-Я знаю, где Петр Федорович, - Бенкендорф медленно, неловко опустился на колени. «Пожалуйста! Я просто исполняю приказания его величества, поймите, я ничего не решаю…»

Марта молчала, глядя на него - сверху вниз.

-Его величество распорядился отказывать вашей семье в визах, - заторопился Бенкендорф, - негласно, конечно. Всем -  Кроу, де Лу, вашему сыну, в Америке…Он приглашал к себе барона Шиллинга, из инженерного училища, а больше я ничего…, - Бенкендорф стоял, не стирая слез с лица, боясь пошевелиться.

У нее были ледяные, прозрачные глаза. Марта, так и не сводя с него дула пистолета, приподняла платье, и достала из-за бархатной ленты, что удерживала чулок -  кинжал.

-Майкл, - коротко велела Марта. Бенкендорф почувствовал, как у него из кармана вынимают склянку и облегченно, глубоко вздохнул.

-Александр Христофорович, - холодно сказала Марта. «У вас две падчерицы и три дочери. Сонечке, вашей младшей, годик. Если с вашими девочками что-то случится, это будет страшным несчастьем. Сейчас июль. К сентябрю я должна получить от вас письмо. Запоминайте адрес - Лондон, Баттерси, до востребования, мистеру Джеймсу Смиту. Пишите о погоде, о поэзии, о чем хотите. После этого  с вами свяжутся. Если корреспонденции не будет, осенью Сонечка умрет. Дайте руку, - велела она.

Бенкендорф стер слезы с лица и протянул ей руку. Марта одним легким движением засунула лезвие кинжала ему под ноготь: «К тому времени, как вас найдет наш человек,  вы должны будете узнать, где Воронцовы-Вельяминовы. Не узнаете, пеняйте на себя, ваше превосходительство. Молчите, - она пошевелила кинжалом. Вынув его, Марта вытерла окровавленное лезвие о сюртук Бенкендорфа.

-Все равно, - думал он, медленно, на трясущихся ногах спускаясь вниз, - все равно она погибнет. Все они. Император не зря приглашал к себе Шиллинга. Его величество не выпустит ее живой из России.

Марта, что шла сзади, внезапно положила ему руку на плечо.

-Александр Христофорович, - нежно заметила она, - неужели вы думаете, что я сюда, на квартиру, приезжала просто ради того, чтобы убедиться в вашей подлости, и в том, что вы способны стрелять в старика, отдавшего жизнь этой стране? Я об этом догадывалась. Но тот, кому нужно было это увидеть,-  увидел. В  детской Сонечки может появиться, - Марта щелкнула пальцами, - посетитель. Запомните, младенцы  подвержены опасным болезням, - она вздохнула и прошла в предупредительно распахнутую мужем дверь.

В каюте пахло жасмином. Марта, покусав перо, склонилась над картой России: «Было две пометки - Нерчинск и Горный Зерентуй. Можно  не ждать весточки от Юджинии, а сразу ехать в Кантон, - она махнула рукой, - и дальше. Что я и сделаю, как только придет письмо от Бенкендорфа».

Питер взял простой, оловянный бокал с вином: «Думаешь, он согласится?»

-У него семья, - пожала плечами жена, - я навела справки. Отменный отец, обожает своих девчонок, жену…, Конечно, согласится, ему больше нечего делать. Если он пойдет к Николаю, его карьера будет разрушена. Император очень недоверчив, и, наверняка, решит отстранить его от дел. А что касается Тео с Теодором - я не думаю, что их убили. Просто, - Марта поискала слово, - увезли. Николай посчитал опасным держать их в столице. Ничего, осенью мы узнаем, где они, и вытащим их оттуда, обещаю, - она поцеловала мужа в щеку.

-Хорошо ты придумала, с этими каплями, - одобрительно сказал Питер. «Там, как я понимаю, действительно были капли?»

-А  что же еще? - Марта присела на узкую, застеленную шерстяным одеялом койку. «Такого взрывчатого вещества пока что не существует, милый мой, - она взяла его руку: «Опасно было рисковать, и освобождать нашего зятя из крепости. У меня на руках слишком много народу собралось - Тео, Теодор, Юджиния с маленьким…, Пришлось повременить, как видишь. Конечно, если бы Петю отправили бы на виселицу, я бы начала действовать…, И резидента нельзя было ставить под удар, ему  работать еще».

-Ничего, - Питер присел рядом и погладил ее по голове, - ничего, милая, что могла, ты сделала. Все живы, Джоанна с ребенком  в безопасности, а об остальных  мы позаботимся. А что это за Джеймс Смит?

