Госпожа Судакова живет с нами. Она мне очень помогает по дому, и с Исааком. Она совсем оправилась и уже давно делает мне замечания насчет длины рукавов на платьях, и того, что я волосы коротко не стригу, - Джо звонко рассмеялась и продолжила.

-Малка  после Песаха родила двойню, обе девочки. У рава Судакова теперь семь дочерей, чему он, конечно, совсем не рад. Мы ее не видим, она все время дома сидит, - говорят, он ей запрещает выходить на улицу, - Джо только покачала головой и вздохнула.  «Ханеле прислала письмо, -  она приезжает летом, вместе со своей дочкой. Девочке годик, и ее тоже зовут Хана».

Джо прервалась и пробормотала: «Замуж она, что ли, в Польше вышла? И развелась, наверно. Конечно, вряд ли найдется мужчина, что с Ханеле уживется».

-И дядя Теодор  к нам собрался. Они с Ханеле встречаются в Одессе, вместе сюда плывут. Будем надеяться, что ему удастся как-то поговорить со своим братом, хотя надежды на это мало. Рав Судаков хозяин Иерусалима, тут все ему в рот смотрят.   Мы посылаем пожелания здоровья и благополучия нашим дорогим Давиду и Дворе, и будем молиться за процветание их семьи.

Джо сложила письмо, и Джон  покрутил пальцами: «Наполеон ездил в Польшу, тем летом, два года назад. Мэри его видела, она мне говорила, когда Мишеля в Данциг привезла. Ерунда, откуда Наполеону знать Ханеле?»

Джо затянулась сигаркой и усмехнулась: «Ты знаешь, что Наполеон с Ханеле виделся, как он в Святой Земле был? Иосиф мне рассказывал. Он же интересуется всей этой, - Джо повела красивой, с длинными пальцами рукой, - мистикой».

-Мистикой, - недовольно проговорил Джон и обернулся - стукнула дверь. Мэри стряхнула капли дождя со своего темного, мужского редингота.

-Завтра на рассвете выходим, - она подсела к огню и налила себе кофе. «С рыбаками, вдоль побережья, а там разберемся».

-Курица на обед, - предупредила Джо. «Свежая совсем, сегодня к резнику ходила, - она улыбнулась и потрепала брата по голове: «Как девчонки?»

-Растут, - Джон потянулся. «И мальчишка тоже, - он повел носом и Джо рассмеялась: «Буду накрывать на стол».

Джон подождал, пока сестра выйдет на кухню: «Мэри..., Тебе не обязательно туда ездить, я и сам справлюсь..., У меня отличный немецкий, выдам себя за местного...»

-Договорились ведь, - сердито сказала женщина. «Продумали все, спланировали. Будешь сидеть, и ждать меня. Пойду, Джо помогу».  Она закрыла дверь. Джон, глядя на огонь, спросил себя: «Имею ли я право?».

Он и сейчас спрашивал это у себя, глядя на смуглую щеку Мэри.

-Ты уверен, что будет секретное соглашение? - спросила она.

-Уверен, - вздохнул Джон и стал загибать пальцы: «Россия признает завоевания Наполеона и новых  европейских монархов.  У человека большая семья, - мужчина ядовито усмехнулся, - надо их как-то пристроить.  Будет создано так называемое Герцогство Варшавское, это точно»

Мэри подобрала прутик и начертила на песке карту. «От Пруссии отрежут все польские области, - задумчиво сказала она, Наполеон и Александр их поделят. Россия, наверняка, выведет свои войска из Валахии, раз турки теперь их союзники. Наполеон еще хочет захватить острова у западного побережья Греции...»

-Корфу и окрестности, - кивнул Джон. «Русские умоют руки, наплевать им на это. Но тайное соглашение..., там, наверняка будет пункт о присоединении России к блокаде Англии на морях. Ты же понимаешь, пенька..., Все наши верфи, весь наш флот - все зависит от русской пеньки. Хотя, - он почесал нос, - русские смогут ее продавать американцам, а те  нам».

-Наполеону это не понравится, - заметила Мэри. «Но царь Александр далеко не дурак, и не захочет терять такой источник дохода. И еще надо выяснить, кому из сестер Александра он будет предлагать брак».

-Да ему все равно - присвистнул Джон, -  там две незамужних осталось, хотя Филип написал мне, что их мать - словно наша королева Шарлотта.  При одном упоминании Наполеона  крестится и называет его  дьяволом во плоти. А вот император Франц, после того, как Наполеон забрал у него Тироль и Венецию, и растоптал при Аустерлице - может и согласиться отдать свою дочь в жены Бонапарту.

-Завтра все увидим, - Мэри посмотрела на восходящее солнце. «Пора мне, - она поднялась и оттолкнула лодку. С утра они встречаются, прямо на середине реки, - она пожала Джону руку и заработала веслами.

Он еще посидел, покуривая, глядя на темноволосую голову женщины. Потом лодка скрылась за излучиной. Джон,  пошел обратно в сарай, пробормотав: «Тебе остается только ждать».

Наполеон ополоснул бритву в медном тазу. Улыбаясь, насвистывая себе под нос, он стал намыливать щеки. Маленькое, потускневшее зеркальце стояло на походном, складном столе, в палатке было свежо, - над Неманом всходило солнце.  Наполеон аккуратно побрился, - он до сих пор предпочитал делать такие вещи сам, не превращая адъютантов в денщиков. Темно-зеленый мундир полковника уже был разложен на холщовой койке. Он замер, коснувшись серебряного медальона на крепкой шее.

 -Вот и все, - подумал Наполеон. «Европа на коленях. Осталась Швеция. Русские введут войска в Финляндию, и этот упрямец Густав Адольф пожалеет, что на свет родился. Мы его заменим нашим королем, надо подобрать кого-то из маршалов. И Англия, - он поморщился, и едва сдержался, чтобы не выругаться.

-Ладно, - Наполеон пригладил волосы и стал застегивать пуговицы на мундире, - как только Англия потеряет русскую пеньку, она прекратит быть владычицей морей. Тем более Нельсона больше нет, некому вести их флот».

Он  присел на койку. Достав из-под нее походный сундучок, Наполеон открыл потайное отделение. Там лежала маленькая связка писем.

-И не съездить к ней, - вздохнул Наполеон. «Такая толпа собралась -  незаметно не ускользнуть. Она все равно  в Святую Землю собралась. Дочка..., - он внезапно, нежно приложил верхнее письмо к щеке.

-Маленькая Хана уже бойко ходит и лепечет, - читал он. «Мы с ней в конце весны едем в Одессу, а оттуда  поплывем в Яффо. Пожелай мне удачи и помни - остерегайся воды. Если что...- перо остановилось, - если что, ты найдешь Хану в Иерусалиме, у моего младшего брата. Не волнуйся, он и его жена присмотрят за девочкой».

-Если что, - желчно повторил Наполеон и убрал шкатулку. «С другой стороны, кто я такой, чтобы ей запрещать или разрешать что-то? Таких людей, как она, на свете, и нет больше». Он вспомнил дымные, серые глаза, черные, тяжелые волосы и только вздохнул.

Лагерь еще спал, только Мишель, сидя на какой-то бочке, мечтательно смотрел на восток, туда, где розовел летний рассвет.

Он вскочил и вытянулся: «Ваше величество, все спокойно, русские...»

-Я вижу, - Наполеон взглянул на восточный берег Немана. «Тоже  еще не встали. Беги-ка, найди мне лодку. Хочу сам проверить,  что там  с охраной шатра. И быстро, а то сейчас все проснутся, начнется суета...»

-Есть, ваше величество, - Мишель сбежал вниз, к воде. Наполеон проводил его взглядом: «Хороший мальчик. Смелый, от пуль за моей спиной не прячется. Под  Аустерлицем его ранили,  и потом - еще раз. И честный, пока мы с русскими воевали, не стеснялся говорить, что в России вырос, что родители его там, приемные. Ничего, сейчас мир заключим - пусть они в Париж съездят, хоть с сыном встретятся».

-Все готово, ваше величество, - донесся до него голос Мишеля. Наполеон спустился к Неману, - широкому, серому. Ступив в лодку, он вспомнил: «Остерегайтесь воды».

-Документы уже в шатре, - подумал он, - их вчера вечером туда отвезли. Там тридцать человек гренадеров, они всю ночь глаз не сомкнули. И что я беспокоюсь..., Непонятно.

-Греби, - велел Наполеон адъютанту. Положив руку на пистолет, император осмотрел реку. Плот стоял на самой середине, ниже по течению. Еще ниже он увидел какое-то темное пятно и пробормотал: «Надо было подзорную трубу взять…»

-Рыбак, ваше величество, - вежливо заметил Мишель.

-Ты у нас зоркий юноша, - усмехнулся император. «Говорили же, - вздохнул он, - вычистить всю округу, не позволять никому забрасывать сети..., Хотя людям семьи надо кормить, конечно».