом к отполированным доскам.

-Тихо! - он накрутил на руку бронзовые, выбившиеся из прически волосы и рванул ее голову вверх: «Я сказал, тихо!»

Он ударил женщину лицом об пол. Марта почувствовала кровь во рту. Кимоно сбилось, он зашарил рукой по ее телу, сжимая пальцами горло.