Изабелла побледнела. Марта рассмеялась: «Теперь понимаешь, почему я тебя в первую очередь попросила ванными заняться». Между ними стоял кальян, летнее небо постепенно темнело. Изабелла, затянувшись, отпила вина: «Портрет твой так и пропал».

-Чего только не пропало, - Марта махнула рукой. Взглянув на изумрудное кольцо на своем пальце, женщина спокойно подумала: «Джо, значит, на Эльбу отправилась. О Мишеле она ничего не написала. И Теодор о нем не упомянул. Очень интересно».

Марта закончила пасьянс и смешала карты: «Вы будете рады, ваша светлость, узнать о том, что мадемуазель Бенджаман возвращается во Францию, с мужем и сыном. Мне сегодня доставили записку из Дувра».

Мария-Тереза ахнула: «Боже, я до сих пор помню, как она читала Расина, хоть я и была маленькой девочкой. Мама даже плакала. Как вы думаете, мадам Марта, она согласится устроить вечер здесь, в Тюильри?  Для двора».

-Разумеется, - Марта склонила голову и прислушалась. «Я буду аккомпанировать, Эжени тоже сыграет, мадам ди Амальфи с дочерью  порисуют в альбомах у дам..., Будет очень весело, - она улыбнулась  и встала - раздался стук в дверь.

Джон поклонился  герцогине Ангулемской: «Я украду у вас мадам Марту, буквально на четверть часа. А потом провожу дам домой».

-Нам надо в консерваторию, дядя Джон, - озабоченно заметила Юджиния.

-Туда тоже, - уверил ее герцог. Когда они оказались в коридоре, Марта спросила: «Неаполь, как ты и предполагал?».

Джон кивнул: «Уже на следующей неделе, наверное. Повидаешься с мадам Тео и поедешь. Я здесь за всеми присмотрю, не беспокойся. По дороге заглянешь на Эльбу, передашь письма для Джо, а из Неаполя сразу отправляйся в Вену, там встретимся. Пошли,  твой старый поклонник хочет с тобой повидаться».

-Он за Тео ухаживал, - расхохоталась Марта и остановилась: «Что такое?»

Джон неохотно достал письмо: «Это из Канады пришло, из Галифакса. Тедди там, в тюрьме сидит».

Он увидел глаза Марты и торопливо добавил: «Я уже отправил туда приказ, чтобы его выпустили, разумеется, и доставили на границу».

-И на том спасибо, - кисло отозвалась Марта. Не распечатывая конверт,  она сунула записку в бархатный мешочек, что висел у нее на запястье. «Хоть узнаем, как у них дела  - вздохнула она, - бедный Джованни, сначала дочь потерять, потом сына, потом внучку..., Тони такая молоденькая была. И как там Мирьям, даже не написать ей, не поддержать...»

Марта посмотрела на прямую спину герцога. Она, вдруг, еле слышно, сказала: «Надо заканчивать ту войну, Джон. В Европе  прекратили сражаться, и там тоже надо».

-Как ты понимаешь, - пасынок распахнул перед ней высокую, резную дверь личных апартаментов дофина, - это не я решаю.

Женщина поджала губы и, молча, вошла в кабинет.

Марта прогуливалась у двери консерватории. Завидев Джованни, женщина помахала. Лето выдалось теплое. Она, подставив лицо солнцу, вдыхая запах свежего хлеба из булочных, решила: «Надо Натаниэля найти, он в Сорбонне. С Джованни и поговорю, раз он там математику преподавать будет. Мальчик как раз должен сейчас диплом получать. Попрошу его письма отвезти, в Америку».

Они знали о том, что Стивен и Элайджа погибли в сражении на озере Эри. Тедди ухитрился передать короткую записку, с американским кораблем, что шел в Сен-Мало. Оттуда конверт доставили в Плимут. Марта до сих пор помнила, как побледнело лицо Джованни. Он тогда встал. Всматриваясь в залитый дождем, осенний сад, мужчина молчал, глядя на мотающиеся под ветром деревья.

-За что, Марта? - только и спросил он. «Сначала Констанца, потом Пьетро, теперь Тони..., Ей ведь всего девятнадцать было, она и так осиротела, а теперь  дочь ее тоже круглая сирота».

Марта усадила его в кресло и налила вина: «Мирьям твою правнучку никогда не оставит. Сам знаешь, от Деборы внука ей не увидеть, с этой войной. Когда все закончится, и маленькая Тони подрастет, сюда ее привозите».

-Я не доживу, - вздохнул Джованни. Марта, погладив его по седой голове, шепнула: «Доживешь, милый. Обещаю. Как  у вас со свадьбой дела?»

