-Не волнуйся, - заключила Марта.  «Пойдем, милый, - она позвала внука, - миссис Дигби складывает твои вещи. Она тоже с нами поедет. Отберешь игрушки, что ты взять хочешь».

Тед, было, пошел к двери. Вскрикнув: «Мамочка!», мальчик внезапно бросился к постели. Он спрятал каштановую голову где-то в одеяле. Мораг, обнимая его, шепнула: «Не надо, не надо, сыночек..., Все будет хорошо. Я поживу там, у бабушки Мирьям и дедушки Стивена, и вернусь, обещаю».

-Ты не умрешь? - неслышно, уткнувшись в шелк простыней, спросил Тед. «Если ты умрешь, я буду сирота, - мальчик часто задышал, скрывая слезы. Мораг подумала: «Господи, как я могла его не любить, как..., Господи, я клянусь, я больше никогда, никогда так не поступлю, это мое дитя, мой сыночек».

О том ребенке, что рос внутри нее, Мораг старалась не думать.

 После того, как доктор Хантли ушел,  отец, обеспокоенно погладил ее по голове: «Приедешь к нам, милая, и начнешь спать, поправляться…., Я  вернусь из экспедиции,  она у нас пешая -  будем сидеть с тобой у камина, и читать книжки. И гулять, каждый день». Мораг тогда приникла лицом к его сильному плечу, - от отца пахло табаком и лесом, даже здесь, в городе. Капитан Кроу ласково шепнул: «Все будет хорошо, доченька. Мы тебя поставим на ноги».

А потом  мать и свекровь заперли дверь спальни, и мать прижала ее к себе: «Твой брат согласен, доченька. Он заберет дитя и увезет его на запад. Будет его растить, как своего, он поклялся честью. Только вот...,- мать не закончила. Мораг, уронив  голову в ладони, прошептала: «Нет, нет..., у него..., у ребенка, нет отца. Я не хочу, не хочу вспоминать о нем. Я просто, - она помолчала, - ошиблась».

-Всякое бывает, - просто сказала свекровь. «Брат твой сам сиротой был, хороший человек его вырастил, он знает, что это такое. Он дитя никогда не бросит, не волнуйся».

-Все будет хорошо, милый, - сказала Мораг Теду, целуя его. «Иди с бабушкой. Вы меня проводите и сами в Нью-Йорк отправитесь. Тебе там понравится».

Когда мальчик ушел, она откинулась на подушки и твердо сказала себе: «Если..., если выживу, больше никогда, никогда не стану тратить деньги Тедди на все это, - она брезгливо подергала жемчужный браслет на руке. «Как я могла, - Мораг вздохнула, - он ведь меня любит, обо мне заботится, а я, за его спиной...» Она, устроившись на боку, обняв подушку, велела себе: «Будешь  помогать этим несчастным женщинам, детям..., Как Рэйчел и Пьетро. И тогда, Господь, может быть, тебя простит».

Она заснула, всхлипывая. В коридоре, Марта, прислушавшись, вздохнула: «Сейчас проводим  твоих детей, и сами поедем. Ты  пиши, - она взяла загорелую руку женщины, - пиши, мне, лично».

-Буду, - кивнула Мирьям и улыбнулась: «Видишь, как получилось. Вроде Менева и сын его, а не похож, совсем».

Менева выслушал их и растерянно сказал: «Но Мораг..., она мне ничего не говорила..., Конечно, - индеец  оглянулся на заднюю дверь постоялого двора, - конечно, незачем даже спрашивать. У нас, - он махнул рукой на запад, - так часто делают, родственникам ребенка отдают. Я обо всем позабочусь, - он протянул Мирьям бумагу и карандаш и вежливо попросил: «Вы напишите, как добраться, в деревню.  Я озера знаю, правда, больше - Великое озеро, там вас...- Менева внезапно покраснел, -  белых, - мало пока».

 -У нас много индейцев, - успокоила его Мирьям, - мы по соседству живем. Я их лечу, дети в мою школу ходят...

-Вы меня принимали, -  Менева разглядывал ловкие, маленькие, сильные руки женщины. «И мать мою знали?»

-И бабушку двоюродную, и прабабушку, - кивнула Мирьям. «Они все замечательные женщины были. Вы к нам приедете, я вас на кладбище свожу. Они там похоронены».

Менева посмотрел на зеленоглазую женщину и неожиданно робко спросил: «А вы, миссис Кроу, моего отца знали?»

-Видела несколько раз, - ему почудилось, что глаза ее  подернулись ледком. «И миссис Мирьям тоже  видела».

-Издалека, - безмятежно улыбнулась вторая миссис Кроу. «Я у него в стане акушеркой была, женщинам помогала.  Когда его отряды  разгромили, я ваших сестер, старших, на воспитание взяла. У вас и второй племянник есть, Бен. Он в Англии живет, четыре года ему».

Менева бережно принял бумагу и, задумался «У меня  еще одно дело есть, в Бостоне, а потом я сразу поеду туда, - он похлопал рукой по записке, - и буду вас ждать, миссис Мирьям. И Мораг».

Когда они уже поднимались на Бикон-Хилл, Марта, после долгого молчания, сказала: «Спасибо тебе».

Мирьям пожала плечами: «Что было, то было. А ему, - она указала в сторону моря, - незачем о таких вещах знать. И я не хочу, чтобы он со Стивеном встречался, мало ли...- она завязала ленты капора и бодро велела: «Пошли, мне еще Деборы сундуки проверить надо. Все же дочь в невестки отсылаю...- она оборвала себя и смущенно пробормотала: «Марта, ты прости ее...»

Марта остановилась на булыжном тротуаре и улыбнулась: «Смотри, скворечник до сих пор на клене висит. Вроде и дом давно продали, перестроили его, а скворечник жив».

Они стояли у ограды бывшего дома Горовицей.

-Тед мне внук, - тихо сказала Марта, любуясь птицами, что порхали вокруг скворечника.  «Если бы Тедди с Мораг развелись...- она покрутила изумрудное кольцо на пальце, - такое для мальчика тяжело. Сама видишь, как Тони, и Дэвид растут - плохо это для детей. Я Тедди знаю, он Мораг и на порог бы не пустил. Не хочу я ребенка матери лишать. И потом, - Марта взяла Мирьям за руку, - не повторится такого, я уверена».

-Да, - кивнула Мирьям и женщины пошли дальше.

На причале было людно. Элайджа, обернувшись на сестру, - она стояла, плача, обнимая родителей, - тихо сказал: «Мисс Вулф, я вам обязательно напишу. Еще из Амстердама. Расскажу вам о Старом Свете, о свадьбе Деборы...»

От него пахло солью, каштановые волосы уже чуть выгорели на кончиках и светились золотом. Тони покраснела - они были у самого трапа корабля, взрослые собрались вокруг Деборы, а дети бегали по палубе.

-Пишите, капитан Кроу, - решительно сказала девушка. «Я буду ждать».

Он внезапно наклонился и прижался губами к белой, прохладной руке. Ее косы бились на ветру, на щеках играл румянец, темные глаза нежно смотрели на него.

-Наплевать, -  разозлился Элайджа. «Подумаешь, у нее отец,  чуть ли не госсекретарь. У нас Америка, у нас все равны. Я честный человек, зарабатываю своим трудом, мне стыдиться нечего. Главное, - он покраснел, - чтобы я мисс Вулф по душе пришелся. Не сейчас, конечно, потом».

-Я вернусь, - он улыбнулся и тут с палубы донесся детский визг: «Элайджа, тебе пора к штурвалу!»

-Идите, капитан Кроу, - велела Тони. «Идите, и делайте свое дело, а я...- она помолчала, - я буду ждать».

И все время, пока он выводил корабль из гавани, пока Дебора, стоя на корме, махала тем, кто остался на причале, Элайджа вспоминал нежный голос: «Я буду ждать».

Сестра подошла к нему, - она была в синем, простом платье, локоны темного каштана, были уложены волнами, лазоревые глаза блестели. Дебора вытерла щеки: «Хорошая девушка. Так тебя, - она подтолкнула брата в плечо, - Элайджа и Дебора были почти одного роста, она лишь немного ниже, - тебя в Амстердаме не знакомить ни с кем, а?»

Элайджа только помотал головой и вздохнул: «Я же моряк...».

-Папа тоже  моряк, - рассудительно заметила Дебора. «Вы по озерам плаваете,  у нас все рядом. А я вообще, - она обняла брата, - за офицера замуж выхожу. Капитана, как Хаим Горовиц. Так что тоже  редко его видеть буду. Ничего,- она потрепала брата по голове, - все устроится, милый, поверь мне».

Элайджа оглянулся на Бостон. Черепичные крыши домов растворялись в утренней дымке. Он увидел, как стайка птиц, щебеча, садится на мачты корабля.

-Сейчас улетят, - Дебора подняла голову. «Это дрозды, мы  еще недалеко от суши».

-Меньше двух миль, - ответил ей брат. Они замолчали - дрозд на рее весело, радостно запев,  сорвался с места и полетел обратно.