-Безопасный адрес, - отмахнулась Марта, - для связи. Погоди, - она нахмурилась, - я уже слышала эту фамилию - Шиллинг. Сослуживец Пети по инженерному училищу». Она засунула под чулок пистолет, что лежал на столе: «Пошли на палубу».

Пахло солью и гарью, впереди, на западе, море было залито расплавленным, золотым сиянием заходящего солнца. Майкл стоял у штурвала: «Почти все, папа, тетя Марта. Три мили до границы русских территориальных вод. Через двадцать минут мы увидим шведский флаг». Марта посмотрела на два парусных бота, что следовали справа и слева от яхты, и посчитала пушки, - их было двенадцать на каждом корабле: «Они от нас и щепки не оставят, если мы попробуем отклониться от курса. Шлюпки у нас нет. Даже если бы и была, они бы ее тоже разбили. Лето, вода теплая. Доплывем».

-Майкл, - спокойно спросила она, прислонившись к борту корабля, - тебе знакомы работы инженера Шиллинга?  Он с Петей служил.

-Разумеется, тетя Марта, - пасынок затянулся сигарой. «Они оптический телеграф делали, хотя, конечно, будущее за электрическими сигналами. И еще кое-какие слухи ходили..., - Майкл, внезапно, отступил от штурвала и немного побледнел.

-Сбавь ход, - отец положил ему руку на плечо. «Спустись в машинное отделение и сбавь ход. Я  послежу».

-Вот они, - Марта передала мужу подзорную трубу. «Осталась миля, не больше. Мы, конечно, можем выкинуть сигнал, что у нас неполадки с паровой машиной...»

Питер все рассматривал черные точки, покачивающиеся на легкой волне. «Правильно, - он хмыкнул, - я смотрел на карту и удивлялся - ради чего они нас отправили этим курсом? Впереди банка, мелководье. Их там полсотни, Марта, нам их никак не обойти. А у вас, - он повернулся к пасынку, - есть такая технология? - Питер указал на мины.

-Есть, - вздохнул Майкл. «Если мы выкинем сигнал об остановке машины, они нас прицельно расстреляют из пушек. Здесь,  кроме нас,  никого нет. Даже если на шведской яхте что-то увидят, они ничего не смогут доказать. Я сбавил скорость, но через пять минут, - Майкл посмотрел на хронометр, - мы наскочим на минное заграждение».

-Раздевайтесь, - велела Марта мужчинам. «Мы доплывем, ничего страшного».

Майкл все смотрел на отца: «Тогда, в Ревеле..., Надо было мне настоять на своем, увезти папу в Англию, спасти его..., Хоть недолго, но папа пожил бы в семье, со мной, в спокойствии. Нельзя, нельзя, чтобы они рисковали».

Майкл коснулся плеча отца: «Еще чуть-чуть последи за курсом, я сейчас».

Когда он взбежал на палубу, из трубы яхты уже валил густой, черный дым. «Я разогнал машину до предельной скорости, - объяснил Майкл, - и сейчас буду менять курс. Спускайтесь за борт, они погонятся за мной и вас не заметят».

-Майкл! - только и смог сказать Питер. «Майкл, мальчик мой, не надо, я прошу тебя».

Сын обнял его. Прижавшись щекой к смуглой, теплой щеке отца, он взял его сильную руку. «Пожалуйста, папа, - попросил Майкл, - покиньте корабль, прямо сейчас. Я люблю вас, - твердые пальцы мачехи легли ему на плечо. Марта, жестко, сказала: «Ты выпрыгнешь, Майкл Кроу, понял меня? У тебя дети, Мэри еще ребенок. Ты выпрыгнешь».

-Выпрыгну, - он подтолкнул их к борту. Отец был в рубашке и бриджах, Марта тоже переоделась в мужской наряд. Бронзовые волосы, скрученные в узел на затылке, трепал ветер. Майкл увидел пистолет в ее руке и зажмурился. Вечернее солнце играло, искрилось на  гравированной пластинке.

Мачеха перекрестился его, и он услышал плеск воды за кормой яхты. Майкл прикусил зубами сигару: «Элизу жалко. Ничего, папа и Марта о ней позаботятся. А теперь, - он повернул штурвал до отказа, - как это там новый танец называется, Элиза меня учила? Вальс, правильно. Вот и потанцуем, господа».

-Немедленно вернитесь на предписанный вам курс, - крикнули ему в рупор с того бота, что шел слева.