-Почти все готово, - Джованни улыбнулся. «Сразу после Рождества, в Мейденхеде. Они с нами будут жить, конечно,  так для всех удобнее. Франческо с матерью часто вместе работает. И Вероника согласна. Надо будет потом всю эту американскую недвижимость продать, и деньги положить в трастовый фонд для маленькой Тони. Тедди мне поможет».

-Это когда мы воевать прекратим, - только и заметила Марта. Потом дверь стукнула,  муж весело сказал: «Я очень голодный!». Юджиния спустилась сверху, заявив: «Я тоже!», и Марта велела: «За стол, за стол!»

Джованни был в хорошо скроенном, темном сюртуке, с золотой, масонской булавкой на лацкане. Марта одобрительно сказала: «Новый».

Он усмехнулся: «Изабелла взяла за руку и к портному отвела. Сама понимаешь, в Кембридже я на такое внимания не обращаю, а здесь Париж. Опять же, - он подмигнул Марте, - Теодор приезжает. Он всегда отменно одевался, не хочется от него отставать. А ты почему не там? - он кивнул на раскрытые окна второго этажа, откуда доносилась музыка.

-А что мне там делать? - Марта качнула шелковым, цвета морской воды тюрбаном, что прикрывал ее волосы. «Юджиния и сама отлично справится, мне там болтаться незачем. Ей четырнадцать лет, не ребенок. Об оплате я потом с профессором договорюсь, - Марта указала на мраморную скамейку, что стояла в консерваторском дворе: «Пойдем».

Она искоса посмотрела на Джованни: «Хорошо выглядит. Бедный, как Изабелла тем годом в Лидсе жила, совсем извелся. А сейчас цветет».

-А ты у масонов был? - вдруг спросила Марта.

Джованни кивнул: «Я старший смотритель лондонской ложи и мастер в ложе кембриджской. Мне надо было познакомиться здесь со всеми, сама понимаешь».

-Насчет профессоров..., - задумчиво начала Марта.

Джованни выслушал ее и улыбнулся: «Конечно, я этого мальчика найду. Констанца мне о нем писала, я помню. Ты обед хочешь устроить, перед тем, как Элиза и Мадлен в Ренн уедут?»

Марта кивнула: «Как раз Тео и Теодор сюда доберутся, отдохнут..., И Ната пригласим, он ведь семья». Она развернула письмо: «Сейчас узнаем, ради чего мой сын в тюрьму сел, - Марта коротко улыбнулась и начала читать.

-Милая мамочка, ты только не волнуйся. Пишу тебе из британской тюрьмы в Галифаксе. Я незаконно перешел границу, никак иначе письмо тебе было не отправить. Фразу, что ты мне сказала, я передал начальнику гарнизона. Он обещал отправить его светлости мое письмо. Однако, пока не придет распоряжение из Лондона о моем освобождении, никуда меня не отпустят. Это, конечно, неприятно, но сессия суда начнется только в сентябре. Перо и бумагу мне разрешили, я занят тем, что пишу статьи о конституционном и земельном праве. В  Бостоне у меня никогда не хватает времени на такое.

Передай, пожалуйста, дяде Джованни, что тетю Мирьям и маленькую Тони я привез с озер.Они, конечно, будут жить с нами. Могилы я перенес на бостонское кладбище, мы будем за ними ухаживать. Тетя Мирьям уже оправилась, занимается акушерской практикой. У нас, мамочка, счастливое событие. Весной родилась наша Стефания. Она девочка крепкая, здоровая, похожа на Мораг - волосы и глаза темные. Тетя Мирьям принимала роды, все прошло хорошо. Мораг кормит обеих малышек. Тед и Дэвид передают вам привет. Они рады, что дома есть еще две сестрички. Тетя Эстер написала, что Батшева тоже ждет разрешения от бремени, в конце лета. Поздравляю тебя с третьей внучкой,  мамочка. Поцелуй Элизу, Жана, Мартина и Юджинию. Твой любящий сын, Тедди.

Они долго молчали, слушая крики мальчишек-разносчиков с улицы, скрип колес карет.  Джованни  улыбнулся: «Он весь в тебя, конечно, Марта. Ничего не боится Тедди. Молодец».

-Видишь, - тихо сказала Марта, - как взяли они сироту, так и у самих дитя родилось. За Дэвида не волнуйся, Тедди его на ноги поставит. Он у меня такой, - Марта усмехнулась, - не только в меня, но и в деда своего.

-Взяли! - раздался у них за спиной восторженный крик Юджинии. Она приплясывала, держа в руках папку для нот. «Профессор Госсек будет со мной заниматься, три раза в неделю. Он тебя ждет, мамочка..., - Юджиния уселась на скамейку и закатила лазоревые, отцовские глаза: «Боже, не верю. Он сказал, что у меня большой талант, что мне будут аплодировать европейские дворы